Не кровный Брат - Елена Безрукова

— Гуффи, ты ведь не дура, в самом деле, чтобы думать, что я бы не спрятал флешку, где храню твои фотки? Я создал архив в интернете, скрытый, конечно. Скинул туда всё, а карту памяти форматировал. Можешь оставить её себе. Дарю, раз уж спёрла.

Вот блин!

Так и знала, что ничего не выйдет у меня. Но, как известно, надежда умирает последней. Опять он меня обыграл. Насупленная, упорно смотрела в пол. Даже ковёр мне милее Кирилла, буду его лучше разглядывать.

— Так что? Будешь дальше ерепениться?

Я молчала. Плана «Б» у меня не было…

— Я даю тебе шанс исправиться, — сложил Кирилл руки на груди. — Но больше я такого не потерплю. Сегодня с тебя два желания, за твоё непослушание и воровство, малышка. В следующий раз их станет три, четыре и так далее, помимо каждодневного одного. Не советую тебе их копить — у меня буйная фантазия. Сейчас ты идёшь и чистишь кроссовки.

— Нет.

— Тогда я выложу фотографии.

— Ты просто… Это мерзко и отвратительно!

— Мне очень стыдно щас стало, — съехидничал он. — Правда. Иди, чисти кроссы. При мне.

Кирилл открыл дверь в мою ванную комнату настежь и поставил стул напротив. Развернул его спинкой к двери и уселся к ней лицом, сложив руки на спинке.

Я настырно стояла на месте, поджав губы.

— Или ты хочешь заменить чистку кроссовок на что-нибудь…погорячее, а? — поднял он брови, свободно развалившись на стуле.

— Нет, не хочу, — тут же ответила я.

— Тогда делай, пока я не передумал и не заменил своё желание. А я посмотрю.

— А поп-корн с колой не принести тебе? — пробурчала я, идя за его грёбаными лаптями.

— Нет, спасибо. Мне итак достаточно будет твоего чудесного шоу только для меня, малыш.

Он уселся поудобнее, пока я разбиралась с обувью. Сидел и смотрел с усмешкой на мои мучения с щёткой, ещё и советы давал, как правильно чистить. Несколько раз мне хотелось отлупить его по морде этими мыльными кроссами, не знаю, как я сдерживалась. Он будто барин развалился на стуле, а я — крепостная Глаша, которая у ног хозяина чистит его ботинки. Никогда меня так не унижали ещё!

Когда дело было сделано, и я вытирала руки полотенцем, Кирилл осматривал свою обувь.

— Нормально почистила. Умница. Возьми с полки пирожок. Теперь второе желание.

Он отставил в сторону кроссовки и двинулся ко мне. Я инстинктивно стала отступать, но он быстро поймал меня за талию.

— Не надо, — невольно вырвалось у меня, но слова быстро потонули в тёплом поцелуе.

Напряглась всем телом в попытках увернуться от его губ, но куда мне справится с этим бугаем наглым? Какое-то время он ласкал меня так же, как это было вчера. Потом ему захотелось большего, но я не позволила. Он провёл кончиком языка по контуру губ, попытался проникнуть между ними, но наткнулся на мои сжатые зубы.

— Разомкни рот.

Я лишь ещё плотнее его сжала в ответ, глядя с вызовом в глаза. Бегу и падаю исполнять, Повелитель!

Несколько секунд сводный брат смотрел на меня, а потом последовал болезненный щипок моей ягодицы.

— Ааай!! — пискнула я невольно.

Этого было достаточно Кириллу, который воспользовался тем, что рот мой открылся, пока орал, и зубы разомкнулись сами. Парень снова приник к губам, скользнув языком между ними. Я вся собралась в комок, пытаясь отвернуться от него, но всё бесполезно — пока он не наиграется на сегодня мной и не отпустит сам, я и двинуться с места не смогу из плена.

Когда его язык коснулся моего и начал свою ласку, меня будто пробила волна тока. Я трепыхнулась, но сильные руки быстро погасили моё сопротивление, и мне приходилось испытывать то, что он и хотел, чтобы я испытывала. Не знала, что можно делать такое с чужим языком — гладить, будто обнимать его. Голова начала медленно, но верно затуманиваться под лавиной приятных ощущений и физически осязаемой властью юного мужчины. Кирилл прекрасно понимал, что для меня такие «взрослые» поцелуи впервые, и упивался слишком острой реакцией моего тела. Чувствовал каждый импульс, умело управлял мной, словно опытный кукловод своей марионеткой.

Да, именно Кукловод. Прекрасный Карабас-Барабас. А я — несчастная Мальвина, которая попалась к нему в лапы.

Насытившись мной, или решив, что на сегодня и того хватит, Ланской выпустил меня из объятий.

— Хоть бы губами пошевелила для приличия. Как будто манекен в магазине целую.

Я лишь метнула в него взгляд, полный ненависти, отошла дальше и машинально провела ладонью по губам, желая избавиться от тепла и ощущения его губ на себе. Брат перехватил моё запястье, подняв к глазам.

— Стёрла руки? — он удивлённо осматривал красные ранки на тонких пальцах.

— Зато у тебя теперь снова белые кроссовки.

— Неженка, — покачал Кирилл головой, глядя в мои глаза.

Неожиданно парень поднёс красные пальцы к губам и мягко коснулся ран, будто бы пытаясь их исцелить. Это было приятно и как-то очень интимно.

— Хватит, Кирилл, — попросила я его, снова начала волноваться и отняла руку. — Я всё сделала, что ты хотел. Уходи, пожалуйста.

Он нахмурился, но спорить не стал. Обернувшись у двери, он сказал:

— Не забудь про завтрак, Гуффи. И попробуй только сделай невкусно — будешь снова платить за свои некачественно выполненные желания. Омлет сделаешь мне, с помидорами.

Вышел. Я бесилась, опять молча, опять тихо. Что я могу ему ответить?

С флешкой фокус не удался, и завтра мне придётся готовить этот чёртов омлет, если я не хочу, чтобы мои фотографии были обнародованы. Я уже стёрла руки от его кроссовок, должна готовить ему, как служанка, копалась в его вещах, ещё и не в силах сопротивляться, когда Кирилл лезет ко мне своими губами.

Куда ты угодила, Лизавета? И как долго это будет продолжаться?

Никому не рассказала, естественно, о том, что вытворяет со мной брат. Даже Светке, хотя до этого всегда делилась с ней всем. Мне было стыдно. Я бы просто не смогла никому рассказать, что Кирилл настаивает на ласках, заставляет меня терпеть свои. И уж точно я никому не признаюсь, что эти ласки сводят меня потихоньку с ума… Как бы я и в самом деле не превратилась в безропотную Рабыню для Злого Кая.

Если Литвинова начинала говорить о нём, я тут же рычала в ответ так, что она бросала эту затею.

При ней брат больше фокусов не выкидывал, но это лишь потому что наедине ему и без того весело. Он дождётся момента, когда мы останемся одни, и снова вцепится в меня.

Ко всему прочему, нужно было продолжать занятия алгеброй. Я уже психически еле выдерживала эту нагрузку на меня. Ещё немного, и я просто тронусь умом. И в страшном сне себе представить не могла, что мой первый поцелуй будет с…Кириллом.