Песня мертвых птиц - Вячеслав Прах

Директор отложил в сторону кроссовку, встал с кровати и открыл комод. Видимо, полицию совсем не интересовали книги покойного, так как бритву и лезвия изъяли, а «Приют грез» оставили.

Может быть, ответ есть в этой книге?

Мужчина осмотрел книгу со всех сторон – новая неповрежденная мягкая обложка и закладка, торчащая между страниц. Он открыл книгу там, где была оставлена закладка.

Как ни удивительно, это была последняя страница. И последние предложения были обведены карандашом. Директор прочитал про себя:

«– Фриц! Любимый друг мой… Твои дети вернулись на родину. Благодаря тебе. Я вновь нашел свой путь, Фриц… И держу в объятьях свое счастье. Я – это Ты…

Пламя свечей отбрасывало светлые блики на автопортрет Фрица. И казалось, будто его карие глаза светятся, а добрые уста улыбаются».

Директор закрыл книгу и положил ее обратно в комод. «Есть в этих словах хоть какой-то смысл для меня?» – подумал он, подходя к окну и глядя на черное небо.

Мужчина только что окончательно решил для себя, что останется в этой палате ночевать, чтобы воочию увидеть того ночного гостя, который чувствует себя здесь, как хозяин, – убийцу Эриха Бэля.

У директора было предчувствие, что этой ночью он обязательно придет, ведь у него теперь есть зрители. Ведь теперь ему есть, для кого играть…

Директор первым делом предупредил дежурного врача и санитара, что остается ночевать в этой палате. Они, конечно, не возражали, но посмотрели на него как-то странно.

Также мужчина попросил персонал этой ночью как можно реже присутствовать на посту и чаще отдыхать в ординаторской.

Директору очень хотелось, чтобы у убийцы не возникло никаких преград на пути к палате Эриха Бэля.

Мужчина вернулся в комнату, открыл окно и расстелил постель. Было еще только без четверти девять..

Перед тем, как выключить свет, директор снял больничный халат и положил его в комод. Затем погасил свет, оставил свою обувь рядом с кроссовками и лег в свежую постель. Ее, несомненно, заменили после смерти Эриха Бэля.

Еще около получаса директор слышал, как пациенты и врачи бродили по коридору. Затем наступила долгожданная тишина, гробовое молчание. Мужчина с пепельным цветом глаз не боялся ни призраков, ни дьявола, ни другой нечисти, которую он не видел воочию. Он боялся только того, кто курил дешевые сигареты и кто не мог пройти по этой лечебнице просто так, незамеченным. Он всей душой боялся того, кто, в отличие от призрака Эриха Бэля, мог оставлять после себя следы. Директор боялся убийцы.

Мужчина, лежавший этим вечером словно в чужом гробу, больше не строил догадок по поводу убийства молодого человека. Он усмирил свою фантазию и не давал ей больше слова.

Об этом деле можно было предполагать все что угодно, даже самое невероятное. К примеру, что Эрих Бэль совершил обыкновенное самоубийство, но кто-то посторонний помог ему сделать так, чтобы это выглядело иначе. Придать своей смерти театральности, в духе Шекспира! Так сказать, поклонник малой депрессии и великого Ремарка решил запутать полицейских после своего тихого ухода со сцены, прибавить напоследок громкости своему имени! Но это только догадки, а как все было на самом деле, пока знают только два человека – Эрих Бэль и Икс.

С этими мыслями директор глубоко провалился в сон где-то в начале одиннадцатого. И присутствия какой-либо духовной сущности, материи, призрака мужчина не ощутил в этой комнате перед тем, как уснуть.

Напротив, все было спокойно и тихо. Чужой «сад камней» был еще более прекрасен, чем свой.

* * *

Директор проснулся среди ночи, где-то в начале третьего. И, сказать, что он проснулся по своей воле, было бы ложью. Его разбудил громкий женский крик. Женщина кричала так долго, что в этом отделении наверняка проснулись все пациенты.

Как только мужчина открыл глаза, в его ноздри ударил сигаретный дым, тот самый аромат дешевого табака. Без сомнения, кто-то курил в этой палате в то время, как директор спал. Но как ночной гость смог войти и передвигаться по палате настолько тихо, что не разбудил при этом директора? У мужчины с детства был чуткий сон, это было, безусловно, связано с его проблемами с нервной системой. Скорее всего, Икс у двери палаты снял обувь и передвигался по комнате босиком. Это было единственное возможное объяснение.

Директор даже не стал включать свет, он быстро вскочил на ноги, завязал шнурки своих туфель и помчался к источнику этого леденящего душу крика…

Мисс Лора кричала так, словно ее пытались задушить. Не сразу санитару и врачу удалось ее унять. Они вкололи ей ампулу успокоительного, и лишь после этого она замолчала, но не перестала хлюпать носом, глядя в одну точку на полу.

– Что произошло? – спросил директор, войдя в комнату мисс Лоры.

Дежурный врач миссис Ада гладила хрупкие плечи девушки, утешала ее. Санитар сказал:

– Мисс Лора утверждает, что неизвестный мужчина проник в ее комнату и дотронулся до ее волос.

– Она запомнила лицо этого человека?

– Э-э-э. Мисс Лора утверждает, что это был призрак.

– Понятно. Можно мне поговорить с мисс Лорой наедине?

– Конечно, я думаю, доктор Ада не против.

Дежурный врач встала с кровати мисс Лоры и подошла к директору.

– У девушки шок, она испытала сильный испуг. Пациентка находится на грани истерики. Что-то или кто-то сильно ее напугал…

– Оставьте нас наедине, прошу вас, доктор Ада.

– Конечно, директор. Полицию… Эм… – замялась она.

– Нет, никакой полиции, доктор, пока не разберемся, что здесь произошло. Ступайте.

– Хорошо.

И доктор Ада с санитаром направились на выход.

– Да, кстати, доктор. Вы сами не видели постороннего в отделении?

– Нет, директор.

– Хорошо, вы свободны.

Мужчина подошел к старому пианино с одной поломанной клавишей и сел на свободный стул.

– Мисс Лора, это директор. Поднимите, пожалуйста, голову и посмотрите на меня.

Девушка не сразу подняла свое мокрое, напуганное лицо.

– Что произошло, мисс Лора?

– Эрих… Он притронулся ко мне, когда я спала… Я открыла глаза, и темная фигура выскочила из моей палаты. Я закричала. Это был точно он. Эрих.

– Мисс Лора, с чего вы решили, что притронулся к вашим волосам Эрих Бэль? Вы видели его лицо?

– Нет, но это был он…

– Почему вы так говорите? Какие у вас основания полагать, что тот, кто вас напугал, – Эрих Бэль?

– Запах. Я не видела его лица и вообще ничего не видела, кроме черного силуэта… Это был призрак, директор, слышите меня. Призрак Эриха Бэля!

– Что именно за запах?