Чисто царское убийство - Андрей Гончаров

– Наверное, таков уж стиль графа, – тихо ответил Дружинин. – Все делается для того, чтобы произвести на гостей определенное впечатление, нужное ему.

Надо сказать, что у Сен-Жермена это получалось. Оперативники, конечно, были людьми бывалыми, но и у них нервы заметно напряглись. В доме царила полная тишина. Но вот послышались шаги, дверь распахнулась, и в гостиную вошел хозяин.

После адских сцен, изображенных на гобеленах, и карлика, затянутого в черное, можно было ожидать, что граф тоже предстанет в каком-нибудь устрашающем облике. Ваня подумал, что ничуть не удивился бы, если бы увидел во рту у хозяина клыки, как у вампира. Однако ничего такого не замечалось. Да и одет Сен-Жермен был в самый обычный сюртук.

– Я рад вашему приходу, – сказал он. – Присаживайтесь, почтенные гости. Вы, господин Углов, сказали, что очень хотели бы со мной побеседовать. О чем?

– Видите ли, граф, перед тем как отправиться в Вену с дипломатическим заданием, я выполнял другое поручение императрицы Екатерины и князя Меншикова, – начал надворный советник. – Мне довелось расследовать обстоятельства кончины нашего обожаемого императора Петра Алексеевича. Я пришел к выводу, что его смерть последовала не от естественных причин.

– Вот как? – удивился алхимик. – Отчего же он умер в таком случае?

– От отравления, граф, – сказал Углов. – Я беседовал с врачами, пользовавшими императора, взял на анализ ткани его тела. Их изучение показало, что в теле государя содержится некий яд. Но я не смог определить, какой именно. Мне хотелось бы спросить вас, известного ученого и специалиста в разных областях знания, что за зелье мог использовать убийца, чтобы наверняка достичь нужного результата.

Говоря так, Углов лукавил. На самом деле он знал, чем был отравлен Петр. Это было соединение мышьяка. Но Кирилл решил задать графу такой вопрос. По тому, что и как Сен-Жермен станет отвечать, можно будет определить, врет он или нет, а затем выяснить и главный вопрос: причастен ли этот субъект к смерти русского государя. Тут главная роль отводилась Ване.

– Очень серьезный вопрос! – воскликнул граф. – Отдаю должное вашей проницательности, господин посланник русской императрицы. Вы поступили совершенно правильно, обратившись с этим именно ко мне. Ведь я являюсь крупнейшим в мире специалистом не только в области черной и белой магии, но и алхимии. В частности, мне известно все о ядах и их свойствах. Никто не сможет лучше меня осветить эту тему!

«Ну, от скромности этот граф точно не умрет», – подумал надворный советник.

Между тем Сен-Жермен продолжил:

– Но для того чтобы ответить на ваш вопрос, я должен знать, как проходила болезнь русского государя, ее признаки и симптомы. Расскажите мне об этом и не пропускайте ничего. В деле об отравлении всякая мелочь может оказаться важной!

Граф говорил все это с чрезвычайно уверенным видом. На его лице не было заметно и тени смущения. Казалось, он так же искренне заинтересован в успехе расследования, как и сам Углов.

Руководитель группы искоса взглянул на Ваню. Может ли тот определить, врет граф или нет? Иван поймал взгляд товарища и еле заметно пожал плечами. Углов понял, что пока Иван не улавливает в поведении хозяина особняка признаков двуличия.

Кирилл сосредоточился и начал описывать графу ход болезни императора. Он действительно старался не упустить ни единой подробности. Это, помимо прочего, помогало ему самому восстановить в памяти всю картину.

Когда Углов закончил, Сен-Жермен кивнул, давая понять, что удовлетворен столь подробным ответом. Затем он зажмурился и на несколько минут погрузился в размышления.

