Скелет в шкафу и другие ужасные истории - Антон Березин

– Я расколдую. Простым земным способом, – сказал Тим и, взяв тряпку, просто стер часть начерченного на полу магического круга.

Воздух вспыхнул и осыпался на пол яркими искрами. И в комнате появились те, кто совсем еще недавно находились в «магическом заточении».

– Вы, наверное, великий маг и волшебник, – в страхе попятился от Тима мальчишка.

– Да? – удивился Тим. – С чего бы это?

На всякий случай мальчишка еще подальше отошел от «великого мага и волшебника»:

– Вы же за одно мгновение всего лишь мановением руки смогли стереть заклинание, над которым я трудился много-много часов.

– Да? – еще больше удивился Тим, но потом приосанился и гордо расправил плечи. – А, ну да. Я такой.

– Ага. Он такой, – хихикнула Катя. – Великий маг по несделанным урокам и непревзойденный волшебник по увиливанию от домашней работы.

– Я бы попросил!.. – возмутился Тим.

Но почему-то при этом густо покраснел. Видимо, от возмущения. Не иначе. Не от смущения же. Но тут в эту весьма содержательную беседу ворвался Кот.

– Где этот волшебник недоделанный?! Чародей фигов?! Сейчас я ему покажу, где сосиски зимуют и мыши ночуют! – бушевал он. – Будет знать как котов обижать! И их вместо бесов вызывать! Порву как Тузик грелку!

Наверное, если бы на нем была тельняшка, то он бы после этих слов порвал ее у себя на груди. Ну, по крайней мере, так обычно показывают в фильмах.

– Остынь, Котофеич, – попытался успокоить его Кузьмич. – Ну, ошибся парнишка маленько. Погорячился. Вместо беса кота вызвал. Зато какого кота! Сильного, умного, наконец, просто красавца!

Кот гордо расправил усы и огляделся в поисках зеркала, чтобы полюбоваться на такого замечательного кота. А тем временем Кузьмич продолжал свои сладкие речи:

– А бесы… Что бесы? Да по сравнению с таким котом любой бес ничто, ноль без палочки. Да что там бес! Бери выше! Мефистофель, Люцифер и Вельзевул вместе взятые – это же просто мелочь пузатая. Даже и не пузатая. Тьфу на них! Плюнуть и растереть.

– А вот чего плевать-то? А уж тем более растирать, – раздался обиженный тоненький голосок.

Все начали оглядываться в поисках обладателя голоса. Им оказалось появившееся из магического круга очень странного вида существо. Мохнатое, хвостатое, с рожками и хвостиком, оно обиженно сопело и сердито моргало глазками.

– Эй, а ты кто? – осторожно спросила Катя.

– Демон тридцать третьего разряда! – гордо сообщило существо, стукнув себя кулачком в грудь.

Но тут же закашлялось и смущенно добавило:

– Правда, вчера меня разжаловали в бесы.

– А за что, если не секрет? – заинтересовался Кот.

– Ну-у… Мелочь. Пустяк, в общем, – еще больше засмущался совсем недавно «демон тридцать третьего разряда», а теперь просто бес. – Перепутал документы по доставке, и в результате начальника отдела по внедрению смертных грехов в человеческую среду с помощью средств массовой информации сбросили в котел вместо какого-то грешника. Где он минут десять и варился.

– А ты мне нравишься, парень! – хлопнул его по спине Кузьмич. – Наш человек!

– Точнее, бес, – тут же поправился он.

– Если бы вы меня сюда не вызвали, то совсем бы мне плохо пришлось, – вздохнул бес и добавил: – Спасибо, кстати.

– Это ты не нас, а вон его благодари, – указал на мальчишку Кузьмич.

– Между прочим, оказывается, ты не такой уж плохой волшебник. Беса ты все-таки вызвал. Молодец, – кивнул он мальчишке. – Кстати, как тебя звать-то? А то как-то неудобно без имен общаться.

– Бартоломео, – покраснел от похвалы мальчишка.

– А тебя? – посмотрел Кузьмич на беса.

Но тот вместо ответа почему-то замялся и тоже покраснел. Но от смущения:

– Вы смеяться будете.

– Не будем. Обещаем, – подбодрила его Катя.

– Давай, говори уже. Не томи, – поддержал ее Тим.

– Мартын, – прошептал бес и густо покраснел.

– А что, хорошее имя. Красивое. Главное – редкое, – улыбнулась Катя.

– Это сейчас оно редкое, – не согласился с ней Кузьмич. – А вот помню году этак в 1786 работал я избовым в деревне Мартыновка, так в ней всех мужиков Мартынами звали.

– Правда? – робко улыбнулся Мартын.

– Вот те крест… – начал было Кузьмич, но тут же спохватился. – Извини. Ты же, вроде как, нечистая сила…

– Да что вы, что вы! – замахал ручками Мартын. – Я – неправильная нечистая сила. Меня так с детства все обзывали. Потому что я зло не умею творить. И не хочу.

– Точно наш человек! – удовлетворенно кивнул Кот.

– Катюх, а куда это ты смотришь? – спросил Катю Тим.

– На Гошу, – тихо ответила Катя. – Он уже давно так стоит. И ни слова не говорит.

Действительно, Гоша стоял у окна и смотрел на улицу, не говоря ни слова. Наверное, поэтому он даже не принимал участие во всех разговорах, которые велись в комнате. Похоже, он их просто не слышал. Катя подошла к нему и положила руку на плечо.

– Гоша, что с тобой случилось? – спросила она его.

– Со мной ничего, – ответил тот, не оборачиваясь. – А вот здесь случилось. Что-то очень и очень плохое. Давным-давно. Но это плохое происходит и сейчас. И с каждым днем здесь становится все хуже и хуже. Но самое страшное, что это происходит в моем мире. Ведь это действительно мой мир. Я это точно знаю…

Зло бывает разное. Бывает зло случайное. Которое и злом-то назвать трудно. Ну, наступил кто-то кому-то на ногу. Или опрокинул и разбил что-нибудь. С кем не бывает. Однако случается и более серьезное зло. Это когда оно делается специально. С целью кому-нибудь навредить. Например, подложить товарищу кнопку на стул. Добрая такая шутка. Главное, очень смешная. И злая, конечно. Не то, чтобы слишком, но все-таки… Но ведь на самом деле зло, сделанное специально, может причинить и гораздо больше вреда. Даже не хочется говорить какого…

Однако к миру Гоши все это не имело никакого отношения. Потому что в нем Зло царило безраздельно. Оно стало в нем основным законом и правилом жизни. Может быть, именно это каким-то образом и почувствовал Гоша.

– Гош, а что конкретно плохого здесь происходит? – осторожно спросила Катя.

– Не знаю, – вздохнул Гоша. – Я просто чувствую, что происходит что-то очень плохое, но не могу понять что.

– Ты бы присел пока. А то что-то ты плохо выглядишь, – заботливо пододвинула Катя к Гоше стул с затейливой резьбой.