Фронтовик. Без пощады! - Юрий Корчевский

Федька оттолкнул от себя саквояж:

– Забери все и уходи. Не хочу больше в лагерь!

– Ну да, отпущу я тебя, а ты снова воровать будешь? Ты же по-другому жить не умеешь!

И такая злость на Андрея накатила, что он вскинул револьвер и выстрелил Федьке в голову. Даже если бы он его привел – на себе притащил бы в милицию, что это изменило бы? Ну дадут ему еще один срок, отсидит он его, выйдет – и снова за свое? Так пусть лучше сдохнет – воздух чище будет.

Андрей обыскал убитого и в кармане пиджака нашел паспорт на имя Кудрявцева – явно поддельный, и пятьсот рублей мелкими мятыми купюрами. За голенищем сапога нашлась заточка. Повезло, что Федька в правую руку ранен был, иначе попытался бы применить ее. А вот теперь мертвый валяется.

Андрей открыл саквояж: пачки денег в банковской упаковке, новенькие. Накатила усталость, и Андрей уселся на землю. Где он? Поезд до Коломны не дошел, стало быть – Подмосковье. Но где ближайшая деревня? Надо искать телефон, сообщить о происшедшем.

Андрей тяжело поднялся, взял в левую руку саквояж.

Издалека донесся гудок паровоза. Надо идти туда. Вдоль путей всегда стоят будки обходчиков, путейских рабочих.

Начало смеркаться. До полной темноты он успел выйти к железной дороге, повернул влево. Идти по шпалам неудобно: через одну – шага не хватает, по каждой наступать – семенить приходится.

Через полчаса он добрался до деревянной будочки, в окне которой светился огонек. Андрей постучал в дверь.

– Кого принесло?

– Милиция, откройте.

Щелкнул запор, и выглянул железнодорожник – в черной тужурке и фуражке.

– Мне срочно нужен телефон, – заявил Андрей.

– Так у меня только железнодорожный, в город не дозвонитесь.

– Звоните, и желательно диспетчеру или кому-нибудь старшему.

Обходчик снял трубку телефона, висевшего на стене, и стал крутить ручку. На другом конце ответили.

– Добрый вечер, Михайловна. Дай мне диспетчера, – и передал трубку Андрею.

В трубке слышались шорохи, щелчки, потом раздался строгий женский голос:

– Слушаю, Андрей Михайлович.

Андрей от неожиданности едва не выронил трубку – откуда она знает его имя и отчество? Потом дошло, что обходчик – его тезка.

– Я из двадцать второго отделения милиции города Москвы. Мне срочно надо связаться хотя бы с городским управлением.

– Как ваша фамилия?

– Фролов.

– Попробую связаться. Повесьте трубку и ждите звонка.

– Принял. – Андрей повесил трубку.

– Садитесь, товарищ милиционер, – придвинул к Андрею табуретку обходчик.

Андрей уселся.

– Чайку горяченького не желаете?

– Если угостите, не откажусь.

Ему и на самом деле хотелось пить – давненько он так не бегал.

Андрей успел не спеша выпить кружку, когда раздался звонок. Он вскочил и снял трубку.

– Будете говорить с дежурным по городскому управлению милиции, – строгим голосом сказала диспетчер.

– Андрей Михайлович, выйдите на минутку, – попросил Андрей обходчика. Тот вышел.

– Нешто я не понимаю, служба! – бросил он в дверях.

В трубке щелкнуло:

– Дежурный по Управлению капитан Кузнецов слушает.

– Товарищ капитан, докладывает сержант Фролов из двадцать второго городского отделения милиции.

– Слушаю.

– Я был направлен на Павелецкий вокзал, увидел Федьку-одноглазого по фамилии Аверьянов – он садился в отправляющийся поезд. Я вскочил в вагон и стал досматривать документы. Аверьянов выпрыгнул, я за ним. В общем, я его догнал.

– Скрутил? Молодец!

– Нет, убил. Еще немного – и он в лес ушел бы. А уже смеркалось.

– Деньги при нем?

– Да, саквояж. Я его забрал – не бросать же в лесу.

– Правильно сделал. А то твой начальник отделения уже доложил, что постовой с дежурства пропал. Я доложу начальнику управления. Добираться до тебя далеко, раньше утра не жди. Ты ведь в будке обходчика на пятьдесят седьмом километре?

– Вроде так.

– Там и жди – не искать же тебя в лесу. Отбой.

В трубке щелкнуло, и дежурный отключился.

Андрей был рад, что не получил разнос от начальства и что ждать надо не у леса, а в будке. Ночью на природе прохладно, а он в летней форме.

– Андрей Михайлович, заходи! – Он распахнул дверь.

– Вот и славно, а то скоро поезд товарный должен быть. – Обходчик взял фонарь и вышел на крыльцо.

Андрей уселся на табуретку. Ему надо было обдумать, что говорить начальству. То, что вор выпрыгнул из поезда, объяснений не требует. Почему он выстрелил? Да Федька с заточкой бросился на него. Вот он и пальнул в порядке самообороны. Надо твердо стоять на этой версии, тем более что свидетелей нет.

Он попил еще чайку с обходчиком, откинулся спиной на стенку и задремал. Сквозь дрему слышал, как несколько раз выходил обходчик, встречая поезда.

В шесть утра зазвонил телефон, и Андрей очнулся от дремы. Голова была тяжелой.

Обходчик снял трубку.

– Это тебя, товарищ! – Он протянул трубку Андрею.

– Диспетчер говорит. К вам дрезиной выехала группа, встречайте.

Андрей вскочил, потер ладонями лицо. Хотелось есть, завтракал он сутки назад.

Вскоре подкатила мотодрезина, с нее спрыгнули четверо в милицейской форме, все незнакомые.

Андрей вытянулся, доложил старшему:

– Сержант Фролов.

– Куда идти?

– По путям несколько километров, потом вправо.

– Едем.

Дрезина довезла их до места, где Андрей вышел на насыпь – он запомнил его по километровому знаку.

Водитель дрезины, высадив их, уехал. Нельзя надолго занимать пути, надо было пускать поезда.

Они шли около получаса, и Андрей точно вывел группу к трупу.

– Молодчина, не заплутал. А уходил отсюда уже в темноте?

– Я в разведке на фронте служил.

– Понятно.

Эксперт сделал несколько фотографий с разных ракурсов, снял отпечатки пальцев.

– Он это. Видел я его живьем, давно, правда. Теперь подробно доложи, как было дело.

Андрей рассказал, как стоял у пакгауза, как увидел Федьку, не успев никому доложить – не было времени. Как сам сел в поезд и начал обходить его, досматривая документы, и как Федька, стоящий в тамбуре, сиганул с поезда.

– Не побоялся с поезда прыгать? – спросил его старший.