Шарко - Франк Тилье

Три пары глаз смотрели на него, не мигая. Он прочистил горло и продолжил объяснения:

– Короче, нидерландцы – единственные в мире, кто их производит, не считая индусов. Вам известно, что при выстреле в упор на жертве остается пороховой след, состоящий из остатков заряда и образующийся в первый момент стрельбы. А потому, согласно логике, баллистик жандармерии обнаружил в пороховых следах на жертве из водонапорной башни титан, цинк и медь.

Он пометил на доске: «Водонапорная башня – TiZiCu».

– А вот со второй жертвой из Эсона логика начинает сбоить. Я тоже обнаружил эти три компонента, потому что, повторяю, патрон происходит из той же нидерландской партии, но загвоздка в том, что там были и другие составляющие: свинец, барий, кальций и кремний, то есть PéBaCaSi[28]. Это элементы, которые входят в состав большинства боеприпасов, выпускаемых другими производителями и имеющих хождение по всему миру. Наши полицейские патроны, например, состоят исключительно из этих элементов.

Николя бросил взгляд на коллег, в частности на Люси, которая старалась выглядеть как ни в чем не бывало. Но больше всего ей хотелось убежать и запереться дома. Наука столько раз помогала ей в расследованиях, а теперь обернулась против них. Откуда, черт побери, могли они знать, что производители оружия использовали разный порох?

Николя подошел ближе к доске и вгляделся в рисунок:

– Один производитель, одна партия, один состав, но на трупах следы пороха и совпадающие, и различные. У тебя есть объяснение?

– Вижу только одно, тем более что судмедэксперт заметил, что пороховых следов на Рамиресе чрезвычайно много, больше обычного…

Он написал на доске: «Рамирес – TiZiCu + PéBaCaSi».

– Я думаю, что имели место два последовательных выстрела, и пороховые следы наложились друг на друга. С одной стороны, выстрел патроном TiZiCu, как и в водонапорной башне. А с другой – выстрел патроном PéBaCaSi. Которая из пуль пробила горло вашей жертвы первой? Этого я сказать вам не могу. Как и не могу сказать, были ли произведены оба выстрела из «хеклера» – с перезарядкой между ними, – или были использованы два разных оружия.

Николя откинул волосы назад, по-настоящему взволнованный.

– В любом случае я не понимаю, как это возможно, ведь в стене было только одно отверстие, позади жертвы. Предположим, убийца целился в горло в то же место, но мы бы нашли две гильзы и две пули.

– Знаю. Но я вам предлагаю только то, что мне дали наука и логика. Горло вашей жертвы пробили два разных снаряда.

С этими словами Демортье направился к выходу:

– Удачи, и держите меня в курсе, если найдете решение загадки. Я добавлю его в анналы баллистических странностей.

Николя закрыл за ним дверь и тут же набрал номер медэксперта.

– Поль, это Белланже. Можешь вытащить покойника из ящика и определить, могли ли две разные пули пройти через его горло? Два последовательных выстрела, точно в одно и то же место?

– Хм… Нет, вряд ли. Если углы выстрелов были идентичны, я ничего не увижу. Стреляли ведь в упор, так что поражения слишком сильные.

– А я мечтал, чтобы ты сказал «да». Другой вопрос: если бы тело переместили, а потом придали ему начальную позу, ты бы заметил?

– Тоже вряд ли, по правде говоря. Трупные пятна могут свидетельствовать о перемещении тела, если жертва умерла в другом положении, не в том, в каком обнаружили тело. Достаточно ловкий убийца мог сыграть на этом и обмануть нас, конечно… Что-нибудь еще? А то у меня скальпель в руке.

– Ладно, спасибо.

– Отлично. Вообще-то, я должен зайти к патологоанатомам после обеда, так что сообщу последние новости насчет анализов ран.

Он повесил трубку. Николя принялся расхаживать туда-сюда, сбитый с толку. Потом схватил свою куртку и повернулся к Леваллуа:

– Можешь связаться с парнями в районе Луана? Посмотри с полицией и жандармами в окружности двадцати километров, не случилось ли там чего-нибудь примечательного в ночь тридцать первого августа. Преступление, кража…

– Ладно. Но прежде чем ехать в Дижон, загляни в кабинет к Маньену, он хотел сказать тебе пару слов по поводу сегодняшней ночи.

– Нет времени. Поехали со мной, Люси. Еще один взгляд лишним не бывает.

– Куда?

– К Рамиресу. Мы наверняка что-то проглядели.

Всю дорогу Люси держалась отстраненно. Сослалась на проблемы с близнецами, особенно с Жюлем. Недосып, да и в семейной жизни не все ладно. Ей казалось, что коллега с легкостью проглотит ее выдумки. Никаких причин, чтобы ей не верить. На худой конец, он решит, что их совместная жизнь дышит на ладан.

И однако, никогда еще они с Шарко не были так близки. Даже встал вопрос о свадьбе. Что переклинило в голове ее сожителя, чтобы он сделал ей подобное предложение в самых гнусных обстоятельствах, какие только можно вообразить? Испугался ли он уходящего времени? И того, как мало его остается? Люси оказалась не способна дать ему ответ. Не таким образом.

Три четверти часа спустя оба полицейских входили в дом Рамиреса. С фонарем в руке Николя сначала осмотрел внутренности грузовичка:

– Его вполне могли убить и здесь.

– Парни наверняка все прочесали.

– Знаю… Но лучше я все проверю сам.

Люси невольно поглядывала на то место, где не хватало канистры с терпентином, но у Николя не было никаких причин заметить ее отсутствие. Потом они зашли в дом. Ей стало нехорошо, когда перед ней оказались ступени, ведущие в подвал, и на секунду она заколебалась: не лучше ли сослаться на мигрень и повернуть обратно? Страх совершить неловкое движение или обмолвиться давил на нее все сильнее. Они начали спускаться. Неожиданно Николя обернулся:

– Осторожней с…

Но Люси и сама старалась не наступить на воск, о чем ее и хотел предупредить Николя. Она держала голову опущенной, не желая встречаться взглядом с коллегой. Оказавшись внизу, она уставилась в пол пустыми глазами. Белланже высветил ее лицо фонарем:

– Что-то не так?

– Нет, нет. Просто я видела снимки. Тут был настоящий ад.

– И правда, ты же еще здесь не была.

Люси следовало любой ценой взять себя в руки, Николя был начеку. Сейчас полицейский оглядывал помещение, навскидку водя лучом вокруг. Потом направился вглубь и подсветил отметину в стене:

– Именно на этом месте нашли Рамиреса. Сидел у стены. И пуля была точно здесь, позади головы. А гильза…

Он направил фонарь на противоположную стену:

– Гильза тут, среди наваленных кирпичей. Кстати, это нелогично. Я по-прежнему не понимаю, как она сюда попала.