Мистер Безупречность - Пола Льюис

Внутри она вся содрогнулась от смеха, когда он стал энергично растирать ее лодыжку. Постанывая, она просила продолжать. Бедный малый! Он пытался устоять, но тщетно. Когда же его рука скользнула к ее бедру, она восторжествовала — это его окончательное поражение.

Свершилось! Я выиграла! Но ее тщательно скрываемое торжество поколебалось, когда он коснулся ее груди, и вовсе исчезло, когда он прильнул к ее губам как хозяин, требуя покорности и уступчивости. Мысли спутались, подлаживаясь под ритм сердца, которое, казалось, сопротивлялось прикосновениям его жадных рук и губ.

Вдруг ее объял страх. Нет, это совсем не похоже на придуманную ею сцену соблазнения. Ей следовало бы остаться хладнокровной, в то время как он терял свою скованность. Ей следовало бы проявить сдержанность… Но теперь инициатива явно перешла к нему.

Языком он будто пробовал ее уста на вкус, и это продолжалось, пока она не ощутила, что лежит рядом на диване, теперь он осыпал поцелуями ее веки, щеки, шею. Ее сердце забилось учащенно, дыхание стало прерывистым, а его руки скользили уже по всему ее телу, охваченному истомой и сладостным трепетом.

Его руки. О, эти теплые, сильные руки! Легко и нежно они изучали, ласкали, возбуждали. Вот они замерли в нерешительности на уже затвердевших сосках, вот коснулись напряженного живота, вот скользнули ниже…

Паола застонала, когда его руки коснулись укромного холмика и стали отыскивать на нем ту самую огненную точку, от которой и распространился весь пожар в крови.

— Ты великолепна, — произнес он немного охрипшим голосом.

Теперь его язык блуждал в ложбинке между грудей, стиснутых его ладонями. Паола блаженствовала.

— Мэтт…

Он опять захватил ее губы в свои, будто повторяя языком натиск пальцев. Всякие посторонние мысли отлетели прочь. Теперь уже не имело значения, кто из них соблазнитель, а кто соблазняемый. К Паоле пришло сознание того, что начавшаяся было игра теперь вовсе и не игра, что она жаждет одного: трепетать в руках Мэтта, отдаться, покориться ему полностью и безоговорочно.

— Доверься мне, — шептал он. — Пусть это случится.

Волнение и напряжение постепенно начали убывать, она больше не задумывалась о происходящем, вся во власти чистой радости и бесконечного наслаждения. Когда ее тело перестало дрожать, он нежно поцеловал ее и насмешливо заглянул в глаза.

— Помоги мне раздеться, — прошептал он, почти касаясь губами ее рта.

Дрожащими руками она помогала ему избавиться от рубашки, брюк, носков. И, когда Мэтт остался в одних только трусах, он одним резким движением сорвал с нее красный пеньюар который, шурша, упал на пол.

— Ты так прекрасна, — прошептал он.

В его глазах теперь сверкали золотистые отблески каминного огня. Волосы были в беспорядке, спутались на лбу. Паола провела по ним дрожащими пальцами.

— Ты тоже прекрасен.

Он улыбнулся, затем опять поцеловал ее мягким ласковым поцелуем. Затем слегка отодвинул ее, так чтобы их тела не соприкасались, и снова начал медленно и мучительно целовать ее губы и шею, груди.

Блаженство разлилось по ее телу, она чувствовала, что не сможет простоять больше ни минуты.

Тогда он, игриво улыбаясь, внимательно взглянул на нее, как бы приглашая. Твоя очередь, казалось, говорил его взгляд.

Будто загипнотизированная, Паола протянула к нему руки, коснулась разгоряченного тела. Медленно, очень медленно, она подняла руки на уровень его груди и наткнулась пальчиками на два соска.

Мэтт затаил дыхание.

Теперь ее пальчики пустились вниз, ощущая мускулистую атлетическую грудь, напряженный торс. Радость охватила ее, запульсировала в венах, когда он застонал от ее прикосновений. Паола могла заметить, как нервно вздымалась его грудь в тот момент, как ее руки скользнули под эластичный пояс его трусов и спустили их вниз. Он внезапно схватил ее за плечи так, что она даже слегка вскрикнула.

Теперь они были равны. О, как же ей хотелось задержать этот момент! Она чувствовала, как росло его желание, потому что движения стали нетерпеливыми, настойчивыми.

Вот он подхватил ее, приподнял и уложил на диван. Вошел в нее быстро, одним энергичным толчком, продвигаясь все глубже, заполняя ее разгоряченное лоно и требуя чувственной отдачи.

Она отдалась полностью. Перестало иметь значение кто победитель, а кто побежденный. Во всей Вселенной существовали лишь он и она, мужчина и женщина. Она вбирала его в себя, оплетая руками, ногами, окружая своей аурой. Сердца тяжело стучали, тела напряглись. Никто не закрывал глаза, наоборот — они впивались отдачами друг в друга, и Паола молила про себя лишь об одном, чтобы это состояние блаженства продлилось как можно дольше.

Это было равноправное любовное состязание, к обоюдному изумлению ничего сверхъестественного: просто два взрослых человека захотели друг друга, вот и все.

Но все-таки что за шутку сыграли с ним, разве не так? Какая нелепость, что вот сейчас он гладит ее спутанные волосы, целует кончик носа. Поставлен ли он на колени? Их стремление к гармонии было бурным, нежным, возбуждающим, сладостным, распаляющим, прекрасным и пугающим одновременно. И теперь оба стали другими.

Они лежали усталые, переплетя руки, ноги, еще и еще раз прокручивая в памяти счастливые мгновения. Мэтт чувствовал себя околдованным и опустошенным. Он неожиданно ухмыльнулся.

— Чему ты улыбаешься? — шепотом спросила она, легонько прижав палец к его губам.

Он нежно захватил палец ртом, погладил ее плечо, руку.

— Я смеюсь, потому что тебе удается вить из меня веревки, — признался он. — Я до сих пор не могу в себе разобраться. И эта ночь не внесла ясности.

— Ну что ж, очень хорошо. — Она ласково прильнула к нему. — Приятно держать в неведении мужчину, с которым близка.

Так вот в чем загвоздка, подумал Мэтт. Если он что-то терпеть не мог, так это пребывать в неведении. Он не выносил неопределенности.

В своих отношениях с женщинами он не допускал никакой неясности и туманности. Всегда за ним оставалось право решать, когда и как часто они будут встречаться. Он оставался лидером в любом случае, никогда не позволяя управлять собой.

Так было до появления Паолы.

До этой ночи.

Большим пальцем он очертил контур ее подбородка, по очереди потрогал ямочки на щеках.

— Лакомые ямочки, — промолвил он, прикладываясь к ним губами.

Она крепко обняла его, и его ладонь осталась у нее на груди, которая была необычно нежна. И у него даже мелькнула мысль, что приятно было бы и впредь ласкать это тело, вдыхая аромат ее волос.

Вот это да! — мысленно воскликнул он. Остановись на этом. Не делай больше того, что уже сделано. Это был замечательный секс. Итак, она очень сексапильна и умеет доставить удовольствие. Но не забывай, что она не заинтересована поддерживать с тобой постоянные отношения. Ей не нужен брак. А тебе нужен. Так что не принимай все близко к сердцу.