Обитель страха - Дмитрий Леонтьев

– Но читая Ветхий Завет, нельзя не насторожиться…

– Что вас там пугает? Личности Моисея? Пророков? Царя Давида? Бросьте, Джеймс, у других народов история не менее кровава, просто она не так широко известна. Читая историю средних веков в Англии, поседеть быстрее можно. Не давайте себя запугать. Дьявол дорого даст, чтоб в вашем сердце появились ростки ненависти, подозрительности и страха. Не доставляйте ему этой радости. «Своих врагов – прощайте, врагов страны – бейте и лишь врагов Бога ненавидьте»,- учили нас мудрые. Кстати, врагов не так уж трудно любить, Джеймс. Они не предают. Предают друзья. А враг – это очень «надежное» понятие. Достойный враг – как медаль. У никчемного человека и врагов-то нет.

– А у вас есть враги?

– Легион,- все с той же улыбкой ответил он. Настоятель сегодня вообще почему-то был в приподнятом настроении. Даже по тропинке шел без обычного, болезненного труда, а ловко и молодо.- Все враги Бога. Немало, да?..

– А те, кто сейчас пришли к власти в России? Кто они?

– Преступники. Просто преступники. Они не имеют отношения ни к религии, ибо служат не Богу, ни к нации, ибо сознательно отказались от своей родины. Им все это не нужно, ибо мешает их идеям космополитизма и демократии. Еще бы, ведь как верно сказано: «Демократия – в аду, на небе – Царство». Они родоначальники совершенно нового вида преступности и мировоззрения. И это будет основная опасность ближайших веков. Но и их бояться нечего. Бог все устроит. Даже апостолы и те боялись поначалу. Помните, как они заперлись в горнице перед «страхом иудейским»? Они ждали, что к ним придут иудеи и будут бить их камнями и распинать на крестах. А пришел Христос. И страх исчез. Там, где есть Любовь, нет места страху. И они пошли спасать от страха людей, как были спасены от него сами. Кто-то из мудрых сказал: «Я верю только тем свидетелям, которые дали перерезать себе горло». Они – дали себя убить за правду. И им поверили. Этого не изменить, Джеймс, как бы кому ни хотелось.

– Но зато как активно пытаются!

– Всегда кто-то мечтает покорить весь мир. Уж очень он желанен. Но у мира уже есть Хозяин… А евреи… Само слово «еврей» переводится как «перешедший реку». Так стала называться та группа семитов, что последовала за Авраамом. Говоря проще: «беглецы». А слово «Израиль» переводится как «борющийся с Богом». Настанет время, и они перестанут как убегать, так и бороться с Богом. Рано или поздно мы все примиряемся с Богом. Мы часто не верим в Бога, а вот Бог верит в нас всегда. А это намного труднее, Джеймс: верить в человека…

– Воля ваша, но мне как-то не очень привлекательна мысль дать себе кому-то перерезать глотку…

