По дороге в Портофино. Love story - Ольга Найден

– Ну, я…

Меня перебила Виктория.

– Ники, ты же знаешь зачем! К чему такой вопрос? – удивлённо спросила сестра.

Он посмотрел на меня; какие злые у него могут быть глаза, я только сейчас это увидела.

– Ну хорошо, София! Ты спишь с Александром Родионовым, ты заинтересованное лицо, ты можешь сообщить информацию, которая есть у меня, своему любовнику, и он выйдет сухим из воды. Я не могу ничего тебе сказать. Извини.

Мы стояли, открыв рты, я и Виктория. Стояли, наверное, долго. Потому что Николас стал закипать.

– А что вы хотели? Устроили семейный ужин, всё так мило, и ждали, что я вам сейчас выложу всю информацию о том, как идёт внутреннее расследование в большой фармацевтической компании. Вы так думали? – уже на повышенных нотах спросил он.

– Ты сказал, что ты не хочешь, чтобы он выходил сухим из воды. Значит есть какая-то информация, что он это сделал? Он подкупил члена комиссии? – тихо спросила я.

– Я не могу ничего тебе сказать, София. Извини.

– Хорошо. Мне пора домой. Спасибо за вкусный ужин, Вика. – Всё это я сказала на русском языке. Мне захотелось дать понять хоть как-то, как было в моих силах, Николасу, что он чужой в нашей семье. Люди не могут так разговаривать и так относиться друг к другу, как он сейчас поступил со мной, если они – одна семья.

Вики проводила меня до двери:

– Извини меня, я не ожидала, что он так среагирует, – тихо сказала сестра; я видела, что ей было стыдно за мужа. – Я поговорю с ним, он не должен был так с тобой разговаривать. Я даже не знаю, что сказать.

Я увидела слёзы на глазах у моей любимой сестры.

– Ты ни в чём не виновата, не переживай. Я люблю тебя. – Я обняла Вики.

Я пристегнула Роки к поводку, и мы пошли садиться в машину.

Сегодня был какой-то сложный день для нас с Вики. Утром мой идеальный мир рухнул, а к вечеру – и её. Я видела это в её глазах. Ники не должен был быть так груб. Его приняли и полюбили в нашей семье, а он повёл себя некрасиво.

Два дня пролетели быстро. Я много работала. Уже почти всё было готово к нашему благотворительному вечеру, который был приурочен к празднику Хэллоуин, и все гости должны были прийти в костюмах. Ещё месяц назад всем были разосланы приглашения с обязательным условием, – все должны прийти в шуточных костюмах.

Вчера мы ходили втроём на ланч – я, мама и Вики. Пошли в новый французский ресторан Тулуз, но Вики его раскритиковала в пух и прах. Я бы сказала «ничего», но теперь я полностью доверяю авторитетному мнению моей сестры. Она была возмущена тем, что в Киш Лоран не был добавлен мускатный орех.

Ланч был непривычный: во-первых, я попросила Вики не говорить маме, что я улетаю в Нью-Йорк на выходные, а мама звала нас в воскресенье на барбекю у них дома. Папа будет жарить стейки. Это его коронное блюдо. Я чувствовала, что мама сильно переживает, что ей пришлось мне рассказать об Алексе, что она причинила мне боль.

А я сильно переживала, что не говорю ей, что улетаю к Алексу, и сказала, что скорей всего я приду к ним в воскресенье. Но на душе у меня кошки скребли, – мы самые большие друзья с мамой. Мы вообще очень дружная семья, были ею до недавнего времени. У Виктории тоже было не лучшее настроение после ужина у неё дома, когда её муж, Николас, был очень груб со мной. Но потом мы переключились на обсуждение новинок косметики, и кто какие балетки хочет купить себе на осень, и этим мы немного взбодрили себя. А ещё Вики заявила, что хочет стать ещё более яркой блондинкой, мы и так все в семье светлые: и мама, и я, и Вики, но она решила стать платиновой блондинкой. Мы пытались отговорить её, что эта затея очень испортит её волосы, но, если моя сестра что-то решила, её уже невозможно переубедить.

В пятницу утром я позвонила сестре узнать, возьмёт ли она всё-таки Роки на выходные, или мне его отвезти в собачий отель.

– Нет, привози его к нам, конечно, – уверенно сказала она.

– А как Николас к этому отнесётся?

– София, Роки и мой пёс тоже, привози его. Я сама разберусь с Ники. – Я почувствовала стальные нотки в её голосе. Значит, они ещё не помирились с мужем после нашего недавнего ужина.

– Хорошо, только не корми его много со стола, он что-то стал набирать вес.

– Я постараюсь, но ты же знаешь, он такой попрошайка.

Я повесила трубку и посмотрела погоду в Нью-Йорке – уже прохладно. Октябрь на дворе.

Вчера вечером, когда мне звонил Алекс, он сказал, что всё утро у него будут совещания, и он не сможет мне позвонить перед вылетом, но самолёт будет меня ждать в два часа в аэропорту.

Мы очень скучали друг по другу, я считала часы до нашей встречи.

Я тщательно отобрала, что я буду надевать в Нью-Йорке и в чём я полечу. Мне хотелось быть самой красивой женщиной для него. Где-то, наверное, на подсознательном уровне, мне хотелось затмить его бывшую жену, Ирину Родионову. Хотя возможно ли это? Мало кто сможет соревноваться с такой красавицей.

Я надела узкие серые джинсы и белую шёлковую блузку, этого будет достаточно, пока я в Хьюстоне, а в полёт и для Нью-Йорка я уже достала синий кашемировый кардиган. Я сделала лёгкий макияж, тушь для удлинения ресниц, чтобы мои и так длинные ресницы стали ещё длиннее, а глаза от этого – ещё выразительней, немного консилера под глаза и персиковые румяна от Тома Форда, которые придают свежесть лицу. Закрутила волосы в высокий небрежный пучок на голове. Посмотрела на себя в зеркало и осталась очень довольна.

И последнее. Я надела на руку усыпанные бриллиантами часы Картье, очень красивые, подарок Алекса, и – немного духов из Монте Карло «Good girl gone bad».

Я полностью готова ехать в аэропорт.

Мы с Роки сели в машину, сначала я его завезу к сестре и потом сразу поеду в аэропорт.

Когда я приехала в маленький аэропорт, самолёт меня уже ждал, служащий терминала отвёз меня на гольфкаре прямо к трапу самолёта.

Фалькон – красавец! Я вышла из машины, ко мне спустился стюарт, поприветствовал меня и взял мой чемодан.

Я поднялась по трапу, поздоровалась с экипажем и прошла в салон.

И не поверила своим глазам – на бежевом кожаном кресле с телефоном в руках сидел Алекс. Он увидел меня и улыбнулся.

– Привет! – сказал он, подошёл и обнял меня, и прижал крепко-крепко, он скучал без меня. Я тоже прижалась к нему всем телом. Нет ничего дороже для меня сейчас на свете, чем его объятия, его чувства ко мне.

Его губы прижались к моим губам в страстном поцелуе. Он целовал и целовал меня.

– Я так соскучился, София! – нежно сказал он.

– Я тоже, просто очень.

Алекс сел на кресло и посадил меня к себе на колени. Он с любовью меня разглядывал.