Мой сосед вурдалак - Лизи Харрисон

«Да щаз, брателло! Ему не до того: он слишком занят, прячется в кабинах для переодевания в «Victoria's Secret». Билли делал вид, будто ему смешно. Но знаете что? Ему вовсе не хотелось быть озабоченным типом, который гоняется за забойными девчонками и подслушивает их разговоры. Это было слишком предсказуемо. Не говоря уже о том, что это было мерзко. Кроме того, его интересовала всего одна девчонка.

Чарующие глаза. Бесстрашие и решимость. Честность. Чистота. Кошмарные наряды, которые ей приходилось надевать в школу, а она в них даже улыбалась. Искры, срывающиеся с ее пальцев и освещающие комнату.

Он купил ей мобильник. Устроил сборище у нее дома. Рискнул жизнью, чтобы спасти ее.

А сейчас она идет в Риверфронт, чтобы встретиться там с парнем-нормалом, Бреттом. Шагает между Мелоди и Джексоном. Солнышко согревает ее лицо. Ее тень бежит сзади, и голову ей кружит предчувствие новой любви.

Билли следовал за тенью. Как тот самый тип. Тот, которым он не хотел быть. Каждый его шаг, который невозможно было проследить, приближал его к моменту, когда он узнает — есть ли у него хоть какой-то шанс быть с нею. Но каким-то образом он понимал по ее вздрагивающим пальцам, пружинистой походке, нервному смеху, что даже если бы она знала, что он здесь, даже если бы он бросился на колени перед нею и объявил о своих чувствах… он по-прежнему остался бы невидимым для нее.

Потому он остановился и так и остался стоять, глядя ей вслед.

Медовые солнечные лучи пронизывали Риверфронт-парк, изливая последние капли жары на травяные лужайки и пешеходные дорожки. Метеоролог обещал прекрасный день, но он ничего не сказал об этих плотных золотых лучах, которые словно бы следили за лицом Фрэнки, подобно прожектору. Они подзаряжали ее снаружи. Они согревали ее черные волосы, и за ней тянулся шлейф сладковатого запаха ее вишнево-миндального шампуня. Нет, он ничего не сказал насчет того, что сегодняшняя погода отлично подходит для того, чтобы влюбиться. Возможно, не хотел портить сюрприз.

— Что, это и есть та самая скандально известная счастливая скамья? — спросила Фрэнки у своих спутников, когда они подвели ее к тому месту, где ей надлежало сесть.

— Ага. — Мелоди улыбнулась. — Тут я встретила Джексона.

— Спорим, на тебе тогда не было глухого комбинезона, десяти тонн косметики и шарфа? — сказала Фрэнки. Ах, если бы она могла надеть что-нибудь свое по стилю!

— Нет, но зато на мне было, — пошутил Джексон, предложив ей свой попкорн.

— Нет, спасибо. — Фрэнки потерла свой дрожащий живот.

Органная музыка сделалась громче, и карусель начала вращаться. То поднимаясь, то опускаясь на выбранных ими лошадках, дети-нормалы смеялись и махали рукой родителям. А родители махали в ответ, и глаза их наполнялись слезами, так их трогали эти простые жизненные удовольствия. Детский смех, теплый день, запах попкорна… Если бы они только знали, что это невинное сооружение — пробка, закупоривающая подземное логово ЛОТСов, построенное монстрами для монстров, потому что их мир — мир нормалов — слишком опасен.

Фрэнки вздохнула, уступая собственному замешательству. «Что я делаю?» Ее целью было обучать и просвещать врага, а не флиртовать с ним. Не то чтобы Бретт сам был врагом, но он встречался с настоящим врагом. Так что вкус у него довольно сомнительный.

— Напомните мне, зачем я сюда пришла?

Мелоди ухмыльнулась и помахала кому-то вдали.

— Вот зачем, — пробормотала она.

Фрэнки повернулась. Бретт, обутый в туристические ботинки, шагал к ним. Походка его была неспешной — решительной, но без беспокойства.

— Верно. Теперь вспомнила.

Джинсы у него были темно-синие, словно воды реки Вилламетт, а черная футболка выцвела до состояния удобного совершенства. Зеленые очки «Ray-Bans» скрывали его глаза, но не мегаваттную улыбку.

«Враг? Кто?»

Вдали от школьных ламп дневного света он выглядел иначе. Более цветущим. Веселым. Свободным. Без своего костюма Франкенштейна. Без телевидения. Без Бекки. В руке у него был букетик маргариток.

— Это мне? — дурачась, поинтересовался Джексон.

Фрэнки тихонько хихикнула. Она еще не вполне была готова к тому, чтобы ее заметили.

— Привет. — Бретт хлопнул Джексона ладонью по ладони и неловко хохотнул. — Как дела? — поинтересовался он у Мелоди с улыбкой, гласящей «рад снова видеть тебя».

Все переглянулись, не очень понимая, что делать дальше, а Фрэнки тем временем стояла чуть в стороне и ждала, пока ее представят…и ждала… и ждала…

Почему-то Мелоди с Джексоном выжидающе уставились на Бретта, как будто само собой разумелось, что следующий шаг должен сделать он.

Не в силах больше выносить тревоги ожидания, Фрэнки сунула искрящие руки в карманы комбинезона и шагнула вперед.

— Ну? — спросил Бретт, скользнув по Фрэнки взглядом. — Она здесь?

— Привет! — Фрэнки улыбнулась.

Бретт, сбитый с толку, уставился на нее.

— Это я. — Фрэнки сдвинула шарф и на миг сверкнула разъемом. — Видишь?

До Бретта внезапно дошло.

— К-конечно, — запинаясь, пробормотал он. — Ты же не можешь ходить везде в таком… я не сообразил… это ты!

Бретт наконец соединил в уме ту девчонку с прикольным пирсингом на шее, которая была с ним в одной группе на географии, и зеленокожую красотку, которая так классно целовалась с ним на балу. Он в ошеломлении уставился на нее, разинув рот.

— Может, пойдем подальше от всех этих людей? — предложила Фрэнки, испугавшись, что он может сейчас передумать и устроить сцену. Она обещала родителям, что не станет делать ничего, что может привлечь недоброжелательное внимание, и на этот раз она собиралась сдержать обещание.

— Конечно, — согласился Бретт, пытаясь прийти в себя и невозмутимо пожимая плечами.

Они двинулись к воде.

— Ой! — Он вручил ей маргаритки. — Это тебе.

— За что?

— Ну, можно сказать, в качестве извинения за то, что я оторвал тебе голову.

Фрэнки вынула руки из карманов и приняла цветы с искренним смехом, пуская на ветер все напряжение, бессилие и стыд прошедших выходных. С этого момента их руки оказались свободны. Ее страх заискриться уменьшался с каждым разом, как их пальцы случайно соприкасались.

Мелоди с Джексоном пошли за ними следом по солнечной травянистой дорожке вдоль реки.

— Ребят, я просто поверить не могу, что слоняюсь вместе с… — Бретт притормозил и уселся. — Погодите. Так что вы такое, а?

— Мы предпочитаем именоваться ЛОТСами, — объяснил Джексон, выдергивая одуванчик из земли и раздирая его стебель на полоски, словно сыр-косичку. — Люди, отвергающие традиционные свойства.