Единственный мой, или Не умею жить без тебя - Екатерина Гринева

– Ты не знаешь, где Алексей?

– Даш! – Я стояла и не могла поверить услышанному. Точнее, оно до меня не доходило. – Во-первых, я не понимаю: как ты можешь звонить мне? Во-вторых, я не знаю, где… – я хотела сказать мой муж, но вовремя осеклась. Я не могла считать его своим. – Алексей, – закончила я. – Это ты должна знать!

Первая мысль была: он удрал от нее, от девчонки, которая отняла у меня моего мужа. Я почувствовала удовлетворение и злорадство: не помогли тебе, голубушка, ни молодость, ни свежая кожа-персик, ни губки бантиком. Он удрал от тебя, несмотря ни на что. Он не достался тебе, и это было справедливым, ты не прошла, не пережила то, что пережила я.

Эта мысль быстро промелькнула в моей голове, но в следующий момент я уже почувствовала беспокойство. Так просто Даша звонить не станет. Значит, действительно что-то случилось… Но что?

– Он не сказал тебе, куда ушел?

То, что я услышала, ввергло меня в ступор.

– Он не ушел, – убитым голосом сказала Даша. – Он исчез.

– Как исчез?

– Ушел и не пришел.

– Ты на работу звонила?

– Он уволился с работы.

– Когда? – спросила я.

– Месяц назад.

– Он стал безработным?

Мне показалось, что Даша издала звук, похожий на всхлипывание.

– Он сказал, что сразу устроился на другую работу. Вот только не сказал на какую, как я его ни пытала. Мне не нравилась его работа. Я пыталась говорить, а он… – Даша замолчала.

– Послушай, Даш… – осторожно сказала я. – А ты уверена? Может, он… – я мямлила, подбирая слова. Но потом вспомнила, как она обошлась со мной, и последние сомнения улетучились. – Может, он просто ушел от тебя. А ты…

Снова раздалось всхлипывание, а потом – частые гудки.

Я положила трубку и задумалась. Постепенно меня разбирал холод. Если эта девчонка решила позвонить мне, значит, дела совсем плохи.

Я посмотрела на часы. Время уже было позднее. Перезванивать Даше или нет? Но вспомнила, что у меня нет ее телефона.

Засосало под ложечкой. И вдруг я расплакалась глупыми слезами обиды и отчаяния. Мне ужасно стало жалко себя. Как я надеялась, что мой брак будет один и на всю жизнь, как в это свято верила! Какие же все-таки бабы дуры-дурищи, все хотят свить собственное гнездо и прожить всю жизнь с одним-единственным мужчиной. А когда это не получается, то мир вокруг рушится. Все горит синим пламенем, и жизнь останавливается. Я вспомнила, как лежала трупом на кровати и ничего не хотела: ни пить, ни есть. Ни разговаривать по телефону. Детей я отправила к родителям, а сама пыталась бороться с собой.

Я не знаю Дашиного телефона – и в этом вся проблема.

Я подошла к окну. На улице было темно. Около подъезда горел фонарь. Как же мне было плохо и одиноко!

С утра я набрала номер Кирилла и торопливо сказала:

– Кирилл, это я. Ты можешь ко мне подъехать?

– Прямо сейчас?

– А когда ты сможешь?

– После работы.

– Ладно, жду…

– Что стряслось? Я готов тебе всегда помочь. И ты это знаешь.

– Знаю. – Каждый раз мне было неловко. Кирилл готов расшибиться ради меня в лепешку. А я… Я лишь снисходила до него, не позволяя приблизиться. Почему я не могу влюбиться в Кирилла? Ведь он подходит мне намного больше, чем Алексей. Кирилл спокойный, рассудительный и любит меня больше всех. Он никогда бы не променял меня на другую женщину, как это сделал Алексей. Никогда! И здесь снова чувство безумной обиды захлестнуло меня. Ну почему все так произошло! По-че-му-у-у-?!

Слезы брызнули из глаз.

– Алло! – раздался в трубке голос Кирилла. – Ты меня слышишь? Алло! Куда ты пропала?

Я сглотнула.

– Никуда, я здесь.

– Мне показалось, что ты плачешь?

– Только показалось, – сердито ответила я. – Я не плачу.

– Жди, – кратко бросил Кирилл. – После работы заеду.

Кирилл приехал в девять вечера, и мы поехали к Дашке домой.

В последний момент я решила пойти к ней одна, без Кирилла, хотя он и предлагал мне свою помощь. «Посиди здесь, в машине, – предложила я ему. – Не надо, я сама, – сказала я в ответ на его возражения. – А то получается, что я не в состоянии решить свои вопросы самостоятельно».

Кирилл остался в машине. А я вошла в подъезд вместе с семейной парой и поднялась пешком до Дашкиного этажа. Перед дверью я задержала вдох и нажала на кнопку звонка. Я жала долго, пока не задела случайно дверь, которая неожиданно открылась.

Я вошла внутрь…

– Кто-нибудь дома есть? – крикнула я.

Молчание.

– Даша! Даш!

В комнате горел свет, я открыла дверь и тут же зажала себе рот рукой, чтобы не заорать.

Прямо передо мной висела на крюке Дашка, ее лицо, распухшее, посиневшее, бросилось мне в глаза. На полу лежал лист бумаги.

Как завороженная, я наклонилась и прочитала:

«Ухожу, потому что меня бросил любимый человек и мне больше незачем жить».

Где-то раздался лай собаки, и я очнулась. Быстро встав с корточек, я кинулась к двери, у меня хватило сообразительности прикрыть ее, и затем я понеслась вниз по лестнице, не дожидаясь лифта.

Кирилл сидел в машине.

Я рванула дверцу на себя и плюхнулась на сиденье.

– Что такое?

– Там… труп. Дашка повесилась. Дай мне сигарету, – выпалила я на одном дыхании.

Он протянул сигарету, спустил стекло машины, и я жадно вдохнула прохладный воздух.

– Так хорошо?

– Лучше не бывает, – горько усмехнулась я.

Перед глазами встало лицо Дашки и ее предсмертная записка.

«Ухожу, потому что…»

Стоп-стоп, Дашка не такой человек, чтобы вот так взять и уйти. Слишком она была жадной: до жизни, до мужчин. Уходят слабаки, а Дашка такой не была. Она, наоборот, она была слишком сильной…

Я затянулась сигаретой.

Дашка, Дашка, ее мог сломить внезапный уход Алексея, она-то рассчитывала на семью, на то, что он сделает ей предложение. Не получилось. И она сломалась?

Я потушила сигарету в пепельнице.

– Дай еще!

– Бери.

Алексей ушел. И что попыталась бы сделать Дашка? Конечно, вернуть. Вернуть любой ценой. На нее это похоже. Но когда она позвонила мне и сказала, что не знает, где Алексей, в ее голосе явно слышалась паника. Он внезапно ушел, ничего не сказав, не объяснив, и она решила уйти из жизни?

Но почему так быстро? Почему?