Беспамятный - Павел Балашов

Гул маршевых двигателей приятно ласкал слух. Я отключил гравикомпенсацию, дабы насладиться перегрузкой ускорения в два же, и в ту же секунду с технического поста раздалась ругань мисс Сейли.

— Твою налево, это что еще за шутки! Кэп, что за херня, у меня все тело как каменное стало!

— Выдохни, устройся в кресле поудобнее и постарайся не делать резких движений. Это перегрузка, мы идем с постоянным ускорением и я отключил гравикомпенсаторы.

— Да мне пофигу, что ты отключил! Ты бы предупреждал, что ли, кэп!

— Делай, что говорю. Не заставляй меня жалеть о том, что согласился взять тебя с собой, — скомандовал я, и, еще не закончив фразу, понял, что зря сказал ее вторую часть. Джоан замолчала, положила руки на подлокотники кресла, как-то словно стекла некоторым образом по нему и явно постаралась проглотить те слова, которые намеревалась сказать.

Оставшиеся нам десять минут разгона она промолчала. Нет, серьезно, она не издала ни звука вплоть до того момента, как перед нами не раскрылись «врата» гиперперехода. Да и тогда единственное, что я от нее услышал — это тихое и задумчивое «твою мать!», сказанное экспрессивно, но вполголоса. Да, с непривычки гипер действует шокирующе. Я и сам, помнится, когда первый раз в него входил, чуть не охренел. Ох, и матерился же тогда Сан Палыч, инструктор летной подготовки! Стоять, Птиц!!! Стоять, мудак!!! Это же крючок! Сан Палыч Дорофеев, точно. Летная подготовка факультета оперативников. Выпуск ноль пятого года, ага. В смысле, это я выпустился в ноль пятом. Специальность по диплому «Оперативный работник, с правом ведения одиночных операций». И, кстати, именно тогда же, на выпуске, мы с Дорофеевым наконец-то надрались, хотя он и бил себя пяткой в грудь, что не пьет с курсантами.

Черт, а еще на выпускном балу я писал сообщения на коммуникатор его дочери, Ленке Дорофеевой, и звал ее сбежать со мной с бала и кататься на катере по озеру. И ведь почти уговорил, но чертов Сан Палыч как раз в тот момент согласился с нами выпить. И катание по озеру растворилось в алкогольном пару.

А еще на третьем курсе он меня спалил в похмельном состоянии на летке. И чуть не добился моего отчисления, а? Меня тогда только дядь Леня и спас, его связи. И именно Беклемишев не дал Дорофееву меня выкинуть. И тогда же для меня стало откровением, какие именно ругательства способен выдавать дядя Леня в плохом настроении. И даже моя мать тогда ни слова поперек ему не сказала, хотя защищала меня периодически и от отцовских наказаний в том числе. И для нее я был всегда прав, а тогда она не спорила…

— Рик! Оглох, что ли? — голос Джоан все-таки пробился через пелену моих воспоминаний.

— Извини, задумался. Что такое?

— А это что с нами произошло? И где мы теперь?

Я огляделся. Мы закончили гиперпереход, и вышли к Ново-Радонежу. В смысле в системе Мелиссы, Альфы Бурундука. Что неудивительно, ибо именно сюда я и закладывал прыжок. Осталось дойти до самого НовоРа и спокойно плюхнуться на планету. А там уже свои, родные. И никаких тебе гангстеров, межпланетных мотоклубов, картелей и прочего. Максимум — «законники» да бандиты, но они такие привычные. Так что, ура! Я почти дома!

— Это, мисс Сейли, территория Российской Империи. Система Мелиссы, она же Альфа Бурундука. Обитаемая планета системы — Ново-Радонеж, на сленге — НовоРа. И мы туда идем, именно туда.

— К русским? — в голосе Джоан скользил неподдельный ужас.

— Да, дорогая, именно. Я, знаешь ли, в Империи вырос и подданный именно что Российской Империи.

— Рикардо Альтез? Подданный Российской Империи? — в ее голосе недоверие мешалось с ужасом.

