Добрые феечки Нью-Йорка - Мартин Скотт

Однако после того случая защитить феечек от всесильных Маклаудов и их союзников было некому. Мораг и Хизер, бесспорно, были виноваты, и ни Макинтоши, ни Макферсоны не могли развязать войну в их защиту.

Теперь они сидели на крыше пожарной машины, которая с воем неслась на север.

За ними на легковых автомобилях гнались китайские феи.

— Хорошо, что в Нью-Йорке так много пожаров!

Хизер заявила, что она лично китайских фей никак не злила, а вот что такое учудила против них Мораг, хотелось бы узнать.

— Ничего особенного. Просто освободила парочку омаров. А брошь вообще не я тырила — я всего лишь укрывательница краденого. Эти нью-йоркские феи просто вести себя не умеют.

Хизер кивнула:

— Точно. Ну что такого в том, чтобы взять в банке долларов на еду? Ничего ужасного. Там еще несколько миллионов осталось, и несколько долларов — это ж капля в море. Если бы все взяли по чуть-чуть, то не осталось бы этих бедняков, которые попрошайничают на улице.

Похоже, им удалось оторваться от своих преследователей.

— Ушли.

Пожарная машина остановилась у горящего жилого здания. Феечки соскочили на землю. Тут же подъехала еще одна пожарная машина. Со всех мест, за которые можно было держаться, свисали итальянские феи в белом.

Хизер и Мораг пустились наутек.

Айлса была старшей из сестер Маклауд, и все ее слушались. Они были прямыми потомками Гары, той самой феи, которая вышла замуж за главу людского клана, и все четыре сестры были закаленными воительницами. Высокие скулы, большие темные глаза и коротко подстриженные непокорные черные волосы. Через плечо — острые клейморы, к ногам привязаны заточенные кинжалы, которые в этой семье воинов передавались из поколения в поколение.

— Когда мы разыщем Макферсониху с Макинтошихой, убивать их? — спросила Мэйри.

— Если понадобится, — ответила Айлса. — Я захватила усыпляющее заклинание, попробуем ограничиться им. Далеко еще идти, Мэйри?

Мэйри была ясновидящей.

— Еще совсем немного. Я вижу очень странную землю. Она рядом.

— Где это мы?

Хизер пожала плечами. Ни она, ни Мораг так далеко на север раньше не забирались.

— Ну от них-то мы отделались?

— Вроде да.

— И как теперь попасть на 4-ю улицу?

Такси пронеслось до самой Восточной 106-й, а там свернуло налево. Хизер и Мораг выскочили на Пятой авеню и огляделись.

— Долго же мы ехали. А вокруг все еще город. Ну и громадина…

— Смотри-ка, вроде начинается деревня…

Перед ними простирался Центральный парк. Он прямо-таки манил своей зеленью.

— Хоть отдохнем немного.

И они бросились в парк.

— Вон они! — закричал предводитель поискового отряда чернокожих фей. — Держи воров!

Наемники уже шли над Манхэттеном. Уэрферт остановил отряд, и все стали разглядывать новую землю. Наступили сумерки, но такого свечения, которое исходило от города, она никогда еще не видели. Неприятно поражало скопление людских построек, но радуга упиралась в большое пятно, сверху напоминавшее лес.

— Ладно, ребята, — сказал Уэрферт. — Спускаемся.

И они начали высадку на неизведанной территории.

— Я абсолютно точно ничем не обижала никаких чернокожих фей, — говорила Мораг, сидя на горном велосипеде. — Я вообще их впервые вижу.

— Я тоже, — сказала Хизер. — Какие-то маньяки они с чужими.

Велосипед несся по северному краю Центрального парка.

— Хорошо, что у этого велосипедиста такие сильные ноги.

Феечки перелетели с велосипеда на лошадь, которая катала туристов в повозке, а оттуда, верхом на уличном жонглере, ехавшем на одном колесе, попали на Бродвей.

— Похоже, мы, наконец, от всех оторвались.

Можно немного расслабиться. Рядом — Юнион-сквер, чернокожие феи остались где-то далеко позади.

И тут с ними поравнялся длиннющий лимузин. На крыше его, к неописуемому ужасу Мораг и Хизер, восседали четыре героини их кошмарных снов. Размахивая клейморами, на их машину собирались высадиться ужасные сестры Маклауд.

Керри лежала на полу и рисовала комикс. Как и многими другими видами творчества, она занималась этим исключительно для собственного развлечения. Процесс застопорился. На рисование этого комикса ее вдохновили Мораг и Хизер, поэтому он должен был быть о феечках. Однако, поскольку Керри нравилось писать только о тех, кто совершал добрые поступки, действия в комиксе было маловато. В комнату, тяжело прихрамывая, вошла Мораг.

— Мораг? Что с тобой?

Мораг повалилась на желтую подушку. Все тело болело так невыносимо, что она едва могла двигаться.

Керри поспешила к феечке с чашкой чая. Мораг любила чай, но Керри, как и все нью-йоркцы, совершенно не умела его заваривать.

Мораг пересказала Керри ужасные события сегодняшнего дня: как за ними гнались итальянские и китайские феи, потом в Центральном парке — чернокожие феи, и, наконец, феи из клана Маклауд.

— Как же вам удалось спастись?

— Мы соскочили с автомобили и побежали, как вдруг нас кто-то подхватил и спрятал в пакете. Через некоторое время, когда мы выглянули наружу, Маклаудов не было видно. Самое удивительное, что нашей спасительницей оказалась та самая чокнутая нищенка, у которой был твой цветок… Она сказала, чтобы мы не волновались, что от курдов она нас спасла, и чтобы мы помнили, что лучший военачальник — Ксенофонт: на тот случай, если дело дойдет до состязания между ней и Хирисофом-лакедемонянином. Что это значит, я не поняла. — Тут Мораг слегка приуныла. — К сожалению, после этого она опять забрала цветок.

— Что? У кого забрала?

— У Хизер. Она несла его тебе в подарок от Динни.

— А как он попал к Динни?

Мораг пожала плечами:

— Так или иначе, эта идиотская навозная кучка выхватила из споррана цветок и принялась им размахивать. И нищенка сказала, что простым пелтастам не пристало владеть столь ценным трофеем, и по праву он принадлежит ей.

Керри стояла ошеломленная.

— В общем, гуляет наш цветочек.

— Да что уж, — сказала Керри. — Хорошо, хоть вам удалось спастись.

— Ну, вроде. Только вот, когда мы поворачивали на 4-ю улицу, я сказала Хизер, что если среди этих итальянок есть похожие на меня, ну, знаменитые своими экстрасенсорными способностями, то они вполне могут нас уже поджидать. Так и вышло. Они отобрали у нас деньги. Ужасный день. У меня все болит. Моя индейская головная повязка порвалась в клочья. У нас виски еще осталось?