Девочка Джа - Юлия Николаевна Николаева

Ваза, действительно, была тяжелая. Не слон, конечно, но такая себе раскормленная такса. Короче, килограмм десять. И все это опустились на голову Максимова. Он так и упокоился носом в моей груди. То есть не упокоился, я надеюсь, а просто сознание потерял. Голову его я откинула на спинку дивана. Видимо, ему было хорошо, понять не успел, что случилось — такой вид блаженный.

Оставшуюся у меня в руках часть вазы я положила на диван рядом с ним и юркнула к окну. Открыв, выглянула наружу: никого. Ну это уже просто неприлично. Я свистнула. В ответ тоже свистнули. Надеюсь, кто-то их своих. Из темноты появился Гарик, я облегченно выдохнула.



— Все хорошо? — прошептал он, приблизившись.

— У кого? — сердито ответила я. — Товарищ вон лежит.

Я отошла, Гарик, подтянувшись, залез в кабинет, быстро оглядевшись, направился к Максимову, а я запоздало испугалась: вдруг тут камеры? И завертела головой.

— Камер нет, — правильно понял меня Гарик, перекидывая тело через плечо. — Об этом заранее узнали.

Он протопал к окну, не долго думая, перекинул мужчину через подоконник, а следом полез сам.

— А мне что делать? — я стояла посередине комнаты.

— За мной давай, чего стоишь?

Я выпрыгнула в окно, подумав о том, что за последнюю неделю это уже во второй раз. Гарик тем временем поднял Максимова и перекинул его руку себе на плечо. Теперь со стороны могло показаться, что кто-то сильно надрался, и его просто тащат до машины.

— Какой ответственный подход, — хмыкнула, не удержавшись.

— Я в ту сторону, ты в другую, — заметил Гарик, — чтобы не было вопросов. Машина Джа на парковке перед клубом, он тебя ждет.

К тому моменту, когда я спешно обогнула здание, Гарик еще не появился. Машину Саши приметила сразу, он мигнул фарами, я добежала до нее и прыгнула на заднее сиденье. Мы тотчас выехали с парковки. Краем глаза я заметила появившегося из-за здания клуба Гарика с телом.

— Как прошло? — спросил Саша.

— Терпимо. Только непонятно, кто сказал этому товарищу, что он неотразим?

— Думаю, ты ему объяснила?

— За меня все сказала ваза.

— Отличный выбор.

— Спасибо. А куда мы теперь?

— Гарик везет Максимова в спокойное место, где мы поговорим с ним.

— Так. Мы тоже туда?

— Да. Переодеться не хочешь?

Я опустила взгляд и тут же прикрылась руками. Саша едва заметно улыбнулся, сворачивая в темную подворотню.

— Держи, — протянул мне пакет, я взяла, ожидая подвоха, там оказались вещи. Розовый спортивный костюм и футболка с изображением полуголой топ-модели в ободке с ушками.

Саша пакостно улыбнулся, когда я перевела на него взгляд.

— Если не нравится, можешь остаться в этом, — невинно похлопал глазами. Я только тяжело выдохнула. Невозможный человек.

Саша вышел, я стащила юбку, в этот момент дверца открылась, и этот хам уселся рядом со мной. Я прикрылась штанами, глядя с возмущением.

— Думаешь, я одна не справлюсь? Уверяю тебя, прекрасно одеваюсь сама с четырех лет.

— Очень за тебя рад. Так давай, одевайся.

— А ты…

— А я посмотрю.

— Очуметь, — хмыкнула я, качая головой. — А не обнаглел?

— Брось, Саш, я уже видел тебя голой. Чего тебе стесняться?

Я была так возмущена, что просто слов не находила. Пыхтела только, как паровоз, пока он не сказал:

— Иди сюда, я тебя поцелую, — и за руку взял.

По ней сразу поползли мурашки, а в теле появилось приятное томление.

— Я с этим завязала, — все-таки решительно вырвала руку.

— Давно?

— Вчера.

— Вчера мы целовались.

— Вчера после поцелуев и всего остального, — терпеливо разъяснила я.

— Тогда, может, последний раз? Мы одни, никто не мешает, можно не сдерживаться.

Е-мое, да он просто змий-искуситель. Я должна отказаться, непременно должна отказаться. Моя рука снова оказалась в его, Саша потянул меня к себе, я уселась сверху. Может, откажусь чуть позже? Посижу тут немного, все-таки такой стресс пережила. Поцелуй, конечно, успокоит, расслабит. И руки пусть погладят, терапия от стресса. Ничего такого, просто чтобы в себя прийти. Ого, язык во рту и пальцы в трусиках — это прямо агрессивная терапия, но какая приятная… И сдерживаться не надо… А я и не буду.

В общем, сорок минут терапии были такими… Меня унесло куда-то далеко, я кричала, царапала его спину, даже кусалась. Что делал со мной Саша — лучше вам не знать, а то потом спать спокойно не будете.

А меня вот после полученной дозы удовольствия как раз в сон потянуло. Я растянулась на заднем сиденье, пока Саша вез меня куда-то, слушая музыку и постукивая пальцами по рулю в такт мелодии. Я поглядывала на него из-под полуприкрытых век, и было так хорошо, что даже совесть решила на время отступить и не мучить меня.



Минут через двадцать мы приехали к гаражному кооперативу, Саша показал охраннику пропуск, и нам открыли ворота. Интересно, мужчины всерьез считают, что гараж — спокойное место для разговоров? Попетляв между темных рядов, мы тормознули, тут же приоткрылась одна из дверей, и оттуда вышел Гарик.

— Наконец-то! — сказал то ли сердито, то ли облегченно. — Я успел испугаться. Где вас черти носят?

— В пробке застряли, — ответил Саша, я закатила глаза. Ага, ночью в пробке. Гениально.

Гарик покосился в мою сторону, я посмотрела на небо. Типа вообще не при делах.

— Максимов пришел в себя, — перевел тему Гарик. — Я с ним поговорил немного, мужик напуган, но твердит, что ничего не знает. По виду — блефует.

— Ничего, разговорим.

— А мне можно посмотреть? Или это ваша личная пыточная? — влезла я. Они переглянулись, а я подумала: вдруг, правда, пыточная?

— Пойдем, — пожал плечами Саша, и мы втроем зашли в гараж, лязгнула внутренняя щеколда, отрезая нас от улицы.

В подвале было сыро и холодно, запах, соответственно, затхлый. Максимов сидел в углу на матрасе, пристегнутый одной рукой к закругленному колышку, торчащему из стены. Увидев меня, распереживался, потому, наверное, перешел на нецензурную брань. А может, вазу было жалко, столько сил потрачено же, чтобы ее из Мексики вывезти.

— Замолчи, — попросил Саша. Честно, попросил, без угроз там, но Максимов сразу замолк. Саша медленно приблизился, подхватив деревянный ящик, сел на него неподалеку от мужика. Тот смотрел с опаской.

— Я ищу Стрелку, — сказал Саша, а я подумала, если бы все не было так серьезно, то прозвучало бы очень смешно.