Ненастоящая невеста - Морин Чайлд

– Это ложь! Стивен не мог так поступить с дедушкой!

– Черт возьми, Мелинда! Смотри правде в глаза! Он был лжецом и мошенником. Стивен обокрал твоего дедушку и планировал сделать то же самое с тобой! Между прочим, его должны были арестовать в тот самый день, когда он умер.

Одна-единственная слезинка покатилась по щеке. Она не смахнула ее.

– Дедушка знает?

– Да.

– Он никогда не говорил…

– Он не хотел причинять тебе боль.

– Так, значит, он тоже мне лгал?

– Чтобы защитить тебя… – прошептал он, жалея, что не может вернуть свои слова назад.

Но что сделано – то сделано. Скоро приедут строители, Мелинда получит наследство… А Шону еще очень долгое время придется жить с этим чувством.

– Не надо было тебе говорить, – злясь на себя, сказал он.

– Ты расстроен?

– Да.

– Потому что я выгляжу беззащитной?

– Ну да.

– Я не ребенок, Шон, и я не виновата, что вы с дедушкой не понимаете этого. Я в состоянии выслушать правду, какой бы горькой она ни была. – Она подошла к нему вплотную, ткнула пальцем в грудь и сказала: – Сегодня я узнала от тебя, что все мне лгут: дедушка, Стивен, ты…

– Не надо сравнивать нас с этим сукиным сыном, который обокрал тебя. Мы же…

– Только лгали мне, – закончила она. – Не важно, что он сделал. Господи, Шон! Разве ты не понимаешь? И как меня только угораздило влюбиться в тебя!

– Что? – Он сначала не поверил своим ушам. Неужели она действительно это сказала? В его душе затеплился огонек надежды, но минуту спустя погас.

– Ну или, по крайней мере, влюбилась в прежнего Шона. Ты мне солгал. Почему я теперь должна верить всему тому, что ты говорил?

– Потому что я никогда не лгал тебе! – Он схватил ее за плечи.

Он не сводил с нее глаз. В них отражались боль и ярость. Лукас прав. Ему нужно было всеми силами удержать женщину, которую он любил, но сейчас он совершенно не знал, что ему делать.

– Я больше никому не позволю себя обманывать. Все кончено, Шон. Мы оба получили все, что хотели. А теперь – прощай!

– Мелинда… – Боль пронзила его сердце.

– Не хочу с тобой разговаривать. Отвези меня назад в отель. – Она повернулась и пошла к машине.

Шон съехал из их номера, как только они приехали в отель. Мелинда даже не попрощалась с ним. Она бы не смогла этого вынести, поэтому решила пойти к дедушке, на которого сердилась гораздо меньше, чем на Шона. Она отчасти понимала, почему он так поступил. Она навсегда останется для него ребенком. Но Шон… Почему он ей сразу не сказал? Она имеет право знать, что человек, которого она так сильно любила, был совсем не тем, за кого себя выдавал.

Сейчас она стояла на могиле Стивена. Она пришла попрощаться, хотя в этом уже не было необходимости. Он был уже в прошлом. Мелинда и так потратила слишком много времени на человека, который этого не заслуживал.

– Я не злюсь на тебя, Стивен, – начала она. – Я больше злюсь на себя. Я так спешила любить и быть любимой, что придумала себе наши идеальные отношения. Ты видишь, я совсем не чувствовала по отношению к тебе того, что чувствую по отношению к Шону. Так что мы оба лгали. Ты не любил меня по-настоящему. И как оказалось, я тоже тебя не любила. – Теперь Мелинда знала, что такое любовь. – Я решила напоследок навестить тебя. Я уезжаю в Калифорнию. Я должна найти Шона и сказать ему, что я его люблю. Скажу ему, что тогда я просто разозлилась, но я никогда не переставала его любить. А еще я скажу, что хочу, чтобы он вернулся на Тезоро. Чтобы жить здесь счастливо, со мной. – После этих слов она развернулась и пошла прочь, не оглядываясь.

Перед ее отъездом в Калифорнию ей нужно было доделать кое-какие украшения для ювелирного магазина Джеймса. Она всеми силами старалась сконцентрироваться на работе и не думать о Шоне, но это было сложно.

– О, а это совсем не вовремя, – прошептала она, когда кто-то постучался в дверь.

Она нехотя оторвалась от работы, подошла к двери и увидела перед собой невысокого мужчину в элегантном костюме.

– Мелинда Кинг? – улыбаясь, спросил он.

– Да.

– Прекрасно. – Он вошел и направился к полупустой витрине, где лежало несколько украшений из той же коллекции, которую почти полностью раскупили Роза и Кейси. – Это восхитительно! Эти украшения даже лучше тех, что я видел в городе.

– Но кто вы?

– О, прошу прощения. – Он подошел к ней и протянул визитку, на которой было написано: «Фонтенот Файн джевелз». – Меня зовут Доминик Фонтенот, и я уверен, что с моей помощью вы станете очень богатой женщиной.

– Что? – Мелинда в растерянности смотрела то на него, то на визитку.

– Я говорил с вашим мужем, Шоном Кингом. Он рекомендовал мне приехать на остров, чтобы лично взглянуть на ваши работы. Честно говоря, я обычно не выезжаю так далеко в поисках новых мастеров. Но должен признаться, совершенно не жалею, что приехал. У вас талант, и я хочу сделать вам деловое предложение. Я уверен, вы далеко пойдете. Вот, например, эта подвеска, – сказал он, указывая на цепочку, которую Мелинда сделала для Кейси, – может стоить около двадцати тысяч долларов.

– Двадцать… что?

– Ваш муж так хвалил ваши работы, сразу видно, что он вас очень любит.

«Скорее, любил», – с грустью подумала Мелинда.

Шон, скорее всего, договорился об этой встрече перед тем, как уехал. Он верил в нее, в ее талант. От этой мысли ее сердце сжалось от боли. Он нашел способ, как воплотить ее мечты. Какой же она была дурой!

– Когда вы последний раз разговаривали с моим мужем?

– Около часа назад.

– Что? Где? Где вы его видели?

Мужчина удивленно посмотрел на нее:

– Как где – в его кабинете недалеко отсюда. А сейчас давайте вернемся к делу.

Так он все это время был здесь? Он не уезжал с острова? Он не бросил ее? Сердце бешено заколотилось, печаль сменилась радостью. Она с трудом могла дышать. Мелинда улыбнулась, а потом расхохоталась.

– Миссис Кинг? О, как же хорошо это звучит. Миссис Кинг, – все еще смеясь, сказала она.

– Мы вроде говорили о работе, – осторожно сказал ее гость.

– Простите, но это подождет. Я очень хочу обсудить с вами все детали, но сначала я должна поговорить с мужем. Я скоро вернусь! – Она обняла мужчину и выбежала из мастерской.

– Иди поговори с ней.

– Знаешь что, Рейф. Я уже однажды послушал твоего совета. Я поговорю с ней, когда придет время, – сказал Шон в трубку.

– Ты всегда был таким упрямым, – пробормотал Рейф.

– Как и ты.