Услышанные молитвы - Даниэла Стил

— Знаешь, — задумчиво заметила Фейт, — это касается больше нас, чем их. Они совершенно довольны, а может, просто избавились от своих фантазий о браке. От нас им ничего не нужно, и они не горят желанием участвовать в нашей жизни. Это мы все видим по-другому, мечтаем о большем, но готовы принять ту малость, которую нам предлагают. Скажи, пожалуйста, как это нас характеризует?

— Я привык думать, что благодаря этому сформировался в отличного парня. Но в последнее время потерял такую уверенность. Стал подозревать, что в моей позиции больше трусости и желания сохранить статус-кво. Не хочу сражаться с Пэм. Никогда не желал развода. Я намереваюсь закончить жизнь так, как я начал: на той же улице, в том же доме, с той же женой и той же работой, которой занимаюсь теперь. Наверное, я не люблю перемен, оттого что рос в такой семье. Родители постоянно грозили друг другу разрывом. Я постоянно боялся, что это произойдет, и все равно не сумел себя к этому подготовить. Не хочу такой жизни и подобных сюрпризов.

— Я тоже, — облегченно вздохнула Фейт. Ей нравилось обсуждать с Брэдом свои проблемы.

— Мы платим высокую цену, — буркнул Брэд, дожевывая бифштекс и кладя на тарелку вилку и нож. Фейт к этому времени справилась только с половиной рыбы. Она не отличалась большим аппетитом, и благодаря этому сохранила изящную фигуру. — Когда соглашаешься на компромисс, многим жертвуешь, особенно если условия диктует другой. Но надо понимать — либо так, либо никак. Такова цена мира.

Он был предельно откровенен, и поэтому особенно нравился Фейт. Брэд понимал, с чем он распрощался и, казалось, полностью примирился. В этом смысле они были очень похожи, только Алекс был, пожалуй, деспотичнее Пэм. Они решали одну и ту же проблему, но шли разными путями. Фейт с Алексом все-таки жили общей жизнью, хотя мало общались, и она годами не делилась с мужем своими мыслями.

— Иногда становится очень одиноко, — сказала она тихо.

— Что верно, то верно, — согласился Брэд и снова взял ее за руку. — Тебе, наверное, очень не хватает Джека. Не меньше, чем мне, Фред.

Фейт помолчала, а затем кивнула, и Брэд заметил у нее на ресницах слезинки.

— Да, особенно в это время года. Я не знаю, почему, но это так. Я скучаю по нему всегда, но Рождество — это что-то особенное.

— Но вот по ком я нисколько не скучаю, так это по Дебби, — хмыкнул Брэд, и Фейт рассмеялась.

— Еще бы! Она была такая противная. Кстати, к твоему разговору о самопожертвовании ради мира… Никогда не могла понять, как Джек уживался с женой. Она ужасно с ним обращалась. Не помню, сколько раз уходила или грозила уйти. Алекс по крайней мере идет своей дорогой, и все. И Пэм, насколько я понимаю, тоже. А Дебби постоянно искала повод для ссоры.

— Он на ней помешался, — напомнил ей Брэд. — Я сам этого не мог понять. Наверное, поэтому мы виделись с Джеком все реже и реже. Она меня терпеть не могла, и я ее тоже не жаловал.

— А ушла, даже не обернувшись. — Фейт откинулась на спинку стула, и Брэду показалось, что ее красное пальто — это лепесток огромного красного цветка. — Ее адвокат известил нас, что она намерена выйти замуж. Ни разу не позвонила. Ни разу не написала. Я о ней больше ничего не знаю.

— Свинство, — согласился Брэд.

— Но как бы я к ней ни относилась, мне очень хотелось, чтобы у Джека были от нее дети. От нее или от другой женщины. Как было бы хорошо, если бы после него остались дети. А так сохранилась одна только память.

Фейт снова пришлось бороться со слезами, и Брэд опять сжал ее руку.

— Мы есть друг у друга, Фред. Вот что нам оставил Джек. Воспоминания о славных временах, когда мы были детьми.

