Проклятые - Эндрю Пайпер

– Кто это был? – спросил он.

– Извини, о чем ты?

Мальчик бросил взгляд наверх, чтобы убедиться, что на лестнице никого нет, а потом посмотрел мне в глаза.

– Могу сказать, что ты не хочешь говорить об этом. Всякий раз, когда я собираюсь открыть рот, чтобы спросить тебя, на твоем лице появляется выражение типа: «Не делай этого». Но я не думаю, что смогу молчать дальше.

– Ладно-ладно… Ну, так о чем мы будем говорить сейчас?

– Об этой ведьме… – сказал он.

Почему раньше я никогда так о ней не думал? Только теперь ко мне пришло осознание, что на протяжении многих лет, даже десятилетий, всякий раз, когда я видел женскую фигуру на метле, нарисованную на школьном окне накануне Хэллоуина, всегда, когда я просыпался и выходил из своей комнаты, я представлял хихикающую Эш с зеленым лицом. Вроде той дамы, которая в «Волшебнике из страны Оз» пыталась погубить Дороти и ее собачку Тото.

– Давай поговорим о той колдунье, что подобрала мой мяч в парке, когда ты… когда ты упал, – продолжил Эдди, по-прежнему стоя на лестнице на пару ступенек выше меня. – И о той, которая только что была в этой комнате.

Несколько минут назад, когда Эш стояла рядом со мной, я чуть не потерял сознание. Но сейчас мне потребовалось намного больше усилий, чтобы устоять на ногах. Хуже всего было выражение лица мальчика в тот момент, когда он это сказал. Панический ужас, который отравлял ему все его детские годы, читался в его глазах. Он нашел в себе силы загнать этот ужас глубоко внутрь ради моего спасения, ради собственной матери, но больше не мог один нести эту тяжелую ношу.

В эту минуту он был похож на меня в его возрасте.

– Она была моей сестрой, – сказал я.

Эдди коротко вздохнул, будто всхлипнул, и на мгновение показалось, что он сейчас благодарно расплачется. Услышав эти четыре слова, он понял, что больше не будет одинок со своими страхами. Но и я с признательностью вдруг осознал, что могу сказать то же самое о себе.

– Мы были двойняшками, – сказал я. – Но сейчас она стала чем-то иным.

– Она ведь умерла, да?

– Да. Но есть люди, которые по той или иной причине не могут полностью оставаться в этом… состоянии.

Эдди кивнул, словно это было все, что он хотел узнать, и наконец начал подниматься по лестнице. Но, как оказалось, он просто собирался с мыслями, чтобы сказать:

– Она собирается убить тебя.

– Эдди, надо держаться. Послушай…

– Она сама мне это сказала.

Я наугад пошарил рукой, чтобы на что-нибудь опереться. И, к счастью для себя, нащупал перила лестницы.

– Она разговаривала с тобой?

– Пару раз.

– Сама? Я имею в виду, она прикасалась к тебе?

– Нет. Я говорил с нею во сне. – Эдди старательно подбирал правильные, по его мнению, слова. – По крайней мере, это казалось снами, хотя и не было ими на самом деле. Так они начались, а сейчас стали – не знаю, как сказать, – настоящими, что ли.

– Что она говорила?

– Очень трудно вспоминать вещи, которые она произносит. Если она не стоит перед тобой, то вся как-то расплывается. Будто скрывает след, который оставляет у тебя в голове.

– Просто скажи мне, что запомнил.

Теперь уже он бессильно прислонился к перилам. Его лицо стало белым как мел.

– Она сказала, что не остановится, пока…

– Ладно, мы не будем…

– …пока не утащит тебя под лед.

Некоторое время никто из нас не говорил ни слова. И тут я сообразил, что мы все еще находимся под землей в подвале, а стиральная машина продолжает стирать. В глубине души мне хотелось обернуться и взглянуть на дверь в прачечную, однако страшно не хотелось, чтобы Эдди увидел, как я напуган.

Мне послышались шаги на кухне у нас над головами, и я посмотрел вверх туда, где оканчивалась лестница. И тут внезапно вспомнилось, что я сейчас стою точно там же, где стояла Эш во время пожара на Альфред-стрит, когда языки пламени уже завивались вокруг нее. Внизу, в яме подвала, с мольбой глядя вверх. Ей было не так страшно сгореть заживо, как страшно остаться одной.

Не оставляй меня здесь! ДЭННИ!!

Одновременно с этим воспоминанием я учуял запах дыма.

– Ты слышишь это? – взволнованно спросил я.

Эдди втянул носом воздух, принюхиваясь.

– Мясо тушится на медленном огне, – сказал он. – А еще ее запах. Похоже на девчоночьи духи или что-то подобное.

Пожалуй, впервые за все время мы с ним разговаривали так долго. И говорили об Эш. Как оказалось, она объединяла меня с этим, таким близким мне мальчуганом.

– Она уже пыталась тебя убить, ведь так? – спросил он. – Она убила тебя.

– Да…

Что-то зарождалось в груди этого милого мальчишки. Он выпрямился, вздернул голову.

– Что мы можем сделать, чтобы прогнать ее?

– Я не знаю. С Эш вообще никогда ничего нельзя было сделать. Ничего, что я мог хотя бы предположить. Это я говорю о том времени, когда она еще была жива. А сейчас? Не знаю. Просто не знаю…

Какое-то время Эдди размышлял о том, что услышал. Я предположил, что он ищет решение этой проблемы и ломает голову над невозможным. Однако, как оказалось, его заинтересовало другое.

– Эш… – Он произнес ее имя, как будто оно звучало на иностранном языке. – Так ее звали?

– Эшли. Но она терпеть не могла, когда ее звали полным именем.

– Эшли Орчард… – Он говорил, словно пробуя слова на вкус. – Эш-ли Ор-чард…

А затем он сделал нечто, поразившее меня. Эдди посмотрел поверх моего плеча в прачечную и звонко крикнул во тьму:

– Пошла ты к черту, Эшли Орчард!

У меня мелькнула мысль сказать, что десятилетним мальчикам не следовало бы так выражаться. Но в душе я был с ним согласен. Именно это я много раз отчаянно хотел сам крикнуть в темноту. Но теперь просто произнес:

– Нужно рассказать маме.

– Я знаю.

– Хочешь, расскажи сам?

– Мы ведь теперь одна семья, верно? Мы сделаем это вместе.

Эдди направился вверх по лестнице, и я последовал за ним. Хотя все-таки не удержался и бросил еще один взгляд в прачечную, где стиральная машина заканчивала стирку и теперь царил непроглядный мрак. Если там и было что-то, то мы об этом никогда не узнали.

В гостиной мы с Эдди рассказали Уилле, о чем разговаривали на лестнице.

Позже, уже в спальне, я рассказал Уилле все остальное.