— Игорь Соловьев. Ну, можешь звать Рикардо, если тебе так проще. Мне, вообще-то, все равно, — мой собственный голос напоминал мне сытый мяв кота, обожравшегося сметаны.

— Вот черт, — пробормотала мисс Сейли. — Ну я и влипла.

— Почему же влипла? — я удивился.

— Вот только с русским шпионом мне не хватало связаться, мало мне было байкеров! — в ее голосе сквозило отчаяние.

— Я бы попросил! Во-первых, я не шпион, а честный авантюрист. А во-вторых, Джоан, раньше надо было думать. Я же тебе сразу говорил, что попутчик я неприятный. Так что… Не буду тебя ни к чему принуждать. Здесь, на орбите, болтается международная торговая станция «Велли», могу причалить туда и там тебя высадить. Денег на прокорм дам, все те же двадцать штук. Так как станция международная, но все-таки в русском пространстве, проблем с конвертацией не будет. Сможешь лететь куда угодно и как угодно. Вариант? — я старался говорить спокойно.

— Нет, — она упрямо мотнула головой. — Не хочу так, Рик. Или Игорь, мне пофиг. Все равно не хочу так. Я с тобой. Я так решила. И… Вот еще что. Расскажи мне правду, парень. Я хочу знать, за кем я пошла. Имею право, тебе не кажется?

— Имеешь, — кивнул я. И рассказал ей всё. Про картель, на который я ищу концы. Про Vitae Serve, где окопался мой враг, про которого я почти ничего не помню. Про Джонни Гиппо и его дебилов с планеты Берно. Про клан Сахара, которых почти не осталось стараниями «18-2». И про доктора, который смог из меня вытащить хоть что-то. И про Саймона, который первый в моей «новой» жизни отнесся ко мне по-людски. И про два легких крейсера, с которыми пришлось сцепиться. И про слепой прыжок в систему Солара.

— А остальное ты знаешь сама, — закончил я. И в ту же минуту на моей системе связи ожила панель вызова. Таможенная служба Ново-Радонежа. Здравствуйте, парни, вы даже представить себе не можете, как я рад вас видеть!

— Борт «Скат», приписка Аркан, Солара, ВМО. Капитан Альтез, — представился я по всей форме.

— Таможня Российской Империи, Ново-Радонеж, старший инспектор майор Мурашов, — отрекомендовался офицер в изумрудной форме с золотыми звездами на погонах. — Капитан Альтез, вам надлежит застопорить ход и лечь в дрейф. В системе карантин.

— О как, — ответил я изумленно, — ничего себе.

— Вы говорите по-русски? — настала очередь таможенника изумляться, а моя — сетовать на собственную рассеянность, поскольку последние слова я произнес на родном языке.

— Да, господин старший инспектор. Поскольку это мой родной язык, — спалился так спалился, надо уж держать марку и палиться насколько возможно.

— Все интереснее и интереснее. Тем не менее приказ прежний — стопор и дрейф. Но я намерен пристыковаться к вам, подняться на борт и лично продолжить разговор, — голос инспектора стал помягче, но выражение лица оставалось уставным и строгим.

— Разумеется, это же ваша работа, господин старший инспектор. Скажите, а есть ли у вас на борту кто-либо из Погранстражи или из жандармерии? — поинтересовался я.

— И те, и другие есть. Пригласить за компанию? — приподнял бровь инспектор. Вот теперь я его точно заинтриговал.

— Если это будет уместно, господин старший инспектор, — я отвечал точно так, как было принято, никоим образом не показывая, насколько я сведущ в их делах и званиях. Он мне козырнул в ответ и пропал со связи. А на радаре я увидел их корвет. Мда, серьезная машинка. Вот по меркам Империи — это корвет, малый боевой корабль. Меньше только штурмовые и десантные катера. А по меркам всех остальных — это либо фрегат, либо легкий крейсер, поскольку там, где у всех запасной камбуз — у этих запасная орудийная батарея. Или две. Как повезет.