Творения. Том первый. ТВОРЕНИЯ АПОЛОГЕТИЧЕСКИЕ. ДОГМАТИКО-ПОЛЕМИЧЕСКИЕ. ИСТОРИКО-ПОЛЕМИЧЕСКИЕ - Емец

38. Итак, поскольку во всем открывается не беспорядок, но порядок, не отсутствие меры, но соразмерность, не расстройство, но благоустройство [236] и во всем гармоничная составленность мира, то необходимо заключить и составить себе понятие о Владыке, Который все соединил и скрепил, во всем произвел согласие. Хотя и невидим Он очами, но порядок и согласие противоположных вещей дают уразуметь их Правителя, Предводителя и Царя. Если увидим, что город, населенный множеством различных людей, больших и малых, богатых и бедных, а также старых и молодых, мужчин и женщин, управляется добропорядочно и жители, хотя различны между собой, но [в то же время] единомысленны: ни богатые не восстают на бедных, ни большие на малых, ни молодые на старых, но все равномерно живут в мире; если, говорю, мы видим все это, то, без сомнения, поймем, что единомыслие поддерживается присутствием правителя, хотя мы и не видим его. Ибо бесчиние есть признак безначалия,[237] а порядок доказывает, что есть владычествующий. И в теле примечая, что члены между собой согласны: глаз не противоборствует слуху, рука не восстает против ноги, но каждый член мирно совершает свое служение, – конечно, мы заключаем из сего, что есть в теле душа, правительница членов, хотя и не видим ее. Так, видя порядок и стройность вселенной, необходимо представлять Властителя вселенной Бога, и притом одного, а не многих.

И самый порядок мироустройства, гармония с единомыслием доказывают [присутствие] не многих, но единого Правителя и Вождя – Слово. Если бы тварь имела многих правителей, то не соблюдался бы во всем такой порядок, но все пришло бы опять в беспорядок, потому что каждый из многих склонял бы все к своему намерению и противоборствовал другим. Как выше утверждали мы, что многобожие есть безбожие,[238] так многоначалие по необходимости будет безначалием.[239] Поскольку каждый уничтожает власть другого, то ни один не окажется начальствующим, но будет полное безначалие. А где нет начальствующего, там непременно бывает беспорядок. И наоборот, единый порядок и единомыслие многих и разных доказывают, что у них один начальник. [Col. 77] Если кто-то издали слышит лиру, на которой много разных струн, и дивится их стройному согласию, потому что звучит не та одна струна, у которой звук низкий, и не та одна, у которой звук высокий, и не та одна, которая имеет звук средний, но звучат все в равном между собой соотношении, то, конечно, заключит из сего, что лира не сама себя приводит в движение и что не многие ударяют в струны, но один есть музыкант, хотя его и не видно, но он своим искусством звук каждой струны приводит в гармоничное созвучие. Так, поскольку во всем мире есть всегармоничный порядок, ни вышнее не восстает против нижнего, ни нижнее против вышнего, но все стремится к одному порядку, то следует представлять себе не многих, а единого Правителя и Царя всей твари, Который Своим светом все озаряет и приводит в движение.

39. Не должно думать, что у твари много правителей и творцов, но в соответствии со строгим благочестием и истиной следует веровать в единого ее Создателя, что ясно доказывает и самая тварь. Ибо надежным признаком, что Творец вселенной один, служит то, что миров не много, а один. Если бы много было богов, то надлежало бы, чтобы и миров было много, и они были бы различны. Многим же устроить один мир и единому миру быть творением многих не подобает по открывающимся в этом несообразностям. Во-первых, если бы один мир произошел от многих, то показывал бы бессилие сотворивших, потому что одно дело совершено многими, а это немаловажный признак, что умение каждого в деле творения было несовершенно. Ибо если бы было достаточно одного, то не стали бы многие взаимно восполнять свои недостатки. Сказать же, что в Боге есть недостаток, не только нечестиво, но и крайне беззаконно. И у людей назовут художника слабым, а не совершенным, если бы он свое произведение создал не один, но вместе со многими. А если и каждый мог совершить целое, но делал его [вместе с другими] ради причастности к общности в производимом, то смешно будет предполагать, что каждый действовал для славы, чтобы не подозревали его в бессилии. И опять-таки, приписывать богам тщеславие весьма нелепо. Затем, если каждый сам был вполне способен создать целое, то какая нужда во многих, где на все достаточно одного? И с другой стороны, нечестивым и нелепым будет предположение, что творение одно, а творивших много и они различны, потому что, естественно, единое и совершенное лучше различного. Надобно же знать и то, что если бы мир произведен был многими, [Col. 80] то имел бы различные и несходные между собой движения, потому что, имея свое отношение [240] к каждому из сотворивших, имел бы и столько же различных движений. От различия же, как сказано было прежде, опять произошли бы расстройство и беспорядок во вселенной. И корабль, управляемый многими, не поплывет прямо, пока кормилом его не овладеет один кормчий.[241] И лира, по струнам которой ударяют многие, не издаст согласных звуков, пока не ударит по ним один искусный. Итак, поскольку тварь одна, и мир один, и порядок в нем один, то должно представлять себе и единого Царя и Создателя – Господа. Ибо и Сам Создатель для того сотворил один целокупный мир, чтобы устроение многих миров не привело к мысли о многих Создателях. Поскольку же творение одно, то веруем, что и Творец его один. Впрочем, мир один не потому, что Создатель один, поскольку Бог мог сотворить и иные миры. Но поскольку сотворенный мир один, то необходимо веровать, что и Создатель его один.

40. Кто же Сей [Создатель], это всего более необходимо прояснить и сказать [об этом утвердительно], чтобы иной, незнанием сего введенный в заблуждение, не посчитал Создателем кого-нибудь другого и оттого не впал опять в одинаковое с теми [язычниками] безбожие. Думаю же, что никто не имеет об этом колеблющегося мнения. Ибо если в «Слове» нашем показано, что так называемые у поэтов боги – не боги, и обоготворяющие тварь изобличены в заблуждении, и вообще же доказано, что языческое идолослужение есть безбожие и нечестие, то по уничтожении идолов совершенно необходимо, наконец, нашей вере быть благочестивой и Богу, Которому мы поклоняемся и Которого проповедуем, быть единым и истинным Богом, Господом твари и Создателем всякого существа. Кто же это, как не всесвятой и превысший всякой сотворенной