Моя на 7 ночей - Амира Ангелос

ягодицы, рельефные мышцы. Пересыхает в горле. К моему удивлению, он действительно хочет, чтобы я потерла ему спину.

Выдыхаю, расслабляюсь немного. Во всяком случае, это гораздо невиннее, нежели вчерашний опыт. Хотя, радоваться конечно рано.

Старательно вожу жесткой мочалкой по широкой смуглой спине.

– Сильнее. Не жалей меня.

О, поверь, не пожалею! Если бы в моих силах было причинить тебе боль!

Вспоминаю про бинт на руке.

– Тебе можно мочить рану?

– Как ты заботлива, – усмехается, чуть повернувшись. – Я и забыл. Разматывает бинт, кладет на полку, где стоят шампуни и гели.

Смотрю на сбитые костяшки. Он избил кого-то. Подрался. Боже. Конкурента? Или бедолагу работника, который проштрафился? Он настолько безумный? Разве бизнесмены так себя ведут?

– Продолжай, – поворачивается ко мне, притягивает руку с мочалкой к себе, начинает водить по своей груди, по жесткой поросли волос. Ниже.

Голова плывет от его близости. Все слишком. Интимно. Чувственно. Невыносимо…

Прижимает меня к себе ближе. В живот вдавливается его твердый член. Ярцев издает тихое рычание. Кладет ладони на мои ягодицы, вдавливая в себя.

Вздрагиваю, вспоминая какую боль он мне причинил этой штукой. Отстраняюсь немного, опускаю глаза. Разглядываю этот орган. Внушительный. Мощный. Пугающий.

– Мне нравится, – звучит хрипло.

– Что? – поднимаю взгляд, смотрю непонимающе. Ловлю губами капли воды, что льется на нас.

– Как ты смотришь, – усмехается. – Вроде невинно, а у меня крышу рвет.

Наклоняется ко мне, проводит языком по шее. Начинаю дрожать, ноги подкашиваются. Это так чувственно, откровенно. Я ждала грубости, а не ласк.

Находит мои губы, и я вообще уже ни о чем не могу думать. Касается жадно, лизнув нижнюю губу, скользит по верхней. Меня окутывает его горячее влажное дыхание, и я окончательно теряюсь.

Отстраняется. Смотрит оценивающе.

Вдох-выдох. Глаза в глаза.

Вспыхиваю и сгораю от стыда, понимая, что фактически ответила на поцелуй. Пусть мимолетно. Сдалась врагу…

Обхватываю себя руками, прикрывая груди. Затвердевшие соски, выдающие меня.

– Расслабься. Сегодня больно не будет. Обещаю.

Хочу произнести, что не верю ни единому слову, послать с его обещаниями грубо, куда подальше. Но не могу. Загипнотизированно впитываю его взгляд. Ярцев сжимает мое запястье и ведет руку вниз.

Кладет на свой член. Обжигающе горячий! Такой твердый!

Пугающе большой. Огромный! Неудивительно, что было так больно.

– Погладь меня, – приказывает твердо.

Показывает как, накрывает поверх своей ладонью, сжимает, водит вверх-вниз.

Судорожно втягиваю воздух. Сжимаю сильнее. Желая причинить боль. Вожу быстро. Жесткий темп. Как тот, которым меня пытал вчера. Даже не подозревала в себе столько мстительности.

В ответ получаю судорожный вздох. Черты Ярцева каменеют. Еще ускоряю темп, но он резко останавливает меня, сжав мою руку. Обнимает за шею, впиваясь в губы жадно, прижимает спиной к кафельной стене. Уворачиваюсь от долгих чувственных поцелуев, чтобы глотнуть воздуха. Кольцо сильных требовательных рук смыкается крепче. Ярцев покрывает мое лицо, подбородок, шею, поцелуями. Вызывая табуны мурашек. Нестерпимой чувственной дрожи.

Вжимается в мой живот твердым членом. Почему это так возбуждающе приятно? Я теряюсь в ощущениях. Судорожно сглатываю. Запрокинув голову, принимаю новые поцелуи. Требовательные, дурманящие.

Обхватывает губами мой язык и в свой рот втягивает, прикусывает легонько.

