Птицы, звери и родственники - Джеральд Даррелл

Засим последовала продолжительная пауза. Все ждали, когда Дональд продолжит. Сглотнув пару раз, как будто его переполнял восторг от собственного творчества, он тщательно сложил листок бумаги и водворил в карман.

– Ну, как? – спросил он Ларри.

– Хм… по-моему, коротковато, – осторожно произнес Ларри.

– Нет, а что ты думаешь о стиле? – спросил Дональд.

– Хм… по-моему, интересен. Но я думаю, он уже давно открыт, – сказал Ларри.

– Быть того не может, – заявил Дональд. – Я открыл его только этой ночью.

– Ну, я думаю, Дональду уже хватит. Ему нельзя больше пить, – громко сказал Лесли.

– Тише, милый, – укорила его мама. – Как же вы собираетесь назвать ваш труд, Дональд?

– Я думаю, – сказал Дональд, выпучив глаза, как сова, – я думаю назвать мой труд «Внезапная книга».

– Очень ясный заголовок, – заметил Ларри. – Только, на мой взгляд, тебе еще следует поработать над образами лирических героев, возможно, несколько углубить их, прежде чем отправляться в постель.

– Да, наверное, ты прав, – согласился Дональд.

– Все это очень интересно, – сказала мама, отчаянно чихнув, – но, думаю, лучше бы нам выпить по чашке чаю.

– Я поставлю чай, муттер, – воскликнул Макс, вскакивая на ноги, отчего все собаки вновь залились лаем.

– Я помогу, – сказал Дональд.

– Марго, милая, проводи гостей и покажи, где что лежит, – сказала мама.

Когда троица удалилась, мама посмотрела на Ларри.

– Ну, что, – холодно сказала она, – скажешь, твои друзья не со странностями?

– Ну, за Дональда могу поручиться, – отозвался Ларри. – Просто он слегка перебрал.

– И внезапно, внезапно, внезапно он напился, – пропел Лесли, подкладывая дров в камин и пиная их ногой, после чего пламя слегка ожило.

– Да они славные парни, – сказал Ларри. – Вот только Дональд понапускал всем обитателям Корфу пыли в глаза.

– То есть как? – спросила мама.

– Ну, – сказал Ларри, – ты ведь знаешь, что здешние жители обожают выуживать все личные тайны. Дональд с виду человек со средствами, да еще самый отъявленный британец, вот они и думают, что у него Бог знает какие связи и положение. А он развлекается тем, что сочиняет про себя всякие сказки. Кем он только не был, я слышал, будто он старший сын герцога, двоюродный брат лондонского епископа и даже незаконный сын лорда Честерфильда! Где он только не обучался – в Итоне, Хэрроу, Оксфорде, Кембридже, и, к моему восхищению, сегодня утром миссис Папанопулос уверяла меня, будто он получил образование в Гертоне ‹Гертон-колледж – известный женский колледж Кем бриджского университета.›.

В этот момент в гостиную вернулась Марго. Вид у нее был слегка растерянный.

– Хорошо бы тебе заняться своими гостями, Ларри, – сказала она. – Макс только что зажег кухонную плиту пятифунтовой купюрой, а Дональд вообще исчез. Кричит «ау!», а где он – непонятно!

Мы всей гурьбой бросились в большую, вымощенную камнем кухню, где на горячих угольях уже начал петь чайник. Макс скорбно взирал на остатки пятифунтовой купюры в своей руке.

– Право, Макс, – сказала мама, – ну что за глупости. Макс просиял, увидя ее.

– Ради муттер никаких денег не жалько, – сказал он и сунул ей в руку остатки банкноты. – Храните ее, муттер, как сувеньир.

– Ау! – донесся, вторясь эхом, жалобный крик.

– А вот и Дональд, – гордо сказал Макс.

– Где же он? – спросила мама.

– Не знаю, – ответствовал Макс. – Если он хотеть запрятаться, так он запрятаться.

Лесли прошел к задней двери и распахнул ее.

– Дональд! – позвал он. – Ты здесь?

– Ау! – раздался дрожащий крик со слабым резонансом.

– Боже! – сказал Лесли. – Этот полоумный недоносок свалился в колодец.

В саду позади кухни находился большой колодец глубиною примерно в полсотни футов; вглубь к водоносному слою шла толстая железная труба. По тому, как резонировал голос Дональда, мы совершенно уверились в правильности догадки Лесли. Захватив фонарь, мы поспешили к краю колодца и, расположившись по кругу, стали вглядываться в его темную глубину. Там, на глубине примерно двадцати пяти футов, и находился Дональд; крепко обхватив трубу руками и ногами, он смотрел на нас.

– Ау, – застенчиво сказал он.

– Дональд, какого черта, брось дурить, – разъярился Ларри. – Вылезай сейчас же! Если упадешь в воду, утонешь! Не то чтобы меня это больно волновало, просто испортишь нам воду в колодце.

– Не испорчу, – сказал Дональд.

– Дональд! – воззвал Макс. – Мы ждать тебья! Вылезай! Там же холедно! Вылезай – попьем чайку с муттер и поговорим о твоей книга.

– Вы настаиваете? – спросил Дональд.

– Да, да, да, еще как настаиваем! – нетерпеливо сказал Ларри.

Дональд медленно и мучительно карабкался по трубе, а мы следили за каждым его движением затаив дыхание. Когда он оказался в пределах досягаемости, Макс и все члены нашей семьи нагнулись, дружно ухватили его за разные части тела и благополучно вытащили наружу. После чего мы сопроводили гостей в дом и поили горячим чаем, пока они хоть с виду не протрезвели, насколько это возможно после бессонной ночи.

– Пожалуй, теперь вам лучше поехать домой, – твердо сказал Ларри. – Завтра встретимся в городе.

Пошли провожать гостей на веранду. Повозка была на месте. Лошадь в оглоблях понуро свесила голову. Вот только возницы и след простыл.

– У них был извозчик? – спросил меня Ларри.

Я искренне признался, что был так очарован светом канделябров, что не обратил внимания, есть у них кучер или нет.

– Я буду за кучера, – сказал Макс. – А Дональд мне запоет.

Дональд осторожно расположился на задней скамейке и взял канделябры, Макс сел на козлы. Он хлестнул кнутом, как заправский кучер, и лошадь, выйдя из коматозного состояния, вздохнула и повезла повозку.

– Покойной ночи! – крикнул Макс, взмахнув кнутом. Мы проводили их взглядом, пока они не скрылись из виду за оливами, затем вернулись в дом и, вздохнув с облегчением, закрыли входную дверь.

– Право, Ларри, нельзя же приглашать гостей в такую пору, – сказала мама.

– Да я вовсе не приглашал их в такую пору, – раздраженно сказал Ларри. – Сами пришли. Я просто сказал им: приходите, выпьем.

В этот момент кто-то забарабанил кулаками во входную дверь.

– Ну, я пойду, – сказала мама и живехонько взбежала вверх по лестнице.

Ларри отворил дверь. На пороге с растерянным видом стоял возница.