Фараон - Кристиан Жак

Прежде часовен в этом месте не строили, но теперь ему предстояло превратиться в Зал Сердца египетского царства, где будут поклоняться предкам и посвящать в сан жрецов, достойных участия в величайших таинствах.

Царь с царицей натянули между двумя колышками бечевку, проверяя уклон участка, затем государь взял заступ и открыл траншею для закладки фундамента, сформовал первый кирпич.

И вдруг, к изумлению присутствующих, материал в его руках засверкал. Руки фараона преобразовали свет Амона, Сокрытого, который таким образом явил себя смертным