Небесный Охотник - Иван Магазинников

— Перстень целителя, — смог разобрать я чей-то шепот благодаря активному триму.

— А ну разойдись! — раздался вдруг властный голос, и через толпу зрителей-учеников протиснулся наставник.

Он опустился на колени рядом с Клоуном и положил левую ладонь на его сломанную руку.

Мой «одноклассник» едва слышно зашипел и вздрогнул, но и только.

Пальцы второй руки учителя легли на ментальный браслет, и по прибору побежали тусклые дорожки зеленых огоньков. Продлилось все это недолго, секунд десять-пятнадцать, не больше.

— В течении получаса не нагружай руку и держи свой трим активным — это ускорит заживление, — выдав эту нехитрую инструкцию, наставник оглядел собравшихся и рявкнул, — А вы чего уставились? Больше дел никаких нет?

Рикар вытянул вперед еще совсем недавно сломанную руку и сжал пальцы в кулак. Повращал кистью сперва по часовой стрелке, потом против — медленно, аккуратно и прислушиваясь к своим ощущениям.

— Сильно болит? — присела рядом с ним Мишлон.

— Терпимо. Но если ты меня поцелуешь, то я почти уверен, что пройдет, — ухмыльнулся Клоун.

— Бака! — выругалась та, выпрямилась и подошла к остальным девушкам из нашей группы, пожимая плечами, мол «сам виноват».

Забавно. А ведь это она по-японски его дураком назвала, если я не ошибаюсь.

Тем временем, ученики снова вернулись: кто за столы, доедать свой обед, а кто уже и покинул столовую, разбредаясь по кабинетам. Я вспомнил, что перерывы здесь довольно короткие, и тоже направился к выходу, когда меня остановил пронзительный испуганный крик.

Опять драка?

Да ну вас, местные ММА-спарринги меня не впечатлили от слова «совсем», так что…

Тем не менее, неподдельный страх в голосе кричавшей девушки, внезапно поднявшийся в столовой гул и врожденное любопытство заставили меня оглянуться. А там уже снова собиралась толпа зрителей, окружая очередных драчунов… Нет, похоже, драка уже закончилась, потому что в центре круга лежал, судя по всему, проигравший, схватившись левой рукой за горло. Лицо его посинело и опухло, а правая рука вцепилась в штанину наставника, который возвышался над бедолагой, переглядываясь со своим коллегой и отрицательно качая головой.

Что там случилось вообще?!

И почему никто не пытается помочь бедолаге, который уже пузыри пускать начал?

— Да почему вы ничего не делаете?! — полный отчаяния женский вопль.

Девушка, на коленях которого лежала голова задыхающегося парнишки, размазывала по лицу слезы, глядя на наставников с яростью и надеждой. Ну еще бы! Буквально пару минут назад один из них исцелил перелом на глазах у сотни учеников, а сейчас подумаешь — человек косточкой подавился…

Я бросился в толпу, отчаянно работая локтями и раздвигая плотное кольцо зевак.

— …ничего сделать, — донесся обрывок фразы, — Хрустальный Купол школы занят, там восстанавливается варр Хашер, и это займет еще сутки. А до Целебного Центра он не доживет…

— А ну брысь, песьи дети! — рявкнул я на парочку «нераздвигаемых» балбесов, упорно не пропускающих меня в круг…

Не знаю, на что они среагировали — на рычащие нотки в моем голосе или на незнакомое ругательство, но, наконец-то, я оказался рядом с «пациентом». Присел и бегло осмотрел горло. Тот уже весь посинел, а шея его безобразно раздулась и отекла.

— Что он ел? — повернулся я к девушке.

— Кумкум… — донеслось сквозь всхлипы.

Ну вашу ж кочерыжку!

— Это что? Орехи, ягоды, фрукты — там есть косточки? Он подавился?

Я положил руку на горло паренька и активировал трим. Какая там картинка отвечает за диагностику? Кажется, правая…

«Ореховый отек слизистой оболочки дыхательных путей. Состояние критическое».

Вот тебе и кумкум. Что ж ты, дебил, сякую дрянь в рот суешь, если у тебя на нее аллергия?

— Варр Рил, даже правильно настроенный трим мастера-художника не справится с ореховым отеком достаточно быстро, чтобы спасти этого юношу… — рука одного из наставников легла на мое плечо, — А вы всего лишь ученик-танцор. Мне очень жаль…

— Мне нужен нож и трубка! — я поднял голову, — Или что-нибудь острое!

Кто-то присел рядом, и в протянутой руке сверкнула сталь. Мои глаза встретились со взглядом Графа, в котором без труда читались сочувствие и любопытство.

— Спасибо…

— Варр Курьен, а вы после занятий зайдете в мой кабинет, и мы обсудим ваши неудобные привычки приносить на занятия оружие, — сухо и деловито распорядился все тот же наставник.

Так, вроде острый — по крайней мере, рукав моей формы резануло славно. Хрен с ней, с дезинфекцией — надеюсь, уж с парой миллионов голодных микробов местные вундеркинды как-нибудь и без меня разберутся, а сейчас куда важнее вернуть парнишке возможность дышать.

— Трубка!

Я огляделся и указал на стол, на котором стоял шестигранный стаканчик с торчащей из него «соломинкой» или каким-то местным аналогом. Кто-то быстро схватил стакан и принес его мне прямо так, и с остатками напитка, и с трубкой.

Кретины.

Отрезаю примерно треть соломинки под острым углом. Так, теперь ты, с синей мордой опухшего лица… Где тут у тебя трахея-то? И вообще, как тут у местных обстоят дела с анатомией?

Сам я трахеотомию делал с добрую сотню раз, но — лишь на манекене. Ну и знал теорию, в том числе и о том, что разрез бывает верхний и нижний, потому как у детей трахея находится ниже щитовидной железы. А у жителей Артена?

Для нормальной операции у меня нет ни времени, ни инструментов, но и сходу дырявить хрящи и дыхательный канал, как это делают герои бюджетных сериалов, я побоялся. Поэтому, сперва сделал вертикальный надрез посередине шеи, рассекая кожу и обнажая шейные мышцы, которые, на самом деле, носят совсем другое название, но и у нас тут не урок анатомии вообще-то. Пока вроде все выглядит вполне по-человечьи, хоть и не так симпатично, как на манекене.

Ого, кровушки то сколько!

Аккуратно раздвигаю мышцы… Ага, а вот хрящи трахеи, которые нужно резать. Вот только куда именно тыкать-то? Кажется, вскрывать нужно третий или четвертый. Или оба сразу? Прикладываю лезвие ножа к большому пальцу, выдвигаю его на длину чуть короче ногтя и вскрываю трахею. Не вынимая нож из раны, раскрываю ее кончиком лезвия пошире — вроде заднюю стенку не пробил, а значит, если и все остальное сделано правильно, то сейчас…

Мой «пациент» вдруг вздрогнул и задергался, но чьи-то руки уже с силой прижали его к полу, ограничивая движение. Я поднял взгляд и благодарно кивнул Графу.

Есть!

Из разреза со свистом вырвались кровавые пузыри, сопровождающиеся странным хрипом, и грудь несчастного начала снова вздыматься и опускаться. Значит, работает дыхательная дырка!