Год без покупок - Кейт Фландерс

В течение месяца я прочитала пять книг и прослушала бесчисленное множество подкастов. Я также написала полдюжины постов и несколько раз встретилась с подругой, которая собиралась помочь мне реализовать некоторые идеи для блога. Чтобы следовать новым правилам своего эксперимента, я начала читать о движении за сокращение отходов и придумывать, как бы самой производить меньше мусора. Я проводила время вне дома, долго гуляла одна и с подругами. Я взяла два урока у женщин, на которых я равнялась, и поддерживала связь с моими многочисленными подругами с помощью телефона и видеочатов. От моего друга Дэвида, с которым мы познакомились в Нью-Йорке, я узнала о сенсорной депривации. Я записалась на сеанс и убедилась, что способна выдержать 90 минут покоя и тишины. Мне даже понравилось. Я выбралась из кровати и начала жить, и это было хорошо.

Нельзя сказать, что я совсем не нарушала правила. Я все-таки потратила около дюжины часов на ТВ в том месяце и позволила себе посмотреть два документальных фильма. Я также не смогла решить все проблемы с концентрацией и сном. Но я больше не смотрела сериалы бездумно, просто чтобы избежать некомфортной тишины. Я смотрела фильмы осознанно. Я точно знала, что я хочу увидеть, и отводила для этого время. Еще до окончания месяца я знала, что так и продолжу делать. Я решила, что впредь буду смотреть телевизор только после работы и до сна. Я смогу мириться с тишиной. А вот с чем я мириться не должна – так это с потерянными часами, днями и неделями моей жизни, потраченными на не нужные мне вещи.

По мере того как я становилась более внимательной к тому, чем питала душу и тело, я начала замечать, что стала куда внимательнее и к моим тратам, особенно когда речь шла о вещах, которые мне можно было покупать. Когда я составила список одобренных покупок, я задумалась, не сделает ли он мою задачу слишком простой, не послужит ли лазейкой. Еще я волновалась, что, купив хоть что-то, сорвусь и начну покупать то, чего в списке нет. Я и представить не могла, что случится обратное. Список заставил меня принимать более разумные решения.

Например, мне можно было купить только одну толстовку, а значит, мне следовало найти самую лучшую. Не лучшего бренда, не самую дорогую или качественную. Мне нужна была лучшая толстовка именно для меня – хорошо сидящая, приятная на ощупь, комфортная, потому что все вещи из своего крошечного гардероба я носила постоянно. Я примерила множество толстовок. Какие-то из них хорошо смотрелись на вешалке и плохо – на мне. Какие-то оказывались слишком тесны в бедрах и слишком широки в груди (обычная проблема, когда у тебя женственная фигура, но небольшой бюст). Я примеряла толстовки всех моих любимых цветов: серые, зеленые, черные и серые. Наконец, темно-бордовая толстовка на молнии подошла мне по всем параметрам. Она была первой, в которой я могла представить себя в любой день, первой, на которую я была готова потратить деньги, и мне понадобилось девять месяцев, чтобы ее отыскать. В этом решении не было ничего импульсивного.

Точно так же я выбирала единственный наряд, чтобы носить его на разные свадьбы, единственную пару спортивных штанов, чтобы носить их в спортзал, и одну пару ботинок для холодной погоды. Понимание, что я могу купить только одну вещь, делало решение гораздо более трудным – и гораздо более значительным. Я вспомнила о четырех больших мешках одежды, от которых избавилась несколько месяцев назад, и о том, как некомфортно мне было почти во всех этих вещах. Я не хотела тратить мои деньги на что-то слишком короткое, подчеркивающее недостатки фигуры или просто не мое. Я хотела чувствовать себя хорошо – и когда я ношу одежду, и когда принимаю решение потратить на нее деньги.

Оказалось, что список одобренных покупок – это, по сути, моя страховка на время всего эксперимента. Я разрешила себе покупать некоторые вещи и заменять те, что нуждались в замене. Весной мой мобильный телефон, который и прежде постоянно выключался сам по себе, сделал это в последний раз и уже больше не заработал. Я не могла жить без телефона, поэтому пошла в магазин. Я не стала покупать самую новую или самую дорогую модель. Я приняла решение не под влиянием маркетинговой кампании, рекламы или обещания скидки. Я купила то, что мне было нужно и что я могла себе позволить. А потом мои единственные джинсы порвались по внутреннему шву. Я попробовала починить их, задействовав свои новые навыки, но спустя семь дней поняла, что надежно и незаметно зашить обтягивающие джинсы – непосильная для меня задача. После того как одна за другой порвались две пришитые мной заплатки, я пошла в магазин и купила новую пару.

Меня вдруг осенило, что раньше я никогда не делала покупки таким образом. Я никогда по-настоящему не нуждалась в чем-то, потому что я всегда покупала вещи на будущее. Например, я использовала купон, чтобы купить две бутылки геля для душа про запас, хотя у меня дома уже была одна. Или я покупала футболку, которая мне понравилась, в четырех цветах, на тот случай, если я больше такой не найду. Я убеждала себя в том, что эти вещи больше никогда не появятся в продаже, так что нужно покупать их, пока они дешевы. Реклама и маркетинговые кампании убедили меня, что я стою перед выбором: сейчас или никогда. Мне никогда не приходило в голову подождать, пока вещь мне реально понадобится. Как оказалось, узнать, что тебе нужно, можно, только пожив без этого.

Месяцы трезвости: 27

Сэкономлено (от заработанного): 38 %

Выброшено вещей: 65 %

У меня было предчувствие, что новые перемены не за горами. В 2011 году то же чутье подсказывало мне, что скоро я провалюсь в долговую яму, и оно нашептывало, что пора бросать пить, за месяцы до того, как я сделала последний глоток. В этот раз внутренний голос советовал мне копить деньги и наращивать свой сберегательный вклад.

Сначала я не понимала, в чем проблема. С тех пор как я выплатила мой долг в 2013 году, у меня всегда было немного наличных на руках. На моем банковском счету всегда лежали 500–1000 долларов, и еще около 2000–3000 долларов на сберегательном. Все остальное я переводила на пенсионный счет. Эта стратегия меня устраивала. Но я предпочитала не спорить со своим чутьем, хотя и не знала, почему мне должны понадобиться лишние деньги.

Я не меньше дюжины раз говорила об этом со своими подругами, спрашивая, приходилось ли им чувствовать нечто подобное и что это означало в их случаях. Те, кто понимал, о чем речь, единодушно отвечали, что такое с ними бывало в периоды кризисов. Они имели в виду разводы, смерть родственников или увольнения. Конечно, развод родителей много изменил в моей жизни, но он не должен был повлиять на мои финансы.

Кризис мог быть связан только с работой. После рождественской вечеринки я чувствовала себя в коллективе чужой как никогда. Я играла свою роль и исполняла свой долг. Но после того как компания неожиданно выросла, за каждым сотрудником закрепили конкретный набор обязанностей, и мне достались вещи, которые я не любила делать, – вещи, которые больше не соответствовали моим ценностям и убеждениям. Я спорила на собраниях по этому поводу, но каждый раз задачи маркетинга и поисковой оптимизации оказывались важнее моего мнения. Оно больше ничего не значило – хотя должно было. Любое мнение заслуживает уважения. Это была одна из вещей, которые я так ценила, когда наша дружная шестерка работала сообща в одном доме. Тогда мы менялись ролями, и в нашей работе был смысл.