Хозяин собаки - Брюс Кэмерон

Женихи, сбившись в группку, несмело направились к своим невестам, но не успели они подойти и на несколько шагов, как матери девушек вскочили и заслонили дочерей, грозно скрестив руки на груди.

Все так и покатились со смеху.

Урс, старший ловчий, вызвался говорить за женихов.

– Мы позаботимся о ваших дочерях, – дрогнувшим голосом сказал он.

Калли украдкой отерла глаза. До чего хорош!.. Все происходило так, как она себе представляла: вот она стоит среди других невест, ожидая, когда Урс придет за ней, и Коко шутливо дает ему отпор.

Девушка взглянула на Пэллока, который перехватил ее взгляд, направленный на Урса. Она сморгнула набежавшую слезу и потупилась.

Матери не поверили ловчему на слово, и женихи вернулись каждый в свою семью. Урс был сиротой, братьев и сестер у него тоже не осталось, поэтому он направился к братьям Беллы. Громким шепотом женихи и их родные принялись совещаться. Наконец юноши снова вышли в центр круга. Каждый нес немного мяса в знак того, что сможет прокормить свою будущую жену.

Коко приняла свежую нежную вырезку с таким видом, словно она кишела червями. С возмущенным видом передала она подношение отцу Калли, Игнусу. Игнус, известный молчун, за всю зимовку ни с кем не обмолвился ни единым словом. Казалось, даже свадьба собственной дочери была ему в тягость – он предпочел бы вернуться на мужскую сторону лагеря, где проводил большую часть дня, молча сидя в окружении других охотников. Он взял мясо из рук жены и понюхал.

– Уходите, – хором ответствовали матери, отмахиваясь от женихов, как от надоедливых мошек. – Вы недостойны наших дочерей.

Вновь поднялся хохот, все зашумели и зааплодировали. Отвергнутый Урс повторно обратился за помощью к братьям Беллы. Сама Белла безудержно хихикала, от волнения потирая руки.

Юноши вернулись, неся в руках шкуры убитых животных. Матери, хмурясь и покачивая головами, осматривали подарки, сетуя на изношенность и негодность шкур. Юноши помрачнели.

– Нет, нет и нет, – заявила Адор, мать Беллы. – От мужа моей дочери я жду большего!

По традиции в третий раз юноши преподносили матерям украшения. Пэллок опустил в ладонь Коко небольшую блестящую ракушку из тех, что Бледноликие выменивали на скребки и рубила. Урс вручил Адор гладкий камешек, натертый темно-красным порошком, полученным из высушенной красной глины. Подарки, похоже, сделали свое дело: одна за другой матери поворачивались к дочерям. Адор первой протянула руку Белле, которая с готовностью вскочила на ноги. Второй рукой Адор взяла ладонь Урса. Втроем они вышли в центр круга.

– Моя дочь станет женой Урса. Она будет оберегать его и родит ему детей. Я отдаю свою дочь.

Под одобрительные крики Сородичей Урс и Белла поцеловались.

Слезы хлынули из глаз Калли. Следующей в центр круга вышла Тэя – она стала женой Вента, чья первая жена умерла. Затем Коко, улыбаясь, схватила Калли за руку. Время пришло. Храбрясь, девушка послушно последовала за матерью туда, где ждал Пэллок.

– Моя дочь станет женой Пэллока. Она будет с ним и в горе и в радости. Она родит ему детей. Я отдаю свою дочь.

Пэллок потянулся губами к Калли, и она зажмурилась, с отвращением думая о том, что последует за поцелуем этой же ночью. Толпа ликующе ревела.

Год девятнадцатый

Волчица в изнеможении распростерлась у входа в пещеру. Острый нюх рассказал ей, как волчата, привлекаемые запахами извне, сообща прорыли подкоп и выбрались наружу.

Побуждаемая материнским инстинктом, который велел ей во что бы то ни стало спасать малышей, она доползла до гряды камней, загораживающих вход в пещеру, но дальше путь был закрыт. Ей оставалось беспомощно вдыхать запах мертвых щенков, которых разодрал лев.

Позади нее раздался шум – в пещеру спустился человек.

– Нет! – вскричал он. – Нет!

Он подполз к волчице. Когда крепкие руки человека подхватили ее обессилевшее тело, волчица не сопротивлялась, несмотря на боль, причиненную его неловкими движениями. Человек бережно отнес ее на прежнее место.

Его лицо было мокрым и пахло солью.

– Это я виноват. Надо было завалить вход, как следует, чтоб они не смогли выбраться. Это все я виноват…

Он сдавленно всхлипнул. Волчица шумно дышала, и некоторое время в логове больше ничего не было слышно.

– На что я надеюсь, – наконец проговорил человек. – Я не могу защитить ни тебя, ни себя. Даже если мне удастся выжить этим летом, придет зима, и мне конец.

Его пальцы перебирали густой волчий мех, и волчице было приятно. Ей хотелось забыться беспробудным сном, но смерть не шла.

Еще не время.

Вдруг раздался слабый писк. Человек вздрогнул, резко обернулся и ахнул, не веря своим глазам.

На груде камней стоял волчонок. Сестра погибших щенков – Волчишка. Виляя хвостиком, она с любопытством разглядывала мать и человека. Когда появился лев, она метнулась назад в логово, избежав судьбы обоих братьев.

Волчица должна жить ради нее.

Человек встал, отер глаза и протянул руки. Волчишка с готовностью прыгнула в его раскрытые ладони.

Год первый

Новость о том, что Сайлекс потерпел поражение в схватке с Дуро, который был вдвое крепче и сильнее его, всполошила Волколюдей. Кровоподтеки и ссадины, украшавшие лица обоих мужчин, красноречиво свидетельствовали о том, что Сайлекс не сдался без боя.

Волколюди гордились тем, что были легки на подъем. Сайлекс собирался уйти на рассвете.

Бракх первым вызвался уйти вместе с другом, и Сайлекс рассчитывал, что к нему присоединятся еще несколько охотников, отважных и рисковых ребят, которые не побоятся отбиться от стаи, где к тому же почти не оставалось свободных женщин. Отряд Сайлекса и Волколюди расставались друзьями. Пара волков в ожидании выводка может покинуть стаю, повторил Сайлекс, сохранив с ней добрые отношения.

– Фиа. – Сайлекс нашел девушку на границе между глубокой тенью и кругом света от костра. Теперь она смотрела на него в упор, и всполохи костра играли на ее непроницаемом лице. Сайлекс замер в двух шагах от Фиа, не осмеливаясь подойти ближе.

– Дуро бросил мне вызов, – начал Сайлекс.

– Знаю, – ответила Фиа.

– Завтра утром я ухожу. Ухожу из стаи.

Лицо Фиа вспыхнуло, освещаемое отблесками костра.

– Я буду скучать, – помолчав, шепнула она.

Сайлексу стало еще хуже, чем когда Дуро саданул его кулаком.

– Пойдем вместе, Фиа, – попросил он.

– Ты думал, я побегу за тобой? Уйду из племени, оставив друзей и семью?

– Нет, нет! – растерянно запротестовал Сайлекс.

– Тогда почему ты прямо не спросил меня?