Ад во мне - Мацей Сломчинский

неподалеку от двери в ваше служебное помещение. Единственным человеком, который мог помешать, был я, но я крепко спал и был достаточно далеко, хотя и в том же ряду.

3. Вы могли выбрать удобный момент для удара, поскольку как стюардесса имеете возможность свободно передвигаться по салону, не боясь насторожить этим кого-либо из пассажиров. И если бы заметили, что кто-то не спит, просто вернулись бы назад, отказавшись от своего намерения. Самой большой загадкой для меня стало невероятное хладнокровие в момент совершения убийства. Ведь, как я уже говорил, малейшая ошибка повлекла бы за собой неминуемую катастрофу. И тогда я понял, что вы единственный человек, в чьих силах обеспечить себе минимальный риск. Не эта ли возможность толкнула вас на преступление? Вы должны были застраховаться от двух случайностей: во-первых, Нокс мог проснуться, когда вы остановитесь около него, во-вторых, он мог закричать, если первый удар окажется неточным. Поэтому я абсолютно уверен — Ричард Нокс получил от вас в чашке чая сильнейшее снотворное. Вероятно, вы рассчитывали на то, что полиция констатирует смерть от удара кинжалом и не сочтет необходимым проводить анализ содержимого желудка убитого. И это уже не просто гипотеза. Вчера вечером Нокс вел себя как человек, получивший наркотик. Он очень испугался, увидев мистера Робертса, подсел ко мне и начал лихорадочно рассказывать, прихлебывая чай, каким мстительным может оказаться Робертс. Но, допив чай, внезапно изменил поведение, и перемена была очень резкой — он почти начисто потерял интерес к проблеме, которая за минуту до этого мучила его. Я вчера очень устал, и у меня не было сил задуматься, почему Нокс вдруг стал безразличен к вопросу о собственной безопасности, который вовсе не казался ему надуманным. Но сегодня утром я мысленно вернулся к этой сцене и пришел к выводу, что смена его настроения была неестественной. Она наступила слишком быстро. Разумеется, анализ внутренностей покойного будет произведен. И если выяснится, что он получил с чаем сильнодействующее снотворное или другое наркотическое средство, оглушающее психику, вы окажетесь в очень сложном положении и вам будет трудно доказать свою непричастность к гибели Нокса. Дело выглядит очень просто. Держу пари, что убивали вы его ради денег, точнее говоря, чтобы присвоить себе алмазы, а еще вероятнее, бриллианты, которые он дал вам на сохранение. Так вот, раз уж вы пошли на это, я утверждаю, что сейчас они находится при вас. Полиция, вероятно, перероет весь самолет, но, думаю, ничего не обнаружит. Не для того вы таким образом завладели ими, чтобы подвергнуть конфискации. Исходя из предположения, что вы, как член экипажа, беспрепятственно сойдете на землю и спрячете сверток в таком месте, откуда, скажем, через неделю или через месяц можете спокойно забрать его, вы должны иметь эти камни на себе. Разумеется, есть небольшой шанс, что вы после убийства испугались и спрятали их в каком-нибудь тайнике. Но спокойствие, с каким вы приняли мое обвинение, доказывает, что вы не трусливы. Однако, мы уже почти в Найроби, и там нас ждет полиция, поэтому единственным вашим желанием сейчас будет любой ценой избавиться от бриллиантов.

— Вы лжете!

— Возможно. Но я не позволю вам до приземления сделать хоть один ненужный жест. Я уверен, что анализ покажет наличие снотворного в желудке Нокса, а при обыске у вас под одеждой обнаружат камни из Южной Африки. Иначе быть не может. В противном случае убийцей был бы я. Но, боюсь, мы все уже выяснили, и сейчас у вас не осталось никаких шансов, мисс Слоун.

Он замолчал и взглянул на девушку, сидящую совершенно неподвижно. Глаза ее были полны недоверия и растущего страха.

— Но ведь вы не можете знать, что они у меня при себе! — воскликнула вдруг в отчаянии мисс Слоун. — Никто не может знать таких вещей о другом человеке. Если я купила… — внезапно голос ее вздрогнул и она замолчала.

— Я уверен, что моя версия происшедшего на борту этого самолета, верна, — произнес Джо усталым голосом, — просто иначе не могло быть. Убийство совершили вы и именно так, как я сказал. Разумеется, если у вас не найдут бриллиантов при себе или в тайнике, и если в желудке Нокса не обнаружат снотворного, подмешанного в чай, это будет означать, что я ошибся, и тогда мы окажемся перед еще одной, более ужасной альтернативой. У нас есть жертва, но нет убийцы. А ведь убийца должен существовать, если перед нами убитый. Это неизбежно, мисс Слоун.

С минуту стюардесса смотрела на него, и он понял, что до нее наконец дошел смысл его слов.

— Может, будет лучше, если вы сейчас отдадите эти камни мне, тихо сказал Джо, — и избавите себя от многих неприятностей. С этого момента вы можете не отвечать ни на какие вопросы до встречи с адвокатом.

Барбара подняла голову, взгляды их встретились. Она встала и сделала шаг к дверям в хозяйственное помещение. Алекс преградил ей дорогу, предостерегающе подняв руку.

— Прошу вас… — начал он, но не закончил. Она поднырнула под его руку, одним прыжком оказалась у задней двери салона, открыла ее и закрыла за собой, защелкнув на задвижку. Джо не успел добежать, так как столкнулся с Грантом, тоже бросившимся за девушкой. Минуты две они ломились в дверь.

— Подождите! — воскликнул Файтер Джейк, подбегая. — Отойдите!

Он надавил на дверь плечом, и она с треском вылетела, упав в глубину коридора, по левую сторону которого располагались двери в умывальную и в помещение стюардессы, а по правую сторону — аварийный выход.

— Стоять! — крикнул Джо и схватил молодого гиганта за плечо, увидев, что двери выхода распахнуло встречным ветром. Грант подскочил и захлопнул задвижку.

Все это произошло очень быстро. Алекс прижался носом к стеклу. В небе не было ни облачка. Внизу, среди темной зелени, блестело на солнце небольшое озеро.

— Там! — воскликнул Грант. — Там!

Джо успел заметить маленькую кувыркающуюся фигурку, прежде чем она исчезла из вида.

— Это… это она? — спросил Файтер Джейк охрипшим голосом.

— Да.

Алекс отвернулся и, низко опустив голову, вошел в салон. За иллюминатором под крыльями самолета побежали белые домики. Еще минута, и они сложились в ряды стройных улиц.

— Боже, — тихо произнес Грант, — Найроби… — и двинулся к кабине пилотов.

Джо прошел мимо неподвижной, накрытой одеялом, фигуры и опустился в свободное кресло. Прикрыв глаза, он как сквозь туман слышал рыдания одной из женщин. Он потер подбородок, который уже успел покрыться щетиной, и с усилием открыл глаза.

На передней стене салона загорелись надписи:

ПРОСЬБА НЕ КУРИТЬ!

ПРИСТЕГНИТЕ РЕМНИ!