Фейт только кивнула, потому что не могла говорить, Они выпили капуччино, но отказались от десерта. А затем Брэд удивил Фейт. Он взглянул на нее в упор и спросил:

— Как ты думаешь, существуют на свете счастливые браки? Я часто задумываюсь об этом. Но, оглядываясь по сторонам, не замечаю ни одной пары, которая имеет все, чего бы хотел я. Это звучит цинично, но мне приходит в голову мысль, что ничьи мечты не сбываются. Начиная, мы все обманываемся по поводу того, что приобретаем и что из всего этого выйдет, а кончаем примерно одинаково — потерей иллюзий. Идем на компромиссы, которые нам безумно дорого обходятся, и благодарим судьбу за то, что у нас есть дети и старые друзья.

— Печальная точка зрения. Я все-таки надеюсь, Брэд, что счастливые люди есть. Знаю таких среди своих подруг. По крайней мере мне кажется, что они счастливы. И про себя не могу сказать, что я так уж безнадежна. Не получаю того, на что рассчитывала с Алексом, — да, но это совсем другое дело. — Фейт не призналась, что ее поддерживала вера, придававшая жизни совершенно новое измерение. Они с Джеком всегда отличались набожностью. А Брэд восхищался и завидовал их убежденности.

— Мне кажется, ты себя обманываешь, Фред, — возразил он. — Разве бы мы жаловались друг другу, если бы получали в семьях все, что хотели? И дети бы не были для нас единственным смыслом в жизни. Мы бы остались счастливыми и после их ухода из дома. Признайся честно, кто для тебя Алекс? Для меня Пэм была другом и деловым партнером. А теперь, когда мы работаем в разных местах, стала соседкой по дому.

Слушая его, Фейт погрустнела, у него не осталось ни надежд, ни иллюзий.

— Я все же думаю, что мы с Алексом друзья, — задумчиво проговорила она, но из того, что знал Брэд, он заключил, что Фейт слишком великодушна к своему супругу. Однако она не заблуждалась и не считала, что они по-прежнему любят друг друга. Теперь Фейт не знала, на какое чувство способен Алекс. — Мы поддерживаем друг друга. Хотя нет, — тут же поправилась она. — Это я поддерживаю его, а он меня обеспечивает. Он хороший отец, он ответственный глава семьи. Он достойный человек. — Фейт с трудом подбирала слова, стараясь объяснить, кем был для нее муж на самом деле.

— Теперь понимаешь, что я имею в виду? — спросил Брэд. — Брак получился совсем не таким, как ты думала. Приглядываясь, я замечаю то же самое. Но, подобно тебе, ничего не собираюсь менять. Нет смысла. Я пришел к выводу, что нужно довольствоваться тем, что имеешь, и постараться как можно лучше этим пользоваться. Но на деле, придерживаясь такой позиции, оказываешься в вакууме. И естественно, начинаешь заполнять пустоту детьми, друзьями, работой, мечтами, фантазиями, сожалениями — всем, чем угодно. Но как бы человек ни старался, как бы он себя ни обманывал, ничего не изменяется.

— Мрачный взгляд. — Чувствовалось, что его слова немного покоробили Фейт, но она не нашла, что возразить.

— Предпочитаю оставаться откровенным с самим собой. Иначе мне становится плохо, и я пытаюсь превратить свои отношения с Пэм в нечто немыслимое, а ее саму представить женщиной, какой она никогда не была. Но если принимать все как есть и ясно представлять, какую роль играет Пэм в моей жизни, то мне кажется, я готов со всем примириться.

— А в твоей жизни есть кто-нибудь еще? — спросила Фейт.

В свое время этот вопрос следовало бы задать Джеку, но она не видела в этом смысла. Джек был слишком предан Дебби и не стал бы ее обманывать, хотя она обманывала его постоянно. А он, обнаружив предательство, приходил в отчаяние. Но что бы ни вытворяла с ним Дебби, Джек всегда принимал ее назад. И Фейт чувствовала, что брат просто помешался на всепрощении и верности — по крайней мере там, где дело касалось его жены. Но именно это нравилось Фейт в Джеке.