Хищная птица - Мария Хэдли

Пусть наши сердца надтреснуты, но разве это не закономерное следствие жизни на земле? Мир погряз в дерьмище, в нем мало что поддается нашему контролю. Кругом хаос, ужасы и страдания, так можно ли винить тех, кто решил забиться в норку или спрятаться в пещере? Все равно люди умеют лишь мучить друг друга. Даже я при всей своей любви к Азе доставил ей одну только боль.

В каком-то смысле мне здесь самое место. Меня необходимо было изолировать от дорогих мне людей, ведь я только и умею, что доставлять им страдания. Мамам. Азе. Даже Илай. А может быть, все куда хуже, и по моей вине их схватили, похитили, выдернули из жизни. Убили.

Хочется исчезнуть.

Меня захлестывает чувство вины, чувство стыда, ощущение собственной негодности.

Внезапно приходит понимание: так вот как Аза жила пятнадцать лет, вот через что ей пришлось пройти… Теперь я сам стал пациентом. Между прочим, в переводе с латинского это слово означает «страдающий», и теперь я прекрасно понимаю почему. Возможно, скоро меня, как и Азу когда-то, объявят инвалидом, то есть «недействительным». Никто меня не слушает, никто мне не верит.

Аза жила такой жизнью целых пятнадцать лет. Теперь я понимаю, почему она разозлилась, когда я попытался что-то за нее решать.

Все это время я любил ее совершенно неправильно.

Вызываю медбрата.

– Что сделать, чтобы отсюда выбраться? – шепчу я, едва шевеля губами. Он смотрит на меня как на семнадцатилетнего пациента психиатрического отделения, который не умеет взламывать компьютерные системы и не способен запомнить все факты обо всем на свете.

– Нужно набраться терпения, – говорит он.

Откинувшись на подушку, я наблюдаю за снегопадом. Принимаю таблетки. Запиваю их водой. Глазею на дверные замки. Смотрю на серое небо.

Там кипит жизнь.

В голову приходят мысли, которые никогда прежде меня не посещали. Темные мысли об укромных уголках в этой больнице, где твое тело еще долго не смогут найти.

Я и так наполовину мертв. Без Азы Рэй Джейсона Кервина не существует.

Мимо пролетает лайнер, украшенный логотипом с изображением тропического рая. Сквозь иллюминаторы проглядываются профили пассажиров, которые читают или смотрят кино.

Одна маленькая девочка прижимается к стеклу, и на секунду мне кажется, что она глядит на нас. Вскоре самолет улетает, и мы снова остаемся вдвоем, на борту шлюпки, опасно раскачивающейся на ветру.

Что же изменилось за последний год, который я провела на земле?

Все. Ничего. Все. Небо окрашивается в розовый цвет.

В кармане лежит компас. Север.

Не могу на север.

– Скажи мне, что нас ждет корабль, – прошу я. – Скажи, что у тебя есть план.

– Нас никто не ждет, – произносит Хейуорд слабым, сиплым голосом. Именно так я разговаривала большую часть своей жизни.

Подобно магонцам, оказавшимся на земле, людям, попавшим на небо, становится трудно дышать. – Я же тебе сказала, сообщников у меня нет. Я одна спустилась на землю, а теперь меня разыскивают власти – как и тебя, если ты не заметила.

– Дышать можешь?

Она кивает.

– Не помру. На спецподготовке нас учат выживать без кислородных баллонов. Но нужно двигаться. Скоро в погоню за нами отправится все небо: и магонцы, и Соловьи. Думаю, нам удалось оторваться, но вряд ли это надолго.

Черные птицы… роботы. Вот что это такое.

– Ты видела, на что они способны. В этой шлюпке нам не отразить атаку, надо бы найти судно побольше и покрепче.

Нас разнесет в щепки первый встречный корабль. У нас нет ни пушек, ни отряда магонских певцов, ни припасов, ни инструментов. Мы плывем под открытым небом, и нас видно как на ладони.

Наконец я заставляю себя спросить:

– Умеешь ориентироваться по звездам? Раз помощи ждать не от кого, я хотя бы хочу понимать, где мы находимся. Половину времени, что меня держали на том авианосце, я провалялась без сознания. Я даже не знаю, какой сейчас день.

– С тех пор, как Заль сбежала из тюрьмы, прошло пять дней.

Пять дней… Бедные мама с папой, они, должно быть, с ума сошли от волнения. Обе дочери пропали. Если только… если только Джейсон не придумал какую-нибудь историю. Может быть, наплел им, что я сама сбежала из дома, что решила вернуться в Магонию. Но что он мог сказать про Илай? Что я взяла ее с собой? Вот бы она действительно была рядом! Мне даже думать страшно о том, что грозит ей на корабле Заль.

Нужно ее найти.

– Мы находимся над Атлантическим океаном, в Дьявольской петле, – говорит Хейуорд. – Раньше магонцы любили нападать здесь на самолеты и корабли. Сбивали их с курса и топили, а пассажиров забирали наверх для перепрограммирования. Промывали им мозги и делали из них бойцов Дыхания. Видишь ли, не всех похищают в младенчестве, как меня. Это странные места. В Петле компас всегда указывает на истинный север, а не на магнитный.

Петля… Она имеет в виду Бермудский треугольник! Об исчезнувших здесь кораблях и самолетах ходят легенды. Как я раньше не догадалась, что за всем этим стоит Магония?

Я достаю из кармана компас (как же хочется выбросить его за борт!), открываю крышку и смотрю на экран. Картинки нет.

Стрелка компаса не желает указывать на истинный север. Она всегда будет указывать на человека, которому чуждо все истинное. Чувствуя, как к горлу подкатывает ком, я убираю прибор в карман. Он мне не поможет.

– Теперь в этой зоне гораздо меньше движения. И людские, и магонские суда обходят ее стороной. Уже не первый год ходят слухи, что к югу отсюда поместили какое-то старое оружие. Говорят, его надежно охраняют.

Она показывает рукой куда-то вдаль.

– Дыхание так далеко не заплывают. Там слишком холодно. Но, судя по всему, его нужно искать именно там. – Помолчав, она продолжает: – Угадай с трех попыток, о чем идет речь.

– О Хоре, – говорю я.

– Да. Заль Куэл куда могущественнее, чем раньше, и, если верить утопленникам, только Хор способен ее победить.

– Я не собираюсь гоняться за призраками, – говорю я. – Нужно спасти Илай. Наверняка Заль держит ее в карцере на своем корабле, и она уж точно не побоится сделать моей сестре больно. Она использует Илай как приманку.

– И что ты будешь делать, когда найдешь ее? Предложишь себя в обмен на сестру? Отлично придумано! Только знай: в схватке с Заль Куэл тебе не победить. У нее был год, чтобы придумать, как использовать твои слабые стороны, и времени даром она не теряла. Пока ты кувыркалась со своим парнем, она планировала, как истребить утопленников…

Я тут же встаю на дыбы. Во-первых, никакой он мне…