История любви и ненависти - Ольга Крючкова

– На Свеннеборг напали люди-медведи, они растерзали ярла. Из всего селения выжили только трое детей, они чудом уцелели и добрались до святилища. Одного из медведей захватил бургунд…

– Гунтар? – отрывисто поинтересовался хёвдинг.

Брунхильда отрицательно махнула головой, её белокурые волосы рассыпались по плечам.

– Нет… Кажется, его зовут Зигфрид… – ответила жрица и потупила очи в долу.

– Зигфрид… Славный воин. Хоть и молод… – тихо заметил хёвдинг. – Я слышал, что ты билась с королём на равных…

– Да отец…

– Я хочу взглянуть на медведя. Ещё никому не удавалось пленить чудовище…

– Это не чудовище, отец, а человек!

– Человек? – оживился хёвдинг. – Значит, его можно убить! Тем более, я хочу посмотреть на него. Поднимите меня… Я приму бургундов, они того заслужили…

Хёвдинг, превозмогая боль, принял бургундов, сидя на своём излюбленном деревянном кресле под ликом солнца, символом треллеборга.

– Где медведь? Покажите мне его? – повелел Сигурд.

Хаген притащил медвежонка, словно мешок, и потряс им перед хёвдингом. Гунтар сорвал с мальчишки провонявшую медвежью шкуру. Перед собравшимися в зале предстало крепкое поджарое юное тело, не ведавшее воды, мочалки и мыльного корня.

– Человек… – удовлетворённо произнёс хёвдинг.

– Отец, – вмешалась Брунхильда. – Посмотри на его клыки! – она кинжалом разжала рот пленника, клыки обнажились. В зале пробежал ропот… Жрица понимала: страх перед легендарными чудовищами силён. – Несмотря на клыки, он – человек. И тому есть подтверждение. Зигфрид настиг его и ранил кинжалом в спину!

Зигфрид почтительно поклонился хёвдингу, подтверждая слова жрицы. В какой-то момент хёвдинг пожалел, что с Брунхильдой бился не Зигфрид, а Гунтар. Уж Зигфрид бы наверняка одолел её…

Хаген в свою очередь перевернул медвежонка спиной к собравшимся в зале ютам, дабы все увидели нанесённую кинжалом рану. В это момент в отверстие для дыма, расположенное в крыше влетел ворон. Он описал почётный круг под деревянными балками и опустился на плечо Брунхильды.

– Вёльфа хочет меня видеть… – сразу же поняла жрица.

* * *

Брунхильда по шатким деревянным ступенькам спустилась в землянку вёльфы. С трудом в царящем полумраке она разглядела старуху. Та лежала в дальнем углу, прикрывшись волчьей шкурой.

– Ты пришла по первому же зову… – проскрипела вёльфа.

– Отец тяжело болен, помоги ему! – взмолилась жрица.

– Это не в моих силах… Много лет назад я заключила с твоим отцом соглашение: я даровала ему удачу и помогла стать хёвдингом… Он же отдал мне частичку своей жизни… Так я хотела вернуть себе молодость… Но, увы… Старость и немощь настигли меня быстрее, чем я думала. А ведь я ни намного старше твоего отца. Прорицание и видения забирают у меня слишком много сил…

– Тогда дай ему хотя бы снадобье! – снова взмолилась жрица.

– От смерти нет снадобья… – ответила вёльфа. – У меня было видение…

– Видение?! Говори… – Брунхильда оживилась.

– Я знаю, что люди-медведи напали на Свеннеборг… Мой ворон, хоть и стар, но ещё способен летать. Я вижу мир его глазами…

– Да ты была права, когда говорила: из Хельхейма приплывает корабль мертвецов Нагльфар. Близится Рагнарек…[33]

– Так вот… У меня было видение… – снова повторила вёльфа. – Я видела подземелье… В нём безобразную толстую женщину… Это матерь медведей… Убей её! И они потеряют силу!

– Но как я её найду? – удивилась жрица.

– Чутьё молодого воина подскажет тебе… И прислушайся к своему сердцу, не принимай опрометчивых решений… А теперь иди…

Вёльфа с головой накрылась шкурой.

Хёвдинг, превозмогая сильную боль, обложенный шкурами и подушками, с трудом сидел на своём «троне». Зал был переполнен – собрались все почтенные мужи треллеборга и его окрестностей. Бургунды и Брунхильда, её юные братья также присутствовали на тинге. Сигурд собрался с силами и произнёс речь:

– Я призвал вас для того, чтобы открыть вам глаза: грядёт Рагнарек… Плывёт корабль мертвецов… На нашу землю опускается тьма… – с трудом, задыхаясь начал Сигурд. – Слухи по треллеборгу расползаются быстро: вы уже знаете, что на Свеннеборг напали люди-медведи. И они, увы, не легенда… Один из чужаков, по имени Зигфрид, ранил «медведя» и доставил его в крепость. Им оказался человек! Значит, мы сможем противостоять «медведям»!

– Но как? – Раздались голоса мужчин.

– Надо собрать отряд и обыскать кряж… Ведь именно там по легенде обитают люди-медведи. И уничтожить это отродье в их логове!

Мужчины зашумели пуще прежнего.

– Никто не посмеет спуститься в подземелье! Это верная смерть! – кричали они.

– Я спущусь в подземелье! – проревел Гунтар, перекрывая шум толпы.

– И я! – поддержал его Зигфрид.

– И я! – вторил ему Хаген.

– Неужели вы, юты, струсили перед лицом опасности! – взъярилась Брунхильда. – Бургунды прибыли сюда отнюдь не для того, чтобы сразиться с чудовищами! Но они готовы помочь нам!

– А кто защитит наши семьи?! – горланили крикуны. – Те, кто в давние времена пытался одолеть медведей, не вернулись! Их семьи голодали!

– Обещаю вам, что помогу семьям тех, кто не вернётся из подземелья! – вмешался хёвдинг. – Каждой семье будет выдана денежная компенсация! Двадцать серебряных риксдаллеров![34]

Мужчины умолкли – названная хёвдингом сумма была ни малой. Тут же появились добровольцы. К вечеру был сформирован отряд из тринадцати[35]человек, во главе с Эриком, по прозвищу Кожаные штаны, которого жители треллеборга уже прочили на выборную должность хёвдинга. Также Брунхильда рассказала на тинге о видениях вёльфы. Юты решили: это знак свыше, Один непременно поможет им одолеть «медведей».

Эрик Кожаные штаны был сравнительно молод, силён и удачлив. А главное – ещё не успел обзавестись семьёй.

Он подошёл к Брунхильде и, смерив алчным взором её фигуру, произнёс:

– После того, как вернёмся из подземелья, я сражусь с тобой, жрица! И ты станешь моей! Я непременно добьюсь того, что не удалось надушенному изнеженному бургунду!

Брунхильда побагровела от ярости:

– Ты слишком самоуверен, Эрик! Насколько мне известно, ты любишь посещать доступных женщин. Так, что не мечтай, что я скрещу с тобой меч!