Дракона возбуждать не рекомендуется  - Александра Черчень

Я крылатая, я гордый дракон, я… я, в конце концов, девочка-дракон! И я не понимаю, какого… происходит?! А еще я, как и любое разумное существо, крайне не люблю чего-то не понимать, потому как это неминуемо влечет за собой ощущение собственного идиотизма!

А потому надо наконец сформулировать вопрос и задать его.

Прямой, четкий, подробный.

– Ильф, вот какого демона, а?!

М-да… не получилось у меня конструктивного вступления!

– Ты о чем? – невинно спросил дракон, вскидывая светлую бровь.

– А то ты не знаешь! – возмутилась я таким издевательством. Вот как есть издевательство!

– Ну, я, разумеется, могу предполагать, в чем суть твоих претензий… кстати, так и не высказанных! Но все же хотелось бы больше конкретики.

Я перебрала пальцами по подлокотнику, понимая, что уступать он не собирается. Так же, как и прояснять ситуацию.

Хочет конкретики? Да пожалуйста! Нам не жалко.

– Меня вводит в замешательство твое поведение. Вернее то, что я не знаю, чего от тебя ожидать, и не понимаю, что тебе нужно.

– Хм… мои намерения тебе не ясны. Ноэль, стесняюсь спросить, а тобой эти действия, как намеки на что-то более серьезное не расцениваются?

– Ну, знаешь ли… Вспомни, как ты себя прежде вел! И тут вдруг такие кардинальные перемены. Само собой разумеется, что я не могу так сразу принять их на веру.

– И чего ты от меня ждешь? – немного устало спросил Ильф и потер висок, отведя взгляд, который рассеянно скользнул по комнате и наконец вернулся к моему лицу. – Помнится, когда мы возвращались с прогулки, я достаточно ясно и четко все сказал.

Я уставилась на него круглыми глазами. После прерывисто выдохнула, пытаясь успокоить вспышку негодования.

– Это называется четко и ясно?!

– А чем нет? – насмешливо вскинул бровь Ильфрисэйн. – И я несколько не понимаю, чем ты недовольна и чего именно не уловила в моих словах и самое главное – в действиях. Или так важны слова и «разложить все по полочкам»?

Конечно, сейчас можно было потрепыхаться, возмутиться или сделать еще какую-нибудь глупость. Можно было съехидничать или попытаться задеть мужское самолюбие дракона.

Мне было, что ему сказать, да и надо признать… уязвленная столь долгим пренебрежением драконица во мне жаждала реванша. Но не позволять же животным инстинктам править бал?

Потому я кротко подняла глазки на мужчину, мило улыбнулась и просто сказала:

– Да, для меня это важно. Услышать, осознать, принять. Потому что, если не скажешь ты – додумаю я. И хорошо, если то, что подразумевалось тобой, а не нечто совершенно постороннее и, скорее всего, вредоносное для нас. Если эти «нас» есть.

– А тебе мало того, что я назвал тебя своей?

– Когда?!

– Моя самка, – любезно просветил Ильф. – Или что, это чудное словосочетание подразумевает простор для воображения и толкования?

– Ну-у-у… – Я покраснела и отвела взгляд. – С одной стороны, не особенно, а с другой…

– Вот давай остановимся на той, где «не особенно», – малость устало вздохнул Ильф и потер переносицу, неожиданно пожаловавшись: – Как же сложно, а?

– Быть грубияном, которому плевать на мнение женщин, проще, да? – с некоторой долей ехидства в голосе подколола дракона.

– Разумеется, – тихо рассмеялся Ильф и, подавшись вперед, коснулся легким поцелуем моей щеки, скользнул губами по скуле к ушку и прошептал: – Открою тебе большую тайну.

– Очень большую? – игриво поинтересовалась я, совершенно «ненамеренно» поерзав на бедрах дракона… прекрасно ощущая, что равнодушным он к этим манипуляция не остался.

– О да. – Серые глаза моего собеседника стремительно темнели.

– Не отвлекайся! – Я выпрямилась, расправила свою одежду и наставительно подняла палец. – Напоминаю, ты хотел поделиться со мной какой-то невероятной житейской мудростью!

– Словно это я виноват в том, что отвлекаюсь! – Дракон поймал мою руку, быстро чмокнул тот самый поднятый вверх пальчик и закончил: – Вообще, ты меня сбила!

– Закончи мысль! – Я уже не могла сдержать открытой улыбки.

– А о чем мы говорили? – скучающе возвел глаза к потолку дракон… скользнул руками на мою талию и тут же сделал попытку добраться до голой кожи.

– Мы беседовали о том, что тебе проще быть грубияном, которому плевать на мнение женщин! – не поленилась вспомнить и процитировать я.

– Быть грубияном вообще по жизни проще! – озорно сверкнул зубами Ильф. – И да, с чего ты взяла, что я перестал им быть? Просто ты теперь находишься не в когорте «баба обыкновенная». Из-за таких не напрягаются.

– А где я теперь нахожусь в твоем личном рейтинге? Когорта «баба необыкновенная»?

– Почему это… Просто… моя. А свое я берегу.

Я неверяще уставилась на эту самоуверенную скотину.

– А с чего это ты решил, что я твоя?!

– Захотел? – спустя несколько секунд предположил Ильф и тяжко вздохнул. – Милая, давай без вредностей, а? Ты мне нравишься, я почти влюблен и уступать не собираюсь. С чего это, если я определился.

– А вдруг я против?!

– А ты против?! – не на шутку удивился дракон. – По мне, так очень даже за! Особенно это было заметно в последние дни.

Солдафон. Наглый, прямолинейный и жутко уверенный в себе. Впрочем, нельзя сказать, что у него не было предпосылок для такого поведения.

Я тяжко вздохнула, вспоминая, как млела от ласковых слов и нежных прикосновений и льнула к этому крылатому кошмарику.

– Ну конечно! Ты же себя стал прилично вести.

– Я стал тебя беречь. Более нормальным и воспитанным я от этого не стал, поверь. – По чувственным губам расплылась ленивая усмешка, от которой почему-то бросило в жар. – Ноэль…

– Что? – почему-то шепотом спросила я.

Он наклонился и поцеловал. Долго, тягуче, сладко и очень-очень страстно. Так, что у меня по телу прокатилась искристая волна возбуждения, так, что на миг стало сложно дышать, так… так.

– Более приличным я тоже не стал, – хрипло пробормотал Ильф, накрывая ладонями мою грудь. – А еще я очень тебя хочу. И прямо сейчас.

– А браслеты? – беспомощно пролепетала я, краем сознания понимая, что мы каким-то невероятным образом уже сползаем с кресла на ковер.

– А потом! – шально рассмеялся мой мужчина и вновь жадно поцеловал.

И я, запуская одну руку в его волосы, а другой блуждая по мощной спине, поняла… что и правда, никуда этот артефакт не убежит, а значит… потом!

В этот раз не было сомнений, колебаний или тяжелых мыслей на периферии сознания.

Наоборот… странная легкость и даже веселье.