Джек Ричер, или Это стоит смерти - Ли Чайлд

— Да.

— У тебя есть сотовый телефон?

— Да, — ответил парень.

— Отдай мне.

Парень засунул руку в карман и вытащил черный телефон, крошечный в огромной красной ладони. Он протянул его Ричеру, и тот разобрал его на части. Он видел, как сотовые телефоны падали на тротуар, и знал, что находится внутри. Батарейка и SIM-карта. Он снял крышку, вытащил батарейку и отбросил ее футов на двадцать, потом вытащил SIM-карту и швырнул телефон в другую сторону. Положил на ладонь SIM-карту, тонкую силиконовую пластинку с золотыми дорожками на ней, и сказал:

— Съешь ее.

— Что? — спросил парень.

— Съешь ее. Это твоя расплата. За то, что ты — бесполезный кусок сала.

Парень немного помедлил, осторожно взял карту двумя пальцами и положил на язык, потом закрыл рот, собрал слюну и сглотнул.

— Покажи, — сказал Ричер.

Футболист снова открыл рот и высунул язык. Как ребенок в поликлинике. Карта исчезла.

— А теперь садись, — приказал ему Джек.

— Что?

— Как сидел.

— Я думал, вы хотите, чтобы я пошел к Дунканам.

— Да, — ответил Ричер. — Но не сразу. Пока я еще не ушел отсюда.

Парень сел, испытывая легкую тревогу, лицом к югу, выпрямив ноги и положив руки на колени. Корпус ему пришлось слегка наклонить вперед.

— Руки за спину, — сказал Ричер. — И обопрись на них.

— Зачем?

Артиллерия врага.

— Делай, что говорят, — сказал Джек.

Футболист послушно выполнил приказ. Ричер шагнул ему за спину и ударил подошвой ботинка по правому локтю. Мальчишка упал на землю и начал кататься и скулить. Потом снова сел, прижал сломанную руку к телу и с укором посмотрел на Джека, который снова обошел его сзади и врезал ногой по затылку. Паренек медленно повалился лицом вниз, повернулся на бок и остался лежать неподвижно в форме буквы L на грязной коричневой странице. Ричер отвернулся и зашагал на север, в сторону двух деревянных строений на горизонте.

Канадский грузовик с полуприцепом и грузом Дунканов ехал довольно быстро, на восток по автомагистрали 3 Британской Колумбии, почти параллельно идеально прямой границе. Впереди находилась Альберта. Автомагистраль 3 представляла собой пустынную дорогу, окруженную горами, с крутыми подъемами и поворотами. Не самое подходящее шоссе для большого грузовика. Большинство водителей пользовались автомагистралью 1, которая шла из Ванкувера на север, а потом сворачивала на восток, лучше во всех отношениях. Однако на автомагистрали 3 было спокойнее. Здесь попадались длинные отрезки, окруженные лишь дикой природой, очень редко мимо проезжали другие автомобили и попадались засыпанные гравием стоянки для отдыха.

Одна такая стоянка находилась в миле от Национального парка Уотертон-Лейкс. Если смотреть со стороны Соединенных Штатов, то прямо над границей между штатами Вашингтон и Айдахо, на полпути между Споканом и Кер-д’Аленом, примерно в сотне миль к северу от обоих. Отсюда открывался поразительный вид: бесконечные леса на юге, заснеженные кряжи Скалистых гор на востоке, великолепные озера на севере. Водитель грузовика остановился, но вовсе не для того, чтобы полюбоваться видом. Его здесь поджидал белый фургон. Дунканы довольно долго и успешно занимались своим бизнесом благодаря удаче и осторожности — один из их основных принципов состоял в том, чтобы менять машины как можно быстрее после доставки груза. Корабельные контейнеры несложно отследить. Более того, их так и создавали, используя идентификационный код. Лучше не рисковать, привлекая внимание излишне подозрительных агентов таможни, и в течение первых часов переместить товар в нечто анонимное; белые фургоны подходили для этих целей как нельзя лучше.

Грузовик с полуприцепом припарковался, фургон развернулся на гравии и встал так, что их кузова почти соприкасались. Оба водителя вышли из кабин. Они не разговаривали, просто встали на дороге и посмотрели — один на запад, другой на восток. Никого, что было вполне обычным делом на автомагистрали 3, поэтому они вернулись к своим машинам и принялись за работу. Водитель фургона распахнул задние дверцы, а водитель грузовика забрался в прицеп, разрезал пластиковую защитную печать, после чего быстро открыл контейнер.

Через минуту груз был перемещен, все 1260 фунтов, а еще через минуту белый фургон снова развернулся и покатил на восток. Некоторое время грузовик следовал за ним, его водитель собирался свернуть на север на шоссе 95, потом обратно на запад по автомагистрали 1, по хорошей дороге, обратно в Ванкувер, чтобы получить новый заказ, который, весьма возможно, окажется вполне законным, что благотворно скажется на его давлении, но негативно — на бумажнике.

…В Лас-Вегасе ливанец по имени Сафир выбрал двух лучших парней из своей команды и отправил их к итальянцу по имени Росси. Как выяснилось, он принял неудачное решение, и это стало очевидно уже в течение часа. Зазвонил телефон Сафира, он снял трубку и услышал голос иранца по имени Махмени, своего клиента; впрочем, в их деловых отношениях не было равенства. Махмени являлся клиентом Сафира в том же смысле, в каком король является клиентом сапожника — гораздо более могущественный, властный и исполненный презрения, а его гнев мог оказаться летальным, если бы сапоги оказались с дефектом. Или запоздали к сроку.

— Я должен был получить свой заказ неделю назад, — сказал Махмени.

Сафир не мог произнести ни слова, потому что во рту у него пересохло.

— Пожалуйста, взгляни на вещи с моей точки зрения. Товар уже обещан определенным людям, предназначен для определенных мест и вполне определенных целей. Если он не прибудет вовремя, я понесу убытки.

— Я все сделаю, — заверил его Сафир.

— Я знаю. Именно поэтому и звоню тебе. Нам нужно многое обсудить. Проблема в том, что мои убытки не будут носить единовременный характер. Они станут бессрочными. Я навсегда потеряю свою деловую репутацию. Из чего следует, что твоя компенсация должна быть соответствующей. Иными словами, теперь ты принадлежишь мне до конца своей жизни. Ты меня понимаешь?

— Я полагаю, что груз уже в пути, — только и сумел ответить Сафир.

— С недельным опозданием.

— Я и сам несу потери. И пытаюсь предпринять ряд мер. Мой контакт отправил на место двух человек. Я послал к нему двух своих, чтобы он не отвлекался.

— Мужчин? — уточнил Махмени. — На тебя работают мужчины? Или мальчики?

— Они надежные парни.

— Скоро ты узнаешь, что такое настоящие мужчины. Я посылаю к тебе двух моих ребят. Чтобы ты не отвлекался.

И он повесил трубку, а Сафир так и остался сидеть, дожидаясь появления двух крутых парней иранца — в то время как он сам только что отослал лучшую половину своей защиты.

Ричер без проблем добрался до двух деревянных строений, что его не слишком удивило. Шестеро оставшихся футболистов и два чужака — всего восемь человек, к тому же чужаки держатся вместе; значит, речь идет о семи машинах, которые должны контролировать сотни квадратных миль. Даже одна встреча с ним для них — большая удача. Две же представлялись крайне маловероятными.