📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгРоманыТаинственная незнакомка - Маргарет Эванс Портер

Таинственная незнакомка - Маргарет Эванс Портер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 25 26 27 28 29 30 31 32 33 ... 82
Перейти на страницу:

– Моим отцом был Джордж Боклерк, третий герцог Сент-Олбанс. Если вы штудировали учебник английской истории или читали «Дневник» мистера Пеписа, то вам должно быть известно имя Нелли Гуинн, любовницы короля Карла Второго. Она родила от него двух сыновей и настояла на том, чтобы король дал им фамилии и титулы. Старший получил титул графа Берфорда, а позднее его отца убедили даровать ему титул герцога, который со временем унаследовал мой отец.

«Значит, ее происхождение не просто знатное, – подумал изумленный Дэр, – оно королевское, пусть и незаконное. Граф Бамфодд и герцог Столбарн на отправляемых ею письмах на самом деле Берфорд и Сент-Олбанс.

– Через год после свадьбы мой отец охладел к своей герцогине. Как и его царственный батюшка, Веселый Монарх, он не обзавелся законным наследником. Зато его многочисленные любовницы оказались плодовитыми и наградили его незаконными отпрысками. Он предпочел жить в Брюсселе и во время краткого периода восстановления отношений с герцогиней продолжал ей изменять напропалую. Главной его слабостью были певицы. После окончательного разрыва брачных отношений он посетил Лондон, где его внимание привлекла Салли Верной, выступавшая в театре «Друри-Лейн». Она стала его любовницей и моей матерью.

– У вас театральные связи как по материнской, так и по отцовской линии, – заметил Дэр.

Ориана кивнула и продолжала:

– Моя мать тоже была незаконным ребенком, дочерью тенора Джозефа Вернона. В детстве она бродила по «Ковент-Гардену», продавая букетики цветов и распевая баллады, все называли ее «Цветочек Сэл». Когда она подросла, то оказывала за несколько шиллингов и другие... услуги. Один из ее любовников, известный актер, вывел ее на сцену. Герцог был ее самой крупной победой, которая стала известна всем и каждому, так как мать продолжала выступать на сцене, когда была беременна. – Ориана улыбнулась и сообщила: – Таким образом я еще в утробе матери учинила свой первый скандал. Отец дал мне имя Ориана Вера и подарил матери дом на Сохо-сквер, а также обеспечил ей безбедное существование. Первое мое воспоминание такое, я сижу у клавесина, бью по клавишам и пытаюсь петь.

Интерес Орианы к музыке сочетался у нее с уникальным, от природы поставленным голосом, убедившим герцога и его возлюбленную, что они обладают в лице дочери настоящим чудом. Сент-Олбанс, любитель оперы и любовник оперных певиц, признал, что талант крошки надо развивать, и спешно укатил в Брюссель.

– Моим первым учителем пения был мой дедушка Верной, – продолжала Ориана. – Мне было совсем мало лет, когда мать подрядила меня к мистеру Шеридану на роли детей в театре «Друри-Лейн». В возрасте шести лет я в один миг стала знаменитостью, когда запела и тем самым прекратила сцену буйства в партере. Мистер Шеридан поспешил опубликовать тот факт, что я, маленькая дочка Цветочка Сэл, прямой потомок Нелли Гуинн и короля Карла. Популярность моя возросла. Мне еще не было десяти, когда я выступила в концерте в Воксхолле вместе с моим дедушкой. На концерте присутствовал принц Уэльский, на следующий день он прислал мне в подарок щенка королевского спаниеля. Мама сказала, что я должна назвать его Роули в честь моего прапрадедушки. Это было домашнее прозвище его королевского величества.

Сент-Олбанс, считая, что Ориана достойна континентальной аудитории, пригласил ее вместе с матерью приехать к нему в Брюссель. Герцог, обремененный огромными долгами у себя на родине и за ее пределами, был столь безнадежно неплатежеспособен, что торговцы в Брюсселе не предоставляли ему кредита. Когда нужно было пополнить запасы пива и ветчины, приходилось посылать за ними в Глассенбери, его английское поместье в графстве Кент. Однажды во время выступления Орианы на сцене театра «Де ла Монне», герцог перегнулся через барьер ложи, но лишь для того, чтобы полюбоваться какой-то особо соблазнительной актрисой и состроить ей глазки. Салли, опасаясь возможных соперниц, устроила герцогу сцену. Их ссора насмешила бельгийское высшее общество и очень расстроила Ориану.

