Водный мир - Людмила Райот

Вопрос ставит Ника перед дилеммой: сказать правду или не-то-чтобы-совсем правду, которую жаждет услышать атлант. И он умудряется сделать и то, и другое.

— Знаете, я склонен считать, что открытие нового мира станет событием для всего человечества Сопредельных миров независимо от места происхождения. Но если вам хочется конкретики — новый мир откроет именно Атлантис. Дыра появилась на вашей планете, так неужели ответ может быть другим?

Промучив нас еще минут десять, совет распускают. Даже не знаю, успешными оказались переговоры или провальными. Треор Асти выпроваживает нас, сославшись на срочные дела и так и не дав ответа на предложение Никеля.

По крайней мере, нам разрешили плыть с ними дальше. А значит, вопрос о легализации экспедиции по-прежнему остается открытым.

— И все-таки интересно, откуда им стало известно о дыре?.. Я почти уверен, что в Атлантисе нет технологий для отслеживания изменений эфира в нужном масштабе… — Никель выглядит задумчивым, но вполне довольным предварительным итогом беседы.

— Рано или поздно мы это узнаем, — пожимаю плечами.

После того, как я увидела корабль военных — крешейк, как называет его сами арзисы, осведомленность атлантов не кажется мне такой уж удивительной.

— Сколько мы будем плыть до столицы, Тим?

Я оглядываюсь на друга. На переговорах он вел себя необычайно тихо, словно не желая привлекать к себе лишнего внимания. Да и арзисы не ставили его в особое положение только потому, что он родом из водного мира. Неужели все дело в отсутствии кос? Или в статусе бывшего аристократа?

Тот хмыкает.

— Кто знает. Сутки? Неделю? Крешейк может плыть очень быстро, если уйдет под воду, а может и не спешить. Судя по тому, что мы все еще над уровнем моря, у военных есть другие дела помимо вашей транспортировки.

— Ну да, конечно. Сеять мир и порядок среди бедных островитян (1).

Кажется, в этот раз Никель перешел некую черту. Терпение Тимериуса лопается, окатывая нас ледяной волной холода и гнева. Он хватает усмехающегося Ника за грудки и припечатывает его к стене, смотря тому прямо в глаза. Забыв о том, что является олицетворением спокойствия и гармонии, и о том, что угрожает чтецу. Совершенно не думая о том, что может коснуться его голыми руками.

— Ты думаешь, что уже добился своего, но это не так, — шипит Тим.

Ухмылка сползает с лица Ника. Теперь он смотрит на компаньона очень серьезно.

— Это лишь вопрос времени. В любом случае, я еще не предъявил им своего главного козыря — тебя.

— Я не козырь, Андо. И могу отказаться играть по твоим правилам.

В глазах Тимериуса столько ненависти, что я и сама пугаюсь его вспышки. Так и есть. Он — наш главный козырь. Иной, умеющий создавать защитное пространство. Тот, с кем будет безопасно в новом мире, несмотря на подспудное желание среды выдавить иноземных чужаков из своего уютного чрева. Что, если он откажется участвовать в экспедиции?..

— Хочешь дружеский совет, чтец? — Тим говорит тихо, все еще не отпуская Никеля. — Не расслабляйся. Военные будут наблюдать за нами, куда бы мы ни пошли. Проверять способности и умение прогибаться. И исходя из этого примут решение: сотрудничать с нами или отправить на корм рыбам, — он отходит от Никеля, и смотрит на меня так, словно только сейчас вспомнив о моем присутствии. — Прости, Варисса. Это не предназначалось для твоих ушей.

Все еще стоя у стены, разом уставший и постаревший, Ник бросает в спину уходящему Тимериусу:

— Тогда и я дам тебе совет, Кальведросси. Не обманывайся пустыми надеждами. Я знаю, чего ты хочешь. И этому не бывать.

Тим долго смотрит через плечо, а потом улыбается.

— Посмотрим.

В свете последних событий эта фраза похожа на объявление войны.

1) Основная задача крешейка с военными на борту — контроль и курирование деятельности множества независимых плавучих островов на поверхности Великого Моря.

2. Висячие сады Атлантиса

Тимериус уходит, оставляя нас переваривать последствия ссоры. Ник криво улыбается, полный мрачной и жесткой решимости, я — пытаюсь справиться с гадким, непонятно откуда взявшимся чувством вины.

На душе неспокойно. Меня не оставляет ощущение, будто бы настоящая причина размолвки между мужчинами — я. Но это похоже на бред. Истинная причина их натянутых отношений — предрассудки, а также неумеренное эго и отказ идти на уступки. По-другому и быть не может.

Вскоре становится ясно, что за важное дело отвлекло военных от беседы-допроса. Морская пустыня, одинаково синяя, ровная и необъятная во всех направлениях, вдруг набухает крохотным нарывом, дыбиться темным пригорком. На горизонте появляется еще один плавучий остров.

Корабль направляется к осколку атлантийской цивилизации, а его команда готовится к высадке. Гигантские ноги-подпорки распрямляются, удерживая корпус подводной лодки в устойчивом положении, поднимают нас высоко над нещадно бликующей поверхностью океана.

Шестое чувство подталкивает меня в спину, наполняет тело адреналином. "Иди" — словно подсказывает оно мне.

На узкой палубе, кольцом опоясывающей герметичный корпус подводного корабля, уже стоит группа арзисов, напоминающая футуристическую бригаду скорой помощи в своих белоснежных штанах и безрукавках. Я ищу взглядом Тимериуса, не нахожу его и чувствую грусть и разочарование. Его слова о серьезности нашего положения все еще звучат у меня в голове.

Похоже, пора изменить привычной тактике и начать действовать. Но как поступить, чтобы заслужить уважение высокопоставленных атлантов? Сидеть на крешейке или сойти на остров?

Внезапно я вижу Никеля, он тоже стоит среди группы военных и выжидающе смотрит на остров. И это помогает мне принять решение. Я возвращаюсь внутрь и бегом устремляюсь к себе в каюту.

Выгребаю из рюкзака все ненужные вещи, а вместо них кладу внутрь прямоугольный прибор размером с кирпич. Секунду размышляю и со вздохом добавляю еще один. Подавителям помех, "заботливо" оставленным рядом, незачем стабилизировать обстановку в пустой комнате.

Когда я снова выхожу на палубу, с рюкзаком за спиной и пламенным, полным надежд сердцем, до острова отстается не более сотни метров. Смотрю на раскинувшуюся над водой пушистую шапку и не верю глазам — искусственное сооружение выглядит в точности как настоящий, усыпанный растительностью кусочек суши. Крешейк сбавляет ход и не спеша подходит к пристани, в точности повторяя вчерашние манипуляции. Вплотную придвигается к кромке острова и цепляется большими крюками за ветхий материал пристани. Нависающее над водой судно выдвигается вперед, пока нос не оказывается прямо над причалом, и плавно опускается вниз.

Арзисы по очереди спускаются с кормы по вертикальной лесенке и спрыгивают на остров, прямо к замершей в почтительном ожидании группе местных. Над головами жителей маленького лесного массива простираются густые кроны деревьев.