Наконец он открыл глаза и произнес:

– Да, такое описание убеждает меня в вашей правоте. Похоже, что ваш император действительно был отравлен. Вы совершенно правы в том, что считаете те злосчастные конфекты причиной его смерти. Всякие сладости часто использовались для отравления высокопоставленных особ. Ведь именно этот вкус куда лучше, чем всякий другой, может скрыть наличие яда в угощении. Да и съедят его обязательно. На свете очень мало людей, совершенно равнодушных к сладкому. Но что за яд находился в этих конфектах? Это весьма любопытно, да. Знаете, господа, чтобы ответить на ваш вопрос, лучше пройти в мою лабораторию. Там у меня имеется богатая коллекция разнообразных ядов. Мы рассмотрим их все и, возможно, найдем нужный. Прошу! – Граф поднялся, взял со стола шандал с тремя зажженными свечами и жестом пригласил гостей следовать за ним.

Они вышли из кабинета, несколько раз повернули. Граф открыл незаметную дверь. За ней показалась крутая лестница, ведущая куда-то вниз. Оперативники спустились по ней и оказались в просторном сводчатом подвале.

Сен-Жермен поставил свечи на стол. Затем он легонько повел рукой, и вдруг на стенах подвала вспыхнули факелы.

Оперативники переглянулись. Даже на них эта демонстрация магического искусства хозяина дома произвела некоторое впечатление. О том, как она должна была действовать на неискушенных современников графа, можно было только догадываться. Между тем сам граф держался совершенно непринужденно, словно не сделал ничего особенного.

– Вот, господа, моя сокровищница знаний, как тайных, так и явных, – сказал Сен-Жермен, обводя рукой стены подвала. – Здесь имеется все, что необходимо для моих научных изысканий.

Оперативники огляделись. Тут было на что посмотреть. На полках стояли десятки разнообразных бутылок с разноцветными жидкостями. С балок свисали пучки сушеных трав. На столе стояли весы, ступки с пестиками, колбы и реторты. Сразу было видно, что это действительно лаборатория ученого.

– Итак, мы говорили о ядах, – произнес Сен-Жермен, подходя к шкафчику, стоявшему в дальнем углу. – Яды оказывают свое действие очень по-разному. Одни убивают человека быстро, почти моментально, другие – постепенно, исподволь. В вашем случае, как видно, использовалась отрава именно из этой, второй группы. Это значит, что мы должны отставить в сторону яды, созданные на основе синильной кислоты, полученные от африканской гюрзы или ливанской кобры. Нас прежде всего должны интересовать вот эти два зелья. – Сен-Жермен извлек из шкафа темную бутылочку с притертой пробкой и какую-то коробочку.

На них не было этикеток и каких-либо надписей. Как видно, владелец лаборатории и так умел различать вещества, хранящиеся у него.

Граф указал на бутылку и пояснил:

– Вот настой цикуты, или болиголова. Его выпил великий Сократ, принимая смерть по приговору афинского суда. Цикуту также любили использовать знаменитые князья из рода Борджиа, знавшие толк в ядах. Однажды я чуть сам не пал жертвой одного из них. Он заподозрил меня в связи с его противником, французским королем. Меня спас великий Леонардо. Он тоже знал толк в ядах и угадал характерный запах цикуты.

– Леонардо? – воскликнул пораженный Ваня. – Вы имеете в виду великого живописца из Винчи? Но как такое могло быть? Ведь он жил почти триста лет назад!

– Я понимаю, что это удивляет вас. – Сен-Жермен снисходительно усмехнулся. – Но люди, знакомые со мной, уже смирились с тем, что обычные мерки ко мне неприменимы. Да, я живу на свете очень долго и надеюсь прожить еще больше. Это так, но мы отвлеклись от нашей темы. Цикута – лишь один из ядов, оказывающих постепенное воздействие. Другое такое же снадобье – мышьяк. Вот он, в этой коробочке. Я, знаете ли, склоняюсь к тому, что ваш император был отравлен именно им.