Любовь на Женевском озере - Делла Сванхольм

– Я трубку не бросала, а аккуратно положила ее, – обиженно поджала губы Катрин. – А вообще-то мне кажется, что ты, Антуан, просто проявляешь мужскую солидарность с этим лягушатником.

– Ну вот, он уже и лягушатник, а не доктор Авениль… – протянул Антуан.

– В первую очередь он убийца! – вскричала возмущенная Дениза. – О чем мы спорим – лягушатник, доктор… Не забывай, Антуан: он заплатил большие деньги, чтобы убить меня! Я своими ушами слышала, как убийца в этом признался.

– И все же я остаюсь при своем мнении: надо хотя бы выслушать Паскаля и во всем разобраться. К тому же, Дениза, ты недавно рассказывала нам о его благородном поступке, когда он отдал все свои сбережения – подчеркиваю, все – уцелевшим жителям островка в Индийском океане. Значит, он великодушный человек и готов скорее расстаться с деньгами и совершить доброе дело, чем кого-то убивать ради денег. А уж тем паче – любимую женщину. Постарайся успокоиться и посмотреть на ситуацию именно под этим углом. – Он подошел к жене и шепнул: – Может, поедем домой? Дениза упряма как осел.

– Никуда я не поеду! Моя сестра страдает, и я остаюсь с ней, – решительно сказала Катрин. – А ее слова… Ну, это же юношеский максимализм. Он пройдет так же быстро, как проходит юность. Неужели ты забыл, Антуан, какой я была в девятнадцать лет?!

Антуан подошел к жене, поцеловал ее и нежно провел рукой по ее белокурым волосам.

– Нет, не помню. Ты всегда была белокурым ангелом. Для меня, во всяком случае.

– Какой же ты милый! – рассмеялась Катрин. – Но ангел не ангел, а отсюда я никуда не уеду! Я…

Ее слова прервал звонок в дверь. Все замерли и напряженно посмотрели в сторону прихожей.

– Я открою, – наконец сказала Катрин.

Распахнув дверь, она увидела на пороге красавца негра с букетом цветов и большими пластиковыми пакетами в руках.

– Здравствуйте, – вежливо произнес он. – Я Клод Агосса, друг Денизы. Можно войти? – Подойдя к Денизе, он нежно поцеловал ее в щеку и вручил цветы. А потом выложил из пакетов на стол киви, гранаты и бананы. – Ты очень бледна, – мягко произнес он, – а гранаты полезны для крови.

Клод незаметно осмотрелся. Ого, какая красивая комната! – подумал он. И мебель антикварная. И картины на стенах. Да уж, Дениза не зря сказала, что она не простая официантка. Но дело уже сделано: она будет моей!

– Спасибо вам, Клод, что спасли мою сестру, – поблагодарила его Катрин. – Не могли бы вы поподробнее рассказать нам с мужем, что же произошло вчера? Только давайте пройдем на кухню, Дениза еще слишком слаба. Пусть отдыхает.

Клод понял, что Катрин не позволит ему побыть с сестрой наедине, и очень рассердился. Но когда он сел на стул у окна и стал рассказывать Катрин и ее мужу о вчерашнем происшествии, он был само участие и скромность.

– Я, пожалуй, пойду, – сказал он, закончив рассказ. Он поцеловал снова задремавшую Денизу в лоб, попрощался с ее родственниками и быстро ретировался.

– Ну как он тебе? – спросила Катрин.

– Либо он очень хитрый и коварный, либо простодушный как дитя. Но ясно одно: он безумно любит Денизу, – заключил Антуан.

– Да? – удивилась Катрин, пристально глядя на мужа. – А я этого не заметила.

– Он очень тщательно это скрывает. Но я это заметил.

– Значит, мы имеем дело с классическим любовным треугольником? – удивилась Катрин.

– Не знаю, не знаю. Но не нравится мне все это…

Катрин приготовила ужин и заставила Денизу съесть все до последней крошки и выпить стакан свежевыжатого гранатового сока.

– Антуан возвращается в Лозанну. Ему необходимо быть на работе. А я остаюсь. Надеюсь, завтра ты будешь чувствовать себя бодрее и совершишь традиционную пробежку вдоль озера… – Катрин с надеждой посмотрела на сестру.

– Я больше не буду бегать по утрам, – мрачно сказала Дениза. – Там каждый поворот, каждая скамейка напоминают мне о… об этом человеке.

– Согласна, – кивнула Катрин. – Вдоль набережной бежать не надо. Выбери себе другой маршрут. Дениза, что ты хмуришься? Ты ведь спортсменка и без бега скоро почувствуешь себя еще хуже.

– Что с бегом, что без бега – отныне мне всегда будет плохо, – мрачно констатировала Дениза.

– Да перестань ты! Вот у тебя уже и волосы стали чуть-чуть отливать золотом. И румянец на щеки возвращается. Сестренка, опомнись! Ты же практичная швейцарская девушка! У тебя есть все: работа, квартира, перспектива поступить в институт и деньги, чтобы осуществить свою мечту – приобрести маленький отель. У тебя все впереди, а ты тут куксишься из-за какого-то француза. Да таких французов, а также швейцарцев, немцев, американцев в твоей жизни будет знаешь сколько?

Дениза покачала головой:

– Не знаю и знать не хочу. Пойду лучше приму снотворное. – Она двинулась на кухню.

Но Катрин оказалась проворнее. Она оббежала сестру и своим телом загородила дверь.

– И не вздумай! Я тебе запрещаю пить сно-творное. Нельзя привыкать к транквилизаторам, особенно в твоем возрасте. Это как наркотик, потом уже просто так не уснешь. Я старшая сестра и приказываю тебе: иди в душ, вымой голову, а я тебе расчешу волосы. Помнишь, как в детстве?

Робкая улыбка – первая за несколько дней – осветила лицо Денизы.

– Конечно, помню. Спасибо тебе, сестричка. Ты мой самый лучший друг.

– Вчера, сегодня и навеки, – торжественно произнесла Катрин.

Когда Дениза вернулась из душа, Катрин феном высушила ей волосы, а потом долго расчесывала их, пока они не стали потрескивать и блестеть под электрическим светом.

– Ну вот и вернулась прежняя красота твоих волос, – удовлетворенно произнесла Катрин, отступая и явно любуясь проделанной работой. Она обняла Денизу и крепко прижала к себе. – А хочешь, мы будем спать вместе, как в детстве?

Дениза улыбнулась.

– Давай попробуем вспомнить детство.

– Но только сначала выпей стакан горячего молока. – Катрин ушла на кухню и вскоре вернулась, неся на подносе молоко.

Дениза покорно выпила его и легла в постель.

– Как хорошо, когда ты рядом, сестричка! – Вскоре она уснула.

А Катрин лежала и думала. Да, Денизе досталось от жизни. У меня хоть есть Антуан, а у нее – никого. И какой удар! Только она немного успокоилась после смерти родителей, только поверила этому французу, а он оказался подлецом. Но ничего, со временем эта боль пройдет. Дениза так молода!

Но, даже засыпая, Катрин все же не могла до конца поверить, что такой благородный человек, как доктор Паскаль Авениль, был способен организовать убийство ее единственной сестры.

Она разбудила Денизу в восемь утра.

– Ты готова бежать? Я присоединяюсь к тебе.

– Но ты же совсем не умеешь бегать, – удивилась Дениза.