Восхождение самозваного принца - Роберт Энтони Сальваторе

Захваченный увиденным, мальчик непроизвольно подался вперед. Никогда еще чувство опустошенности не жалило его так болезненно. Его одиночество лишь усиливалось от слов призрака об огромной силе, которую он обретет в будущем.

«Госпожа Дасслеронд даст тебе великую силу», — отчетливо звучало в сознании Эйдриана. Мальчик вдруг подумал: может быть, эльфы специально подстроили это, чтобы заставить его слушаться их предводительницу? Но призрак, закутанный в плащ, заговорил снова, что немало изумило Эйдриана: «А потом я научу тебя наилучшим образом распоряжаться этой силой».

Потрясенный его словами, мальчик резко выпрямился. Отвлекшись на миг, он увидел, что видение в зеркале стало быстро блекнуть. Он уже не различал там призрачной фигуры. Эйдриан не видел даже самого зеркала, поскольку в пещере стало совсем темно.

Вскоре он выбрался из пещеры и обнаружил, что рядом никого нет. Мальчик не стал проверять, прячутся ли эльфы в густых ветвях окрестных деревьев; сейчас ему было совсем не до них. Неподалеку от пещеры Оракула, в пространстве, свободном от деревьев, Эйдриан увидел ночное небо с мерцающими звездами.

Он сел на землю и стал смотреть в небо, направив свой внутренний взгляд прямо к звездам. Мальчик думал над словами, прозвучавшими в его сознании. В чем был их смысл? Может, в том, что и его жизнь имеет предназначение?

Может, путь к бессмертию все-таки существует?

Вам не стоит удивляться, — сказала То'эль Даллия, обращаясь к госпоже Дасслеронд, когда они, оставив Эйдриана в пещере, возвращались в Кер'алфар.

Предводительница эльфов не привыкла, чтобы с ней разговаривали подобным образом, поэтому То'эль тщательно подбирала каждое слово.

— С того момента, как Бринн Дариель покинула нас, мальчишка стал еще более неуправляемым. Я ожидала, что он не оставит своих попыток сопротивления и вынудит вас расстаться с ним.

— И тем не менее сейчас он в пещере, рядом с Оракулом, — напомнила ей госпожа Дасслеронд.

То'эль Даллия пожала плечами, словно то, о чем упомянула предводительница эльфов, было крохотной чистой струйкой, едва заметной в темном и опасном бурлящем потоке, носившем имя Эйдриана Виндона.

— Возможно, ты видишь нашего юного упрямца в ложном свете, — заметила госпожа Дасслеронд. — Ты подходишь к нему с теми же требованиями, какие мы предъявляем ко всем будущим рейнджерам.

— А разве он не станет рейнджером? — возвысив от удивления голос, спросила То'эль, поскольку слова госпожи Дасслеронд, за которыми скрывался холодный расчет, несказанно ее поразили.

— Если судить по его обучению у тол'алфар — да, — ответила предводительница эльфов. — Но он не будет одним из тех рейнджеров, которые затем возвращаются в родные края и служат для своих соплеменников незримыми защитниками.

— Значит, он останется здесь? — задала новый вопрос То'эль, которую подобная перспектива совсем не радовала. — И как долго?

— Пока не будет готов, — сказала Дасслеронд. — Мы растили Эйдриана в Кер'алфар вовсе не из чувства долга перед его отцом и не потому, что мир остро нуждается еще в одном рейнджере. Он попал к нам по одной-единственной причине, и если ты воспринимаешь его упрямство только как помеху в обучении, я считаю своеволие и самонадеянность этого мальчишки необходимыми чертами характера. То'эль Даллия и без расспросов догадалась, о какой причине упомянула ее госпожа; речь шла о страшной ране, нанесенной демоном-драконом земле Эндур'Блоу Иннинес. Выражение лица госпожи Дасслеронд предостерегло То'эль от дальнейших вопросов, и та решила повести разговор в несколько ином направлении.

— И все же вы были готовы изгнать Эйдриана из Эндур'Блоу Иннинес и даже лишить его жизни. Я почувствовала это по вашим словам, госпожа.

— С ним всегда приходится идти по узкому бревнышку, — согласилась госпожа Дасслеронд. — Я вижу, как с каждым днем возрастает его невероятная мощь. Мальчик обладает столь необходимой ему силой воли. Вместе с тем я понимаю: если мы не сможем управлять его возможностями, причем направлять их так, как это представляется нам необходимым, тогда окажется, что мы понапрасну тратили на него время. А ведь он становится все более опасным.

— Эйдриан — всего лишь человек, — осторожно заметила То'эль.

Дасслеронд прищурила золотистые глаза.

— Он обладает такой же боевой сноровкой, какая была у его отца, — произнесла она. — Он сведущ в магических самоцветах, как и его мать. Возможно, он даже превосходит ее, а заодно и наше понимание того, как ему это удается. Однако гораздо важнее другое: Эйдриан Виндон обладает своевольным и независимым характером, которым чрезвычайно трудно управлять.

— И, понимая это, вы продолжаете делиться с ним нашими тайнами, — сказала То'эль.

— Я надеюсь, Оракул принесет успокоение его пытливому разуму, — объяснила свой замысел Дасслеронд. — Если призрак отца сумеет найти его и направить по жизненному пути, очень скоро наш упрямец станет более сговорчивым.

Такое объяснение вполне устроило То'эль, ибо она услышала даже больше, чем ожидала. Эльфиянка удалилась, оставив госпожу Дасслеронд наедине со своими мыслями, которые наверняка были сосредоточены на юном Эйдриане.

То'эль Даллия не ошиблась: госпожа Дасслеронд действительно вспоминала свою недавнюю стычку с подрастающим человеком. На одну чашу весов она поместила его упрямство и своеволие, на другую легло то обстоятельство, что он по-прежнему находился в пещере, общаясь с Оракулом или хотя бы пытаясь это совершить. Предводительница эльфов отнюдь не восхищалась юным упрямцем. Люди вообще не вызывали у нее особо теплых чувств, а уж Эйдриан тем более. Он был самым неуступчивым из всех человеческих существ, с которыми ей приходилось сталкиваться. Дасслеронд знала: ей необходимо обратить гордость и своеволие мальчишки против него самого.

Госпожа Дасслеронд по-прежнему до конца не представляла, как будет осуществляться миссия Эйдриана. Придется ли ему отправиться в темные глубины подземного мира, чтобы сразиться с Бестесбулзибаром? Она предполагала, что жертва, которую принесет сын, будет ничуть не меньше той, что принес его отец.

Предводительница эльфов не строила иллюзий по поводу того, что Эйдриан с радостью отдаст жизнь за нее или за Кер'алфар. Нет, в отношениях с ним она действительно все время балансировала на узком бревне. С одной стороны, она должна позволить ему и дальше набираться сил, передавая Эйдриану знания и навыки эльфов. С другой — уравновешивать и сдерживать все всплески его своеволия.

И конечно же, ей придется хорошенько прятать свой гнев, ибо ее терпение к выходкам Эйдриана убывало с пугающей быстротой.

Джилсепони смотрела на охапки цветов со смешанным чувством восторга, искренней благодарности, уважения и… сожаления. Несколько сотен роз и, наверное, столько же гвоздик. Никогда еще она не видела такого множества цветов в одном месте! Никогда еще их сладостный аромат не окутывал ее чудесным незримым покрывалом. Правда, королю Данубу не составило особого труда совершить подобное чудо: достаточно было щелкнуть пальцами и отдать распоряжение многочисленным слугам. Но как давно никто не устраивал для нее настоящего праздника…