Черная бездна - Валерий Рощин

В-третьих, у меня имеется обширная практика плавания на маломерных судах по таким лужам как Средиземное море. Катеров тут тысячи – когда мы вошли в бухту на рыбацком катере, я потерял счет небольшим пирсам, стоянкам и причалам. Выбрать подходящий агрегат, забраться в него под покровом ночи, тихо отойти на веслах, запустить двигатель и рвануть до Палермо или Неаполя – там точно есть наши консульства. Помогут.

В-четвертых…

Придумать следующий способ не успеваю – откуда-то сбоку на аллею выруливает знакомая инвалидная коляска. Старик Сальвадор покачивает длинным козырьком бейсболки, обозревая окрестности своим не шибко осмысленным взором, Леона вышагивает позади. Вышагивает с таким безмятежным видом, словно в этой жизни ее не беспокоит ничего, кроме сроков очередного экономического кризиса.

Покинув кафе, бегу за ней, окликаю. Она оборачивается, секунду глядит на меня с полнейшим равнодушием.

Ничего не понимаю. Я ожидал увидеть на ее лице радостные эмоции, приветливую улыбку, а тут… этикетка от позавчерашней простокваши.

– Привет, Леона!

– Здравствуй.

– Извини, ночью я тебя не дождался…

Надув губки, она отворачивается.

– Я в курсе.

Ах, вот в чем дело! Стало быть, ты обижена моим исчезновением. Ну, милая, это же поправимо.

– Леона, я не знаю, как объяснить, но…

– Да ладно, – пожимает она плечиками, – мне, в общем-то, все равно, с кем ты провел эту ночь.

– Леона, – снизив громкость, беру ее под руку, – дело обстоит несколько иначе, чем ты предполагаешь.

Девушка поднимает надменно-насмешливый взгляд. Приходится выдавливать оправдания:

– Понимаешь… Стыдно признаться… Короче, меня выкинули за борт.

Пару секунд она молчит, переваривая услышанное. Затем в ее аккуратной головке мысли выстраиваются в логическую цепь, начало которой тянется от событий в Неаполитанском переулке.

Наконец, округлив глаза, она в ужасе шепчет:

– Ты серьезно?! Это не шутка?!

– Да какие, к черту, шутки!

– Господи… Неужели опять они? Неужели они проникли на судно?..

– Не знаю. Не уверен. Я не успел рассмотреть.

– Как это произошло?

– Я ждал тебя на площадке у клуба. В коридоре послышались шаги. Обернулся и получил сильный удар по голове. Очнулся, когда летел вниз.

Леона вновь, как и в Неаполе, затравленно оглядывается по сторонам. В глазах знакомый страх.

– Пошли, – берет она меня под руку.

Я послушно топаю к трапу, но предупреждаю:

– Меня не пропустят без документов. Мне нужны документы из каюты.

– Сейчас отвезу Сальвадора и принесу.

– Возьми, – протягиваю магнитный ключ.

– Они в сейфе?

– Да. Код замка: E1976.

– Запомнила. Жди здесь…

Испания, Барселона

Китай, Тибетский автономный район, Лхаса

Несколько дней назад

По странному стечению обстоятельств, Кристиан Рауфф отправился в путешествие по Евразии, в точности повторяя маршрут своих оппонентов из «Комитета». Генерал Руст, как и обещал, выдал кредитную карту с приличной суммой на счете, а также обеспечил наличными деньгами. А координатор неонацистского движения Вальтер предоставил трех помощников: Алоиса, Бруно и Хейдена.

– Хейден Кёниг окончил университет, двое других большим интеллектом не отличаются, – сказал он, провожая старика Рауффа в путь. – Все трое исполнительны и дисциплинированны, неплохо подготовлены физически, отлично стреляют и в случае опасности смогут пригодиться.

– Надеюсь, до открытых столкновений не дойдет. В моем возрасте лишний адреналин убивает, – пробурчал ветеран-эсэсовец. И добавил: – Кстати, я просил подобрать не простых телохранителей, а хороших пловцов. Кто-нибудь из них имеет опыт подводного плавания?

– Да, Алоис и Бруно несколько лет занимаются профессиональным дайвингом.

– Похвально, – кивнул генерал.

Сборы, переезд из Байя-Бланки в Буэнос-Айрес, перелет через Атлантику – все это заняло около двух суток. Однако в район эль Гинардо красавицы Барселоны бывший генерал СС успел прибыть первым. Впрочем, передышка и несколько часов покоя ему были необходимы для просчета каждого шага предстоящей операции. Этим он и занимался, находясь в салоне самолета, а к исходу второго дня четко знал, что будет делать в следующий час, в ближайшую ночь, через день, через неделю.

«Либо мы чрезмерно мнительны и напрасно связываем ограбление с деятельностью «Комитета», либо сработала наша шутка с подменой братьев», – размышлял Рауфф, обнаружив старика-инвалида все там же – в доме № 21 по улице Флорентийской.

У Хуго Шрайбера был брат-близнец Генрих – такой же рыжеватый и непоседливый парень, служивший во время войны младшим авиационным специалистом в «люфтваффе». Многократно меняя гражданство Хуго и словно предвидя проблемы в будущем, Кристиан обеспечивал надежными документами и Генриха. Так и переезжали братья из одной страны в другую, селились неподалеку друг от друга, изредка встречались…

Лет двадцать назад Хуго впервые пожаловался на боли в пояснице и на немеющие ноги. С годами проблема усугублялась, но основной бедой для него стали глубокие провалы в памяти – порой он не узнавал даже близких. Генрих выглядел относительно здоровым, но после семидесяти пяти начал быстро угасать – отказывали почки, скакало давление, серьезно пошаливало сердце. Когда Генрих в очередной раз загремел в клинику, Рауфф придумал отличный ход…

Родственников у стариков почти не осталось, что упростило решение задачи. В один из дождливых зимних вечеров бригаденфюрер навестил тяжелобольного Генриха, подсыпал в его чай снотворного и посадил в машину. Снотворного оказалось слишком много – старик проспал счастливым сном всю дорогу до Жироны, а умер уже в квартире брата. Поменяв на братьях одежду и обувь, Рауфф перетащил полоумного Хуго в машину и той же ночью перевез его в Барселону.

Так Фернандо Лопес в одночасье перевоплотился в Сальвадора, а урожденного Генриха Шрайбера похоронили на старинном кладбище, что раскинулось на северной окраине Жироны. На гранитной плите, накрывшей могилу, значилось последнее имя его брата-близнеца…

Переселив носителя закодированной информации в столицу Каталонии, бригаденфюрер перевел приличную сумму на счет благотворительного фонда «Каритас» и позвонил его директору.

– Да-да, вы абсолютно правы – мы не имеем права оставить без внимания одинокого престарелого человека, страдающего множеством заболеваний, – рассыпался тот в любезностях. – Я сегодня же назначу лучшего волонтера и к шести вечера пошлю на Флорентийскую, 21. Можете не сомневаться…