– Так и вы пока что не «свидетель». В переводе с греческого «свидетель» означает «мученик». Говорить правду всегда опасно. Но Бог не дает креста тяжелее, чем человек может вынести. Слабый никогда не станет свидетелем, Джеймс. Мы часто ропщем на войны, несправедливость, но ведь это тоже проявления нашего выбора. Мы часто страдаем от выбора других, а другие – от нашего. Но кого мы обвиняем во всем этом?.. Знаете, много веков назад жил человек по имени Иов. Человек праведной жизни, он имел много бед и несчастий. История типичная для всех времен, но не типичен был поступок Иова, призвавшего Бога – на суд! Он хотел судиться с Ним, обвиняя в несправедливости такого отношения к нему. Но он понимал, что Бог – велик и грозен и простому человеку нет возможности судиться с Ним. Слишком уж будет неравен этот спор между Творцом и тварью, Хозяином всего и одной из бесчисленных песчинок… И он просил, мечтал о том, чтобы мог встать меж ними посредник и рассудить эти вечные вопросы. Стать меж ними и, «положив им руки на плечи», рассудить истинно… Иов и так получил ответы, увидев Того, в Чьем присутствии умирают все вопросы. Но и «Посредник» был дан миру. Бог и человек одновременно, способный «положить руки на плечи обоим и рассудить». Как человек по плоти и сущности своей, Христос прошел весь тот путь и столкнулся со всеми теми же вопросами, с которыми постоянно сталкиваемся мы. А как Бог – дал на них ответы и показал пример. Ведь и в Его время готовилась очередная революция и очередная бойня. И эта бойня была кровавой. Об этом сейчас мало вспоминают. А представьте себе этот контраст: проповеди о любви посреди кипящего революционного движения?.. У нас сейчас о тех временах вспоминают, как будто Он на тихой профессорской кафедре преподавал. Нет, голубчик! Вы представьте себе Его в революционной России, посреди всех этих Керенских, Троцких, эсеров и меньшевиков. Посреди иноземного ига, ненавидимого людьми. И представьте, как на Него смотрели, когда он говорил о Любви… Вот вам и пример – о чем думать, что делать и на чьей стороне стоять в такие времена. Чьим «свидетелем» быть. Пример дан. Каждому из нас. Мы все время молим о чуде, и так редко молим о закономерности: о доброте, о спокойствии, мудрости, естественности этого мира. Мы думаем, что это возможно только каким-то немыслимым святым, а ведь это прямо противоречит словам Христа о том, что «если б вы имели веру с горчичное зерно, то горы смогли бы двигать». А ведь горчичное зерно – наименьшее из всех зерен. Мы не молим о мире, пока нет войны, не молим о мудрости, пока не сделана ошибка. А ведь все это зависит и от каждого из нас. От нашего выбора. В великом противостоянии духовного и материального мы выбираем материальное, и исход закономерен. А потом мы просим о чуде, подобно Адаму пытаемся переложить вину на другого и, как Иов, призываем Бога к суду, хотя сами куда менее праведны, чем Иов. Не имея правильной точки отсчета и системы координат, строим очередную вавилонскую башню и удивляемся, почему она рухнула… Все ответы на все вопросы уже даны, Джеймс.

– Тогда почему же вас не услышали даже ближе всего – в вашей же России?!

– Только в России? Джеймс, мы объясняем все это уже две тысячи лет. Мы не имеем права заставлять людей. Принимать или не принимать услышанное – свобода их воли. Я только проповедник, свидетельствующий о Христе. Я не из тех, кто исцеляет, я из тех, кто приводит к Тому, Кто исцеляет. Людям уже давно все дано и все сказано. Принять или не принять – выбор каждого.

– То есть вы все равно будете проповедовать? Даже если большевики… Это не будет опасно? Хотя о чем я… Кем же вы все-таки были до принятия сана?

– Почему только проповедовать? – он словно не расслышал моего вопроса.- Еще молиться. Молитва, Джеймс, самое сильное деяние на свете, ибо она доходит до Бога, а Бог может все. И многие сейчас молятся. И по молитвам кого-то, может быть, даже не священнослужителя, а обычных мирян, будет дано, и Россия не исчезнет в этой кровавой волне. А испытания, данные нам… Что ж… В такие годы зерна от плевел легко отличить. Зерна обрабатываются жерновами и ссыпаются за ограды, а сорняки… хм… А Христос всегда с теми, кто страдает. И когда вас спросят: где в эти дни был Христос? Вы ответите: с убиваемыми, с осуждаемыми, со страдающими…

– Меня спросят? – удивился я.

– Может случиться и так,- кивнул он.- Я ответил на все ваши вопросы? Это хорошо. Потому что мы пришли, Джеймс. Идите, вас уже ждут. Вон, Савелий Игнатьевич в сторонке переминается, стесняется подойти…

Пружинников при этих словах приблизился, стянув шапку, попросил: