Вера Штольц и солнечный остров - Ольга Трофимова

Степан не стал сопротивляться, чувствуя, как окунается в бурный стремительный поток нахлынувших чувств, и они несут его далеко-далеко! Он сбросил с себя оцепенение, одновременно становясь просто мужчиной – не наследником, не сыном олигарха, не миллионером. На него накатило свирепое желание, и как только дверь за ними закрылась, он привлек Веру к себе и стал иступлено целовать ее в губы, в щеки, шею, а она сильно прижималась к нему и гладила его по голове.

Спустя минуту Вера с усилием отстранилась от Степана и указала ему на дверь в душ. Степан мигом сбросил с себя одежду, и через пару мгновений выскочил оттуда освеженный, с шальным взглядом и ринулся к кровати, на которой уже лежала Вера.

То, что произошло дальше, принято называть неистовой любовной страстью, которая захватила наших героев и повергла их в чувственное безумие. Их тела переплетались, а из уст раздавались только громкие стоны, сменяемые короткими моментами затишья, в течение которых любовники отдыхали. Они ничего не говорили, слова им были не нужны – они упивались своей близостью, они растворялись в ней без остатка, и, наверное, не было в этот миг на всей планете Земля людей счастливее их.

Наконец, их первая страсть была немного утолена. Голова Веры покоилась на плече Степана, а тот лежал с закрытыми глазами, пребывая в чудесном изысканном полусне, которым заканчивается долгое изнурительное путешествие, и в котором всегда все хорошо.

Вера улыбалась. Она и сама не ожидала от себя такой решительности, но пришло время, и она, не задумываясь, бросилась в объятия любви, как в омут головой – наотмашь, сметая преграды – внутренние и внешние – и навсегда прощаясь с прошлой жизнью, и устремляясь вперед.

Вера улыбалась – это она своей силой, своими успехами и своей работой обрушила стену, которая отделяла ее от Степана: от его золоченого мира, от его денег и его внутреннего снобизма, который был ей так памятен со времени ее побега в Питер. Хотя Степан всеми силами старался показать, что они на равных! Но сердце не обманешь, и тогда Вера отчетливо чувствовала фальшь своего положения, неустойчивость и выделенную для нее стартовую позицию «Бедной Веры».

Теперь все по-другому: теперь она одна из самых желанных девушек России, и пусть в этом гигантская заслуга отца Степана (без его участия, вообще, не понятно, что было бы), но Вера и сама не лыком шита! Ведь это она пашет на съемочной площадке, как лошадь, а в спортзале – как двугорбый верблюд, ведь это она очаровывает зрителя формами и недюженным интеллектом (особенно для блондинки)!

Это она решительно бросается в бой без оглядки на последствия, это она покорила Степана еще будучи обыкновенной московской туристкой, это она шла грудью на пистолеты охранников Эдика и кулаки его самого! Да – ей помогают, да удача на ее стороне, но разве под лежачий камень просочится хоть капля воды? А удача любит только подготовленных, кто бы там что ни говорил!

Вера улыбалась, она нежно гладила Степана по голове, а тот замер и впитывал незнакомый душевный покой и ощущение счастья, которое лишь только тогда может быть осязаемым, когда ты, наконец, нашел в своей жизни что-то важное, что-то такое, без чего слабо представляешь, что дальше.

Вера улыбалась, ее руки скользили почти невесомо, Степан блаженно щурился и чувствовал, как в нем снова пробуждается желание, оно готово вырваться из повиновения, и если его не удовлетворить, то оно с легкостью может разрушить самого хозяина. По крайней мере, именно такие мысленные образы мелькали сейчас в голове Степана, и он решительно намеревался отыграться за все то ожидание, которым он сам себя истязал на протяжении последних месяцев.

Степан обхватил Веру за талию и уверенно приподнял. Она не сопротивлялась, лишь только закрыла глаза и предалась неистовству любовной истомы, одновременно помогая Степану и давая ему возможность полностью завладеть инициативой. В этот раз все у них длилось дольше, более размеренно и осознанно, но не правильно утверждать, что хуже!

И хорошо, что стены бунгало имели отличную звуковую изоляцию (несмотря на свою кажущуюся легкость и почти невесомость). Ведь звуки, раздававшиеся внутри, могли переполошить всех окружающих, поскольку свидетельствовали о настоящей оргии, которая объединила Степана и Веру, и которые купались в водопаде счастья от обладания друг другом.

Все! Вера решительно передвинула Степана и встала с кровати. Пусть отдыхает, а она должна идти работать! И ей еще нужно привести в порядок свой внешний антураж, который за последний час принял невероятно художественные формы – да так, что сразу и не восстановишь! Впрочем, наградой для Веры – сияющие глаза и игра энергии внутри! Ее так и распирало, она чувствовала себя такой сильной, что с легкостью могла отправляться на покорение Эвереста!

Через десять минут она поцеловала Степана (тот напоминал выпотрошенную колоду, которая лежит в пыли без движения – с той лишь только разницей, что пыли нет, но вокруг – перины и мягкое белье) и тихонько выскользнула за дверь. Ей нужно было торопиться: Высоковский страсть как не любит опоздавших, и для нее он тоже исключения делать не будет! Поэтому – вперед!

– Отлично выглядишь! – продюсер, кажется, еще издалека приметил Веру и ее горящий взгляд, – отдых пошел тебе на пользу! Готова?

– Да! – Вера еле успела, но еще на подходе остановилась и успокоилась: не нужно никому знать, что она почти всю дорогу бежала, чтобы успеть ко времени, ведь могут возникнуть лишние вопросы.

– Хорошо! Сегодня день насыщенный, так что и вечером придется потрудиться! А завтра начнем сцены с твоим новым напарником. Кстати, он уже прибыл и готовит тебе сюрприз!

– Сюрприз? – Вера была неприятно удивлена, она и так пока не представляла себе, как расскажет обо всем этом Степану. И если еще утром с ролью девушки богатого русского нефтрепромышленника она готова была смириться (пусть и со скрипом), то сейчас – под каким словесным соусом, скажите на милость, все это преподносить!

– Итак, сюрприз! Проблема! – на душе стало противно, но Вера никак не выдала своего расстройства: она профессиональная актриса и должна справляться с эмоциями – от этого никуда не уйдешь. Единственно, что следует поинтересоваться, кто же он такой!

– Демьян Лукич, но Вы мне хоть его представьте, а то вдруг я его приму за какого-нибудь приставучего сумасшедшего и случайно опрокину ему поднос на голову!

– Это вряд ли! – Высоковский громко засмеялся, – я уверен, он тебе понравится, поскольку настоящий добрый молодец, и все при нем! – продюсер, казалось, от веселья раздулся и стал на четыре размера толще.

– И что его так рассмешило? – Вера никак не могла взять в толк, отчего он так ухахатывается, но сдержалась, покорно кивнула головой: дескать, нет проблем, наше дело копать, а потом зарывать обратно! – Ну, хорошо! Значит, он уже прибыл и не будет до съемок ко мне приставать!

– Вот именно! Кстати, тебе стоит опасаться совсем не его. Он, можно сказать, безобидный и мухи зря не тронет! – продюсер опять схватился за бока, донельзя довольный своей шуткой, – а вот твои многочисленные поклонники напрягают меня гораздо больше. Ничего не поделаешь! Слава, она, Вера, такая! Иногда от нее хочется забиться в самый дальний угол или отгородиться казачьей засекой семнадцатого века! Но на этот случай у нас есть специально обученные мордовороты, и я тебя прошу – ни шагу без них! Договорились?