Не могу противостоять ему. Он стирает все. Память о боли. Стыде.

У меня подкашиваются колени. Приходится вцепиться в мужские плечи, чтобы не упасть.

Разве можно о чем-то думать, когда он так целуется? Когда кружится голова, по спине пробегает озноб и подкашиваются ноги. Низ живота тянет сладко. Хочется позволить ему все. Страшно, что остановится.

Он не торопится переходить к чему-то еще. Это самое удивительное. Довольствуется губами. Так долго. Бесконечная сладкая пытка.

Я уже готова признаться, что не могу больше. Истерзанные, припухшие губы болят. Щеки горят от колючей щетины.

Выгибаюсь, когда его руки обхватывают полушария груди. Ярцев наклоняет голову, захватывает губами сосок. Посасывая его, покусывая, вырывая из меня стон. Это что-то невероятное. Сознание плывет в душном влажном мареве.

– Пожалуйста, – не выдерживаю дерзких ласк, умоляю, только сама не понимаю о чем. Подаваясь к нему ближе.

Демид словно этого и ждет. Снова накрывает губы своими, сминая. Словно сорвался, добрался до желанного. Пальцами зажимает соски, тянет, скручивает. Меня простреливает диким удовольствием. Невероятным. Он сводит меня с ума. Ведет за собой в пропасть, и я уже не боюсь…

– Такая чувственная девочка, – произносит хрипло.

Смотрит на меня безумным взглядом. Словно испытывает адовы муки. И от этого мне тоже невероятно сладко. Еще сильнее заводит. Делает другой. Порочной. Дикой.

Его рука опускается вниз, между нашими телами, сразу же начиная настойчиво ласкать болезненные еще после первого раза, припухшие складки. Возбуждение растекается по телу, поглощая разум. Боль смешивается с наслаждением. Непостижимо.

Пальцы безошибочно находят самый чувствительный узелок в складках плоти, принимаются легко массировать. Между ног становится влажно, горячо. Ловкие пальцы ныряют туда, проникая, лаская, упрямо и неумолимо. Дышу тяжело, кусаю губы. Это кайф и пытка одновременно.

При этом, Демид жадно, пристально, следит за моей реакцией.

Снова не сдерживаю стон. Кажется, что плавится каждая косточка в моем измученном теле.

Проникает в меня двумя пальцами. Медленно, осторожно, растягивая. Заставляя дышать чаще, поскуливать.

–Не сдерживайся, – шепчет горячо, проводя языком по моим губам. – Хочу слышать твои стоны.

Начинает ласкать меня грубо и быстро, вызывая боль и дикое, острое удовольствие.

Нестерпимо горячо. Пронзительно. Больно. Тягучее наслаждение разливается по венам. Пальцы медленно двигаются во мне. Глубоко. Властно. Большой палец скользит по клитору. Возбуждение становится совершенно нестерпимым.

Уже не контролирую себя. По телу прокатываются волны дрожи и жара, из груди рвутся томные стоны. Ярцев ловит их своим ртом.

Я и не подозревала, что может быть вот так. Невероятное, сокрушительное удовольствие.

Он начинает двигать рукой быстрее, и, не выдерживая, я уже громко кричу. Все рвется внутри, обжигающая лава затапливает. Крик переходит в протяжный стон. Я не понимаю, что со мной происходит. Что он делает со мной? Откуда умеет все это? Изощренные ласки, вращения кистью, толчки, когда его пальцы касаются чего-то очень глубоко внутри… отдаваясь комом в горле. Во рту скапливается слюна. Облизываю губы, чувствуя потребность ласкать его в ответ. Языком. Руками. Почувствовать в себе его плоть.

Все тело пронзают судороги. Я взрываюсь, разлетаюсь на миллион частиц. Ноги подкашиваются, но Ярцев подхватывает меня.

Кажется, на пару секунд я даже теряю сознание. Когда открываю глаза, то уже нет вокруг воды. Демид вытирает меня полотенцем.

– Мне стало плохо? – распахиваю глаза, задаю вопрос, безусловно глупый. В голове пусто.

– Надеюсь, что все же хорошо, – усмехается, в своей обычной манере. На что густо краснею.

Отлично,