Грозовые ворота - Александр Тамоников

– Значит, утром мы должны подготовить список личного состава сводной роты. Доронин, насколько мне известно, в гарнизон прибыл, комбату он уже доложился. Документы на него лично, Петр Петрович, придется все же переделать. Убрать всю грязь, сам займешься, а юридическую базу я тебе подготовлю. Ну а разговаривать с ним буду сам. Хотя его желание и не требуется, но вдруг заупрямится, мол, чуть что, нарушитель в первую очередь Доронин. Тогда какого черта его посылают в Чечню, если нарушителям там не место? И будет, между прочим, прав. И поднимется чехарда. А она нам нужна?

– Если не бросит на стол рапорт, как Чирков. Тогда точно что-то будет. Задачу мы не выполним – это факт.

– Так, извини, какого черта тогда ты Доронина доставал? Если у него лучшая рота и он, как выясняется, незаменим? Значит, умеет офицер работать?

– Не знаешь ты его, Сергей! Он да Чирков, ну с последним ты уже познакомился, так вот, эти двое не желают подчиняться требованиям Куделина. Заметь, не и. о. командира или заместителя, а именно Куделина. Знаешь, есть такая категория людей – правду ищут везде. Идеалисты чертовы. Они мне при всех вызов бросили. Мол, ничего ты нам не сделаешь. Что мне оставалось? Глотать их оскорбления?

– Ну ладно, не ершись, это было раньше и меня, по большому счету, не касается. Но вот с Панкратовым что? Его тоже придется посылать. Взводным.

– А куда деваться? Как не снимешь сейчас Доронина, так и Панкратова обратно из роты не уберешь. Хотя...

– Никаких «хотя». Командный состав роты остается таким, каким он является на данный момент. Все!

– Как угодно. Только, Сергей... После командировки все встанет на свои места и роту примет Панкратов.

– Стоит ли заглядывать так далеко? Кто знает, чем еще эта командировка закончится?

Семья Чирковых встретила Александра с Катюшей и Викой на вокзале. Затем они вместе отправились домой к Володе, где был заранее приготовлен стол. Оставили уставшую Вику на попечение бабушки. Сели за стол, выпили за возвращение. Смеялись над выходкой Чиркова, когда он подавал рапорт Куделину.

– Нет, ты, Сань, не можешь даже представить его физиономию. Рот открыл и смотрит бараном. А вокруг прихлебаи его. И все молчат. Короче – немая сцена.

– А Саша тоже решил уходить, – сказала Катя, – не знаю только, правильно это или нет...

– Даже не сомневайся, Катюша, – успокоил ее Володя, – мы с ним такие дела на гражданке закрутим, вы у нас королевами в поселке будете.

Шампанское расслабило компанию. Общий разговор скоро разделился. Даша с Катей перешли на диалог. Чирков предложил выйти перекурить. На кухне он сказал:

– А знаешь, Сань, новость в часть из округа под бросили?

– Что за новость?

– Роту приказано в Чечню отправить.

– И до нас добрались?

– Добрались. А знаешь, чью роту наметили?

– Понятно, что не твою.

– Правильно, не мою, саперов там, видно, хватает. Твою, Сань! Вернее, бывшую твою. – Володя по хлопал друга по груди. – Так-то. Будет теперь Панкрату путевка на Кавказ. Узнает, сопляк, что рота – это тебе не просто так. Управлять ротой еще уметь надо. А то ходит адъютантом лощеным...

– Ты серьезно?

– Что серьезно?

– Что моих отправляют?

– Серьезно, а тебе-то что? Завтра кинешь рапорт, и пошли они все к чертовой матери!

Доронин не ожидал такого поворота событий. Почему комбат, когда он докладывал о возвращении, ничего не сказал? Александр задумался.

– Ну ты что, Сань? Решили же?

– Подожди, Володь. Голова от этой шипучки что-то плохо соображает. Это получается, Панкратов поведет роту?

– А кто же? Куделин по всей части разбазарил, что Панкрат ротный, а ты отстранен, остается только приказ получить. '

– Без суда чести они меня не снимут. Если только по рапорту командира, но ни Куделин, ни новый по три месяца частью не командовали, значит, ходатайствовать не могли.

– Ты к чему клонишь?

– К тому, что на данный момент по штату я ко мандир роты, вот к чему.

– И что это меняет? Говорю, завтра с утра кинешь рапорт, и все дела. Ты же не бежишь от Чечни, потому как о командировке знать не можешь. Комбат ничего же не сказал? Нет? Ну и все! Только пораньше, до построения, зайди в кабинет комбата и оставь рапорт. Все! Твои действия будут, конечно, обсуждать, но трусом никто назвать не посмеет. Во-первых, тебя все знают, во-вторых, еще до отпуска было понятно, что не станешь ты служить, да и Куделин кудахтал не по делу. Так что ничего в этом нет, в смысле порочащего тебя.

– Володь? Ты что, прикидываешься? Или серьез но не понимаешь?

– Чего я не понимаю?

– А то, что не могу я вот так. Уловить момент, тихо бросить рапорт и в кусты. А бойцы? Я не о том, как они расценят мой поступок, потому что поступить так, значит предать их по всей форме. Не об этом я.

– Так о чем? Просвети.

– О том, что с Панкратовым и молодыми взводными рота обречена, если будет послана в «горячую точку». Панкрат и сам погибнет, и ребят положит. Неужели не ясно, это?

Чирков вздохнул, матернулся.

– И чего я распинался? Знал же, как ты среагируешь. Все правильно, Сань, но несправедливо, согласись, по-скотски вот так-то. То с дерьмом смешивают, а то вдруг...

– Ладно, Володь! Я решения своего не меняю. Пройдем командировку, вернусь – и на гражданку. Отсрочим только месяца на три нашу предпринимательскую деятельность, и все. Ничего же не меняется, Вова!

– Кто его знает – меняется не меняется. Не нравится мне такой оборот. Предчувствие какое-то. Эту командировку, Сань, пройти еще надо. Чечня – это сложно и очень серьезно.

– Не пасуй, Володь. Подумай сам. Прибудет необстрелянная рота – ее что, сразу в бой? Да и боев там масштабных давно не ведется. Определят на не сколько блокпостов или перевал какой прикроют. От сидим на позициях сколько надо и домой. В общем ребята у меня неплохие, за небольшим исключением, но война всех образумит. Там такие же пацаны воюют, чем мои хуже?

– Как Катюше-то скажешь?

– Правду скажу. Уверен – поймет.

– Давай только не здесь. Потом скажешь. Пойдем за стол, будто ничего не произошло.

На 9.00 Доронина вызвал командир части подполковник Горин. В 7.30 домой прибыл посыльный из штаба и предупредил об этом.

В назначенное время Александр вошел в кабинет командира части.

– Разрешите?

– Входите, Доронин.

– Товарищ подполковник, старший лейтенант Доронин по вашему приказанию прибыл.

– Присаживайтесь, Александр Владимирович. Мы с вами лично еще не знакомы. Позвольте представиться – подполковник Горин Сергей Александрович.