Дух некроманта - Роман Цуканов

Служанка с короной стояла недалеко, едва Вольдемар и Эдмонд закончили со своими мыслями, как тут же пришло время начать главную часть церемонии. По традиции королева сама должна дать обещания народу, поэтому Эдмонд был немногословен.

– Волей бессмертных и волей народа Веленгельма, я признаю Аделину из рода Вилгред королевой Веленгельма, – всё ещё не притрагиваясь к короне, говорил Эдмонд.

Далее каждый из присутствующих произнёс свою речь, Феодалы признали Аделину королевой от имени своих земель, Вольдемар признал Аделину королевой от имени своего ордена, знать признала Аделину королевой от имени своего рода. Всё это заняло не так много времени, ведь речь обязаны произносить только главы орденов, земель, и семей, остальные же молчали и старались лишний раз не двигаться. Считалось, что если кто-то заговорит или просто зашумит во время чужой речи, то тем самым проявит немалую дерзость к говорящему.

– Как видно, несогласных с правом власти не нашлось, – взял Эдмонд корону и церемониально надел её на голову Сандры. – Посему объявляю Аделину из рода Вилгред королевой Веленгельма, прошу всех поклониться её величеству.

На этих словах весь зал почтительно поклонился королеве, включая даже Эдмонда и Вольдемара. В кругах знати лицемерие было обычным делом, понимая, что клятвы и обещания уже давно ничего не значат, любой из зала мог поклясться сотню раз, а затем вонзить нож в спину. С тех пор, как король Гаспар утерял свою власть, здесь каждый сам за себя, нет ни правил, ни законов, есть только одна истина: если твоя власть пошатнулась – жди удара от бывших союзников.

– Ваше Величество, у вас есть обещания, которые вы хотите сказать перед народом? – обратился Эдмонд к Аделине.

– Конечно, – поднялась королева с трона и, собравшись с мыслями, обратилась к залу. – Веленгельм переживает не самые светлые времена. Мне прискорбно видеть, сколько людей голодают на улицах. В тот момент, когда народ больше всего нуждался в королевской поддержке, король развязал череду кровопролитных войн, тем самым ещё больше усугубив смертоносный голод. Народ разочаровался, и вместе со своими надеждами потерял последнее доверие к власти. Нет повода их винить… я тоже разочаровалась в своём отце. Поэтому моя цель, это прежде всего вернуть утраченное доверие жителей Веленгельма. Показать, что королевская семья вновь, как и в давние времена, живёт и правит только ради народа и для народа. Обещаю следовать этим словам, уверена Эдмонд и Вольдемар, да и вы все тоже, разделяете мои взгляды. Надеюсь на вашу помощь и поддержку.

Удивительно, но несмотря на волнение и слабое дрожание в голосе, речь оказалась вполне неплохой, во всяком случае, так казалось Аделине. Она не ждала аплодисментов, опять же так было не принято, королева лишь надеялась, что её слова нашли отклик в чьей-то душе, пусть не у всех, но хотя бы у нескольких добрых людей. Ей свято хотелось верить, что в зале найдутся такие люди, но к несчастью, все присутствующие восприняли это как очередную красивую и бессмысленную речь: нападение на Аренхолд начиналось с красивых речей, нападение на Мэнгорн также началось с красивой речи, для знати это не более, чем инструмент. Впрочем, кое-кто из присутствующих всё же «оценил» по достоинству искренность Аделины, таким человеком оказался Теодор, сын регента. В свои двадцать два он видел интриги, убийства, и всю изнанку власти. Он давно понял, что по сравнению со знатью, даже волки покажутся милостивей.

– Забавно, и как она до сих пор не увидела правду… Из всех людей, что тут говорили, только она одна произнесла речь искренне, – мысленно проговорил Теодор. – Даже и не знаю что это, глупость или наивность.

– Теперь самое время закончить коронацию, вручением самого главного символа королевской власти, – лицемерно, как и всегда, говорил Эдмонд. – Регент, мы все благодарим вас за достойное исполнение обязанностей регента, но пришло время передать печать законному владельцу.

– Спасибо Эдмонд, я крайне рад, что такой выдающийся человек как вы, признали моё правление достойным, – уверенно поднялся Вольдемар со стула. – Однако у меня есть ещё одна новость для всех здесь присутствующих. Буквально несколько дней назад я подал прошение её величеству о назначении меня главным королевским помощником, – достал он из кармана утверждённое прошение. – Как видите, на нём стоит королевская подпись. Передай его всем желающим для ознакомления, – отдал он прошение прислуге, а затем, показательно встав на колено, обратился к Аделине. – Ваше Величество я рад, что вы заметили мои заслуги перед королевством и приняли это мудрое решение, большое спасибо.

– Это правда, Ваше Величество!? – едва удержал себя в руках Эдмонд.

– Я подумала… так будет лучше, – неуверенно ответила Аделина.

– Ну что ж, теперь самое время делать подношения её величеству, – подошел Вольдемар к сыну и взял лежащий рядом с ним небольшой сундук. – Ваше Величество, я знаю, что вы не любите носить золото, поэтому специально для вас ювелир сделал украшения с лучшими драгоценными камнями со всего света, – вернулся он уже с сыном обратно к трону и вручил подарок Аделине. – Взгляните.

– Звучит интересно, – почтительно улыбнулась Аделина и начала рассматривать содержимое сундука.

– Выше величество позвольте спросить: почему вы никогда не снимаете этот кулон в виде солнца? – подметил Вольдемар.

– Прошу не подумайте, что ваши кулоны мне не понравились, просто это очень важный для меня подарок.

– В таком случае я рад, что в моём подарке только серьги и кольца. Кстати, именно Теодор подсказал, что не нужно дарить ожерелье, похоже вы в центре его внимания, раз уж он замечает такие мелкие детали.

– Да нет, что ты отец, – вступил в разговор Теодор. – Думаю, каждый бы заметил, что её величество не снимала этот кулон уже долгие годы.

– Спасибо вам Теодор и Вольдемар за ваш чудесный подарок, мне действительно очень нравится.

– Достаточно Вольдемар, – проговорил Эдмонд. – Дай и другим воздать почести королеве.

– И действительно, извиняюсь за задержку, – поклонился вместе с сыном Вольдемар и направился к Эдмонду. – Вернись пока в зал Теодор и забери документ, я бы хотел побеседовать с Эдмондом наедине.

– Понял, – однозначно ответил Теодор.

Когда никто не слышит, регент и глава братства разговаривали совсем на другом языке, который давно знаком двум заклятым врагам, сейчас, когда все заняты вручением подарков было самое время поговорить без лишнего лицемерия. Противостояние ордена королевских заступников и братства святого слова длилось уже девятый год, причём и Вольдемар и Эдмонд достаточно умны чтобы понимать: не мешай они друг другу всё это время, то удалось бы не только заново завоевать Мэнгорн, но и решить множество серьёзных проблем, включая и народные волнения тоже. В своё время даже делались попытки договориться, но рано или поздно всё заканчивалось интригами из-за полного недоверия и желания урвать кусок побольше. Очевидно, что для Эдмонда последняя надежда решить эту проблему тихо и без крови ушла вместе с подписью королевы на том прошении, теперь оба понимали: единственный выход, это «устранить соперника с корнями».