Подразделение 000 - Сергей Костин

– А эта машина, за которой мы гнались….. Почему у нее такие странные колеса.

Директор отрывается от моей груди, тщательно осматривает колеса и отвечает:

– Это каток. Им раньше дороги укатывали, чтоб не трясло на кочках.

Идут титры, где указаны фамилии и звания всех, кто участвовал в погоне и задержании преступного элемента. Фамилий спасателей спецмашины подразделения 000 за номером тринадцать не видно. Нам, спасателям, слава ни к чему. Мы за правду работаем. И за звания, если получится.

Больше ничего интересного про этот вызов я сказать не могу. Потому, что не в силах вспоминать дикую гонку. До сих пор трясет.

А вертолет на базу не вернулся. Говорят, что видели его в компании голубей. На памятнике сидел.

Снегоуборочная машина. Инвентарный номер такой-то. Шестой стеллаж, третья полка….

Коробка с нарисованными на боках снежинками и рюмками как раз поместилась между рыболовными принадлежностями и ящиком для песка.

Что дальше? ПДС. Только что со склада завезли. Вместо списанного, а точнее сказать, утопленного ранее. Пакет еще в масле и заводской обертке. Сбоку записка от Директора с пожеланиями бережней относиться к имуществу Службы.

Запихнем пакет с плотом под нижний стеллаж. Там у Милашки всякая дрянь смазанная храниться.

Эвакуатор харизматический. Это что за дрянь? У Милашки спрашивать неудобно. Она и сама ничего не знает. Запихнем неизвестное приспособление на стеллаж с ядерными брикетами.

Собственно, я занимаюсь не своим делом. Заботы по наведении порядка в грузовом отсеке лежат исключительно на плечах Милашки. Но сегодня у спецмашины отгул. За две недели предупредила. Так что приходиться мне ящики ворочать.

Нет, Герасима отвлекать от сна нельзя. Третий номер слишком ценный член экипажа, чтобы задействовать его на погрузо-разгрузочных работах. Не дай бог на голову железка какая-нибудь свалится. Кто думать будет?

А Боб в магазине. Как с утра убежал, так до сих пор и нет. Моя вина. Надо американца приучать к порядку. Негоже сотруднику подразделения 000 так долго отсутствовать на рабочем месте. Час, или два, это я еще могу понять. Но уже четвертый час, как второй номер, выпросив самосвал, укатил закупать что-нибудь вкусненькое. А вдруг вызов срочный? А вдруг где беда?

– Командор! Диспетчерская желает пообщаться с кем-нибудь из членов экипажа. Напомню, командор, что в кабине никого нет, а я в отгулах.

Мысли, как воронье карканье. Не было печали. Придется оборудованием завтра заняться.

Добравшись до кабины, я удобно разместился в левом кресле водителя и, закинув ноги на панель управления энергетическими потоками в двигателе Милашки, включил связь.

– Тринадцатую машину вызывает диспетчерская. Предупреждение! Если не ответите через минуту, вызываем к вам спасательную команду.

– Вызовете лучше интенданта, – вклинился я в угрозы диспетчерской, – Вся команда ищет запасную лампочку наружного освещения. Ночью кто-то с Милашки, то есть, со спецмашины, свинтил. Все еще майор Сергеев на связи. Опять у населения проблемы?

Диспетчер ничего о проблемах не слышал.

– Соединяю вас с Директором по служебному каналу. Линия не прослушивается.

В динамиках послышался характерный треск перехода на служебный канал. Значит, в это время к наружному штекеру связи на правом борту Милашки подбежал связист и установил проводную линию. Неблагодарная у них, у связистов, работа. Бегать по столице с мотком провода на спине.

– Сергеев? – треск помех сменился скрипом Директора.

– Так точно, – не по уставу ответил я. Если Директор совсем с ума не вышел, то поймет, что не вовремя он мою команду потревожил.

– Извини, Сергеев, может быть я не вовремя? – нет! дураков Директорами не назначают.

– Чего уж там, – вздохнул я, – Все равно всех дел не переделаешь.

– Это точно, – согласился наш замечательный Директор Службы, – А раз ты там со своими шалопаями бездельничаешь, то получи срочное задание. Записывай, если на память не надеешься.

Перечить Директору способны только лишь герои, или команда, находящаяся в полном составе при исполнении. А так как поблизости не наблюдалось ни тех, ни других, пришлось молча сносить завуалированные оскорбления шефа.

– Запомню, – почему рядом никогда нет ручки?

– Вызов поступил с севера. Координаты места отправлены. Ты там пни свою машину, чтоб все приняла, как положено.

Я добросовестно пнул Милашкину панель. Отгулы отгулами, а сообщения из диспетчерской принимать надо независимо от режима работы. Спецмашина подразделения 000, недовольно заурчав, втянула поток зашифрованных координат и отослала обратно, в центр, подтверждение.

– Может, когда захочет, – захихикал Директор, сам проработавший на спецмашинах подразделения не один десяток лет, – У меня, Сергеев, для подобных случаев всегда рядом кувалда находилась.

Что б я? Милашку? Кувалдой?! Хотя… надо попробовать.

– Далековато что-то, – координаты вызова находились чуть ли не на берегу Ледовитого океана, – Товарищ Директор, я что-то не вижу названия населенного пункта.

– А там и нет никакого населенного пункта. Ни малого, ни большого. В чистой тундре трехэтажный чум. Коренное население просит о помощи.

– Олени что ли разбежались по пастбищам? – вот американец обрадуется! Какая возможность познакомится поближе с русским коренным населением, и сравнить с американским, которое сейчас всех белых колонистов в резервации согнало.

– Не разбежались, – огорчил Директор. Гоняться за оленями мое самое любимое занятие, – Все гораздо хуже, майор Сергеев. И смех ваш здесь неуместен. Аппендицит.

А я и не смеюсь. Я просто радуюсь, что олени на месте.

– Что? – последнее слово Директор произнес невнятно, поэтому до меня плохо дошло.

– Я же просил записывать, – проворчал Директор, – Повторяю для глухих и прачек. У одного из представителей местного населения, проживающего в трехэтажном чуме посреди тундры, болит живот. Местный шаман, которому регулярно сбрасывают с самолетов медицинские журналы, определил все симптомы аппендицита. Будете вырезать аппендицит, майор Сергеев.

– Это как это так? – растерялся я, – Что значит вырезать? Я ж не умею.

– Брось, Сергеев, – вконец обозлился Директор Службы, – Передо мной лежит твой аттестат об окончании академии спасателей. И я своими старческими, но зоркими глазами, читаю. Так….. Рисование, физкультура, вождение, вождение в экстремальных условиях, ядерная физика, фигурное катание…. Зачем им фигурное катание? А! Вот! Нашел! Читаю заново. Оказание первой медицинской помощи – отлично! Невропатология – отлично! Ухогорлоносология – отлично! Хирургия – Отлично! Акушерство – отлично условно. А почему условно?