– Ничуть не беспокоясь об отсутствии средств, он затеял строительство огромного замка на окраине города, – говорила она Дэру, вспоминая при этом их с отцом общую радость, когда из Англии прибыла партия деревьев и кустов для его нового красивого парка.

– А это его последний подарок мне, – сказала она, распахнув плащ и показывая Дэру прекрасную брошь, приколотую к корсажу ее платья. – Я всегда надеваю ее, когда пою. На счастье. Это его фамильный герб. Лев, стоящий на задних лапах, увенчанный герцогской короной и с тремя розами на ошейнике. Девиз выгравирован ниже: Auspicium melioris aevi – «В ожидании лучших времен». Он ожидал их до самой смерти.

Завещание его светлости не оставляло Салли и ее дочери никаких средств. У них был дом на Сохо-сквер, обставленный в свое время на деньги герцога и полный сокровищ из собрания Боклерков, портреты короля и его актрисы, полотна старых мастеров, старинные драгоценности – заколки с бриллиантами в волосах у Орианы принадлежали когда-то Нелли Гуинн, – богатые ковры, прекрасная мебель.

– Следующий герцог скончайся через несколько месяцев после унаследования титула и собственности. Его наследником стал двоюродный брат, лорд Вир из Хэнуорта, коллекционер предметов искусства. Он приехал на Сохо-сквер и предложил купить у нас некоторые вещи из принадлежавших Боклеркам. Мама отказалась продавать, объяснив, что это мое наследство. Кузен Обри принял участие в моей карьере и пригласил меня в Хэнуорт, чтобы познакомить со своей семьей. Он жил в Италии и предложил маме отвезти меня туда для более серьезной подготовки.

– Вы пробыли в Италии долгое время, – заметил Дэр.

– Четыре года. В Лондоне я получала хорошие отзывы. Но в Риме, Неаполе, Венеции, Флоренции и Милане мне не удалось преодолеть предубеждения против моей национальности. Мой голос находили чересчур «английским», для того чтобы заслужить одобрение итальянской публики. У меня не было провалов, но и настоящего успеха я не имела. Мы вернулись в Лондон, считая, что я приобрела достаточный опыт, чтобы петь в театре «Ройял». Мистер Келли, управляющий оперными театрами, наговорил мне кучу комплиментов, но твердо стоял на своем, ему нужны итальянские певцы. Миф о короле Карле и Нелли Гуинн мне больше не помогал. Мне исполнилось шестнадцать лет, я выступала с шести лет и не знала иной жизни.

– И вы упорно продолжали свое дело.

– Мать не оставила мне выбора. Существовали и другие места, где я могла выступать. Летом я пела в Воксхолле, во время Великого поста участвовала в ораториях. Господин Гайдн советовал мне дать голосу отдохнуть и совершенствоваться в игре на фортепиано. Но мать была твердо уверена, что когда-нибудь я стану примадонной.

Дэр попробовал представить себе юную Ориану – много поездившую по свету, лишенную иллюзий и живущую вместе с матерью, строгой и амбициозной.

– Именно тогда вы решили бежать с капитаном Генри Джулианом?

Она кивнула.

– Берфорд, сын кузена Обри, сыграл в Ньюмаркете роль свата.

– Вы называли ваш брак неким бунтом. Против матери?

– И ее планов относительно меня. Она хотела, чтобы я вышла замуж за итальянца, лучше за певца или музыканта, но сошел бы и любой другой. Будучи синьорой, я могла бы скрывать свою подлинную национальность и выдавать себя за иностранку. Мама была просто одержима этой мыслью. И тогда я решила убежать со своим красивым молодым капитаном, спасителем в форме, и предоставила ему вести сражение за меня. – Помолчав, она добавила: – За свою любовь ко мне Генри заплатил жизнью. Пожалуйста, Дэр, не вынуждайте меня возвращаться к этой трагедии.

1 ... 25 26 27 28 29 30 31 32 33 ... 82
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?