То, что нужно мне... - Катерина Ли

снова аэропорт, такси до дома. Василиса входит в квартиру совершенно без сил. Пишет Герману и Маргоше, что уже дома и, приняв душ, валится в свою любимую кровать.

Наутро в офисе все радостно встречают Василису, поздравляют с успешной сделкой. Кто-то из ребят предусмотрительно принес красивый большой торт, и в честь такого дела они решают устроить чаепитие. Василиса даже позволяет себе съесть кусочек сладости, потому что заслужила. Выстояла перед пытливыми взглядами принимающей стороны, не подавая виду, что волнуется. Даже кончики пальцев подрагивали, не говоря уже о том, что во рту пересохло и сердце барабанило, как ненормальное.

После чаепития все расходятся по кабинетам и вливаются в работу. Герман перед уходом шепнул на ушко, что у него есть планы на вечер, и чтобы Вася никуда не убегала. Да она и не собиралась. Настолько привыкла, что почти каждый вечер они проводят вместе, что два дня расставания оказались пыткой. Соскучилась она по этому прохвосту, чего таить. И с нетерпением ждала вечера, но тут телефон пиликает сообщением, и Вася пялится на экран невидящим взглядом…

25

Василиса не верит своим глазам. А ведь она еще с самого начала ждала чего-то такого… Герман довольно улыбается на снимке, а не его плечо доверительно положила голову девица в крохотном платье, под которое даже белье не наденешь — видно будет. Она улыбается ему так плотоядно, что у Василисы не возникает сомнения: готова отдаться в ту же секунду. А его рука покоится на ее талии.

На глаза набегают предательские слезы, которым Василиса не дает скатиться по щекам. Мужественно смаргивает, несколько раз глубоко вздыхает. Номер, с которого прилетела фотография, ей не знаком. Да и какая разница? Если все и так понятно.

— Василис, ты закончила уже? Поехали домой? — в дверном проеме появляется взъерошенная голова Германа.

— Езжай, у меня еще дела.

— И что случилось? Ты расстроена.

От него невозможно ничего скрыть. Василиса вздыхает.

— Все нормально. Езжай.

Герман подходит к столу и склоняется для поцелуя, но Василиса вместо губ подставляет щеку. Герман напрягается, но ничего не спрашивает. Выходит из кабинета и идет на парковку. Садится в машину, но уезжать не спешит. Смотрит на светящиеся окна кабинета Василисы и ждет непонятно чего. Когда свет гаснет, он отъезжает в дальний угол парковки и наблюдает, как Василиса садится в машину. Едет за ней, стараясь не привлекать внимания. Но не тут-то было, и Вася улавливает в зеркале заднего вида знакомый автомобиль. Резко сворачивает на парковку у магазина и выходит из авто. Герман делает то же самое.

— Я, кажется, просила тебя уехать, — повышает голос Василиса.

— А я не захотел! — громче обычного в ответ. Герман не понимает, что на Василису нашло. Еще днем все было в порядке, и они собирались провести выходные вместе. Явно, что-то произошло. Вот только что? — Что с тобой происходит!

— Со мной ничего! И не надо за мной ехать, я в няньках не нуждаюсь, взрослая девочка уже!

— Вась, ты чего? — удивляется Герман. — Расскажи мне, не бойся…

— А мне уже нечего бояться… Все, чего я боялась, уже случилось! Оставь меня, Герман! — и возвращается в машину.

— Не думал я, что ты такая трусиха, Василиса Кощеевна! — кричит он ей вдогонку, но Вася не оборачивается. Садится в машину и громко хлопает дверцей.

Герман наблюдает, как машина Василисы выезжает с парковки и сворачивает в противоположную сторону от дома. И куда это она?!

Он не может вот так ее отпустить. Тормозит первое попавшееся такси и обещает щедро отблагодарить, если не будет задавать вопросы и сопроводит вон ту белую машину. Таксист оказывается понятливым, и едет за Васиным Вольво. Герман напрягается еще больше, когда она выезжает за пределы города и разгоняется по трассе. Чертовщина какая-то!

— Едет в сторону побережья, — констатирует водитель.

— Едем за ней, мистер очевидность, — Герман раздражен. Он искренне не понимает, что могло произойти. В таком состоянии Василисе лучше не садиться за руль, но она какого-то черта решила в ночь ехать по перевалам. Хорошо, что машин мало. Не сезон, и время позднее.

— У тебя денег-то хватит расплатиться? — с сомнением смотрит на Германа водитель.

— Столько хватит? — Герман вынимает из кармана четыре красных купюры и бросает на переднее сиденье.

— Хватит, — и таксист больше не донимает Германа разговорами. Выключает приложение на своем смартфоне и сосредотачивается на дороге, стараясь сильно не отставать от горящих красным фонарей впереде идущей машины Василисы. Толковый мужик, ведет уверенно и плавно. В какой-то момент Герман проваливается в дрему. Тревожные мысли не покидают, и когда таксист тормозит резче, чем обычно, Герман вскидывается.

— Приехали. Вольво на парковке отеля. Девушка вошла внутрь здания.

— Спасибо, — Герман добавляет у купюрам еще одну и быстро выходит на влажный воздух. Отель ему знаком, здесь останавливалась Василиса, когда была в отпуске. Он смотрит сквозь панорамные двери, как Вася регистрируется и берет ключ-карту. Время на огромных часах на стене за стойкой рецепции показывает четыре утра. Небо черное, пасмурное, да еще и ноябрь. Светает поздно, поэтому есть надежда, что раньше часов девяти Василиса из номера не выйдет.

За стойкой рецепции уже знакомая администраторша. Герман включает все свое обаяние, чтобы выведать заветные цифры номера Васи. А еще просит, чтобы девушка позвонила по номеру с его визитки, когда Василиса куда-нибудь выйдет.

Так и происходит. Утром около десяти часов раздается звонок. Администраторша отчитывается, что Василиса попросила вызвать такси. Пункт назначения — Центр экстремального туризма.

Что задумала Василиса, Герман даже представить не мог. Он срывается с места и вызывает такси. Когда приезжает на место, замечает Василису перед мостом с той самой тарзанкой, с которой Вася отказалась прыгать. Знакомый парнишка-инструктор, завидя Германа, подходит поздороваться.

— Ты прыгать?

— Нет, за девушкой своей наблюдаю.

— Она оплатила прыжок с инструктором. Но уже минут двадцать стоит и смотрит в ущелье.

— Вместо инструктора с ней должен лететь Я. Только она не должна знать.

— И как нам это провернуть? Завязать ей глаза?

— Плачу двойную цену. Но с ней должен лететь я, — Герман не сводит глаз с Васи, но