Агент семейной безопасности - Дарья Калинина

– Как же ты могла! – воскликнул Дима, в голосе которого звучало неподдельное отчаяние. – Леся, ты все это время подозревала меня, что я убийца! Боже мой! А я-то думал, что мы… что ты, что я…

И тут его голос прервался. А Леся зарыдала, причем на этот раз слезы были настоящими. Горькими и жгучими. Секунду спустя Кира присоединилась к ней. Но все было бесполезно. Оружие было ими использовано совсем недавно, перезарядиться не успело. И выстрел получился холостым.

– И чего мы добились? – всхлипнула Кира, когда стало окончательно ясно, что Дима с Сашей ушли и возвращаться не собираются. – Лишились единственных друзей, которые у нас были в этом гнусном мире.

Теперь Дима с Борисовым казались ей просто идеальными. Как они с Леськой могли их подозревать в чем-то нехорошем! Какая глупость!

– Пошли на работу, – вздохнула Леся. – В конце концов, нас еще никто не увольнял. А там у нас больше шансов найти убийцу.

– Думаешь, стоит его искать? – уныло спросила Кира, на которую накатила страшная усталость.

– Это наш единственный шанс вернуть себе уважение Димы и Саши! – твердо произнесла Леся. – Ты же хочешь вернуть себе уважение Борисова?

Помешкав, Кира все же кивнула. На самом деле она бы хотела от Борисова гораздо, гораздо большего, чем уважение. Но в конце концов, для начала подойдет и уважение. Надо же было с чего-то начинать.

И печальные подруги вернулись в офис. Борисов и Дима уже были там. Но они оба сделали вид, что не замечают девушек. Борисов о чем-то разговаривал с одной из сотрудниц – миловидной Катей, которая, по мнению Киры, слишком низко склонялась над начальником.

– У нее вся грудь из лифчика сейчас ему на стол вывалится! – сердито сказала она Лесе, выйдя к ней в приемную. – Смотреть тошно! Она что, не понимает, как вульгарно себя ведет?

Но Леся в ответ могла лишь вздохнуть. Дима уже почти полчаса шептался с Лизой, рассказывая ей что-то ужасно смешное, отчего та весело хохотала. И Дима при этом смотрел на Лизу так, что у бедной отвергнутой Леси даже дыхание перехватывало от возмущения. Ее так и подмывало встать, подойти и влепить Диме хорошую пощечину. Вот ведь гад! А еще что-то бормотал о том, что они… что между ними… что он и она…

На этом месте Леся себя осадила. А что они? Что он и она? Что между ними? Они просто коллеги по работе. Расследовали убийство. Не станет она ревновать. Вот еще глупости. Но, несмотря на умные мысли, Леся ревновала, и ревновала страшно.

– После работы едем к Карасеву! – твердо сказала Кира, в очередной раз заглянув в приемную к подруге.

Видеть любезничающих Борисова и Катю было выше ее сил. И время от времени, чтобы окончательно не взбеситься, ей, как ловцу жемчуга, необходимо было выбираться за глотком свежего воздуха.

Против Карасева Леся не возражала. Если честно, ей было вообще все равно. Но, когда подруги вместе вышли после окончания рабочего дня, она произнесла:

– Помнишь записку в руках первого трупа? Там еще был только обрывок?

– «…ись. …день»? – уточнила у нее Кира.

– Да, – кивнула Леся. – А что, если это был конец фраз: «Берегись! Жить тебе осталось один день!»

– Хм, – задумалась Кира. – Окончания совпадают. Похожую записку получил Борисов в наш первый с тобой день в «Орионе».

– Вот и я о чем! – воскликнула Леся.

– Только там в первой записке речь шла о трех днях. Но все равно разволновался он тогда страшно.

– Вот я и говорю, – кивнула Леся. – Выходит, у подброшенной Борисову записки, и у той, обрывки которой оказались в руке у трупа, – один автор.

– И этот автор трудится в нашем дружном коллективе, – сказала Кира.

– А Борисову может грозить смерть, – тихо добавила Леся.

Кира вздрогнула. Потерять Борисова окончательно и бесповоротно никак не входило в ее планы. Да, они поссорились. Но недостаточно сильно, чтобы она позволила ему умереть. Да еще так глупо, от рук какого-то паршивого убийцы.

– А сегодня, когда в офисе наконец поменяли дверной замок, а все ключи от него Борисов торжественно положил к себе в бумажник, бумажник положил в нагрудный карман пиджака, пиджак надел на себя, а себя загрузил в свою легковушку и уехал, ему и правда может грозить опасность, – закончила свою мысль Леся.

– Почему?

– Потому что если у преступника был какой-то повод ночью проникнуть к нам в офис, то делал он это не развлечения ради, – принялась объяснять ей Леся. – Ему тут было что-то нужно. Он пришел раз – ему помешали. Второй раз – снова помешали. Третий раз пришел – и снова облом. Но в четвертый раз он уже станет действовать наверняка.

– И он захочет отнять ключ от офиса у Борисова? Явится к тому домой и добром или силой завладеет ключом?

– Если преступник не хочет ломать дверь, то ему придется это сделать, – ответила Леся. – И вовсе не факт, что Борисов после изъятия у него ключа останется в живых.

– Уф! – Киру от выводов подруги даже в жар бросило. – А что, если мы сегодня не поедем к Карасеву?

– Будет вполне достаточно, если мы ему просто позвоним, – согласилась с ней Леся. – А поедем мы к Борисову. Вот ему в самом деле может понадобиться наша помощь.

Адрес их начальника у подруг был. Недаром же Кира провела ночь с Борисовым на одном диване. Чай, не совсем теперь чужие люди. Не грех кое-что было друг о друге и выяснить. Например, некоторые мелочи вроде домашнего адреса. Но возле дома машины Борисова не было. В окнах его квартиры не горел свет, а на звонки в дверь Борисов не реагировал.

– Скорее всего, его нет дома, – предположила Леся. – Он ведь говорил, что гаража у него нет. И машину он всегда оставляет под окнами квартиры. Давай подождем. Вернется, куда ему деться?

Но Борисов вернулся только через три часа. Когда совершенно продрогшие и измученные подруги потеряли уже всякую надежду. Увидев Киру с Лесей, он, кажется, сильно удивился. Но хорошее воспитание взяло в нем верх. Он пригласил бледных девушек к себе домой, приготовил для них горячий чай со сливками, налил по рюмке мятного ликера и выставил перед ними большую жестяную коробку с песочным немецким печеньем.

Подруги жевали печенье, обжигаясь чаем, и одновременно объясняли Борисову, зачем они его ждали и почему ему следует быть предельно осторожным. По мере того как согревались подруги, лицо Борисова тоже оттаивало.

– Вы что, – спросил он, глядя только на одну Киру, – явились для того, чтобы предупредить меня? И не дать преступнику разделаться со мной?

– Ну да! – подтвердила Кира. – И ждали тебя битых три часа. Где ты был?

Борисов расцвел. А затем превратился, по мнению Леси, в форменного идиота. Он вскочил на ноги, и Лесе даже померещилось, что сейчас он начнет прыгать, словно веселый щенок, которому наконец посчастливилось встретить хозяина.