Тайна двух планет. Книга 1: Герехтайт - Виктория Виннер

– Баунти, прости меня, – начала я с главного, – ты же знаешь, как я не люблю обижать людей, а Рича мне теперь придётся продинамить, и я расстроилась и сорвалась… Эльза, ты же знаешь, что я тебя люблю и…

Эльза не дала мне договорить и накинулась с объятиями.

– И ты меня прости, Конфетка, – заговорила подруга, – ты права, я не имею права учить тебя жизни, свою чуть не разрушила, и если бы не ты… Просто я сейчас так счастлива! И я хочу, чтобы и у тебя всё было хорошо!

– Эльза, не всем для счастья нужен парень! Я счастлива, поверь мне.

– Я знаю… ты такая самодостаточная, мне этого не понять в силу своего скудоумия.

Эл улыбнулась мне, а я рассмеялась.

– Тоже мне, скудоумная! Ты хоть осознаёшь, насколько ты талантлива и умна?

– Не знаю, Ник, проверим… Я ведь теперь должна хорошо учиться, чтоб не позорить любимого!

Эльза посмотрела на Джеймса с такой нежностью, что даже у меня в груди как-то потеплело.

– Ладно, прощайся со своим благоверным и пошли на пару. Не знаю, как ты это переживёшь… вы же целых полтора часа не увидитесь!

Эльза немного покраснела и ткнула меня локтём в бок. Но к Джеймсу пошла, поцеловала его, что-то прошептала на ухо и вернулась ко мне.

– Как прошли выходные? – завела разговор, пока мы шли к аудитории атмосфероведения.

– О-о-о, Ника, это лучшие выходные в моей жизни! Родители у Джеймса – просто чудо! Они так переживают за сына, видно, что любят его! У них такие замечательные семейные традиции! На праздник Великого Пришествия они каждый год летают на Барос, и позвали меня с собой, представляешь? Я, кажется, им понравилась! И они мне тоже… поучиться бы у них моим предкам… – Эльза уже давно привыкла к тому, что её родителям плевать на дочь, и говорит об этом уже без боли, абсолютно равнодушно. – В общем, я искренне хочу оправдать их ожидания, а для этого мне надо хорошо учиться, чтобы поступить на службу в какую-нибудь престижную адвокатскую фирму!

– Эльза, я очень рада, – искренне ответила я, – и уверена, ты легко с этим справишься!

Ну вот, а я переживала, что, уехав в лагерь на каникулы перед экзаменами, оставлю Эльзу одну, а теперь она улетит на Барос вместе с Джеймсом! Это просто замечательно! Хотя на самом деле это не совсем каникулы. Эти дни нам даются на подготовку, и только после экзаменов начинается настоящий отдых.

Встречи с Ричем я боялась, но он меня сегодня не напрягал, лишь поздоровался с улыбкой, и я даже понадеялась, что он всё же решил остаться мне просто другом. В итоге настроение просто зашкаливало, не испортила его даже лабораторная по химии, и в аудиторию по инрасам я заходила с мечтательной улыбкой на лице, предвкушая наш с Регнером разговор.

Йенс уже сидел за своим столом и задумчиво смотрел на входящих эстадов, вежливо приветствующих преподавателя традиционным «Мира на Миите». И когда я уже подходила к профессорскому столу, собираясь поговорить с Регнером, чья-то рука обняла меня за талию и притянула ближе к себе. Я остановилась, даже рот приоткрыв от возмущения!

– Как твои лосины? Уверен, твою попу в них не испортит даже криво пришитый карман, – наклонившись прямо к моему уху, спросил Рич и… отпустил меня и спокойно пошёл к своей парте!

А я так и стояла, прожигая его спину гневным взглядом! Что это было? Эльза виновато смотрела на меня, раскладывая на нашей парте учебники и тетрадь по предмету, а я повернулась к Регнеру, но профессора уже не было за столом, он что-то выводил пальцами на сенсорной доске.

Понятно. Разговор придётся отложить. Я прошла к своему месту и рухнула на стул.

– Мира на Миите, – начал занятие Регнер.

Дальше я не слушала, размышляя о том, что же ему больше идёт: чёрные джинсы и обтягивающая футболка или вот такие вот узкие классические брюки и светлая рубашка, на фоне которой его зелёные глаза выделяются, как два гигантских лаоя, растущие посреди серого унылого Старда. Тряхнув головой, я решила прислушаться к тому, что говорит Йенс. Как и ожидалось, сегодня на семинаре мы будем выслушивать доклады, заданные во время коллоквиума.

Мой доклад, как всегда, был хорошо принят аудиторией и вызвал много вопросов, на которые я уверенно ответила, Йенс при этом не задал мне ни одного, хотя в обсуждении предыдущих докладов принимал активное участие. Первая пара закончилась, и большинство эстадов вышли из аудитории, чтобы размять ноги и проветрить голову. Регнер остался в кабинете и уткнулся в ведомости, и я решила подойти именно в этот момент.

– Профессор, – я подумала, что в стенах академии будет правильно обращаться к нему именно так, – вам не понравился мой доклад?

– Напротив, отличная работа.

– Но вы не задали ни одного вопроса…

– Ты хорошо раскрыла тему, вопросов не возникло.

– Ясно… Эд сказал мне, что вы – мастер канджу-дэ. Это такой шанс для меня… Спасибо, что согласились заниматься со мной лично... А что касается моего парня и Эльзы… Рич мне не парень, парня у меня нет, но Эльзе и ему я сказала…

– Ника, – перебил профессор, так и не подняв на меня взгляд, – тебе не кажется, что ты выбрала не самое подходящее место для беседы? Поговорим вечером на поле.

Конечно, я понимаю, что он прав… Но чувство было такое, что мне публично дали пинок под зад. Не так я представляла себе этот разговор... Я вернулась на своё место, Эльза пришла с очередного пятиминутного свидания с Джеймсом и, кинув на меня взгляд, спросила:

– Конфетка, ты чего так расстроилась? Это из-за Рича? Ну, хочешь, я с ним поговорю…

– Нет, Эл. Всё в порядке, правда. Просто голова что-то разболелась.

– Дать тебе аспекс? Кажется, у меня есть в сумке…

– Нет, спасибо. Запить нечем. Приму, когда вернусь в комнату.

Началась вторая пара по инрасам, но я почти ничего не замечала за раздумьями и в итоге пришла к выводу, что меня занесло куда-то не туда. Не знаю куда, но туда мне явно не надо. Я буду заниматься с самим мастером канджу-дэ, чтобы подготовиться к очень важному заданию! К тому же это прекрасная возможность усовершенствовать свои навыки. Я должна сосредоточиться на тренировках и предстоящем задании. Мысли о Регнере как о мужчине необходимо срочно искоренить, я должна думать о нём только как о тренере! Я всегда умела брать себя в руки, и сейчас смогу.

На вечернюю тренировку я пришла заранее, чтобы не дать повода Регнеру снова меня отчитать, и начала разминку. Йенс явился, когда я бежала шестой круг, сбросил свой рюкзак и куртку и встал посередине поля, скрестив руки на груди. Я молча подошла к нему и замерла напротив.

– Что ты хотела сказать? – спросил Регнер без приветствий и со своим коронным выражением лица.

– Я сказала Ричу и Эльзе, что поспорила с Эдом о том, что меня зачислят в лагерь курсантом высшего ранга, а ты мне помогаешь, потому что тебе заняться нечем и тоже хочешь утереть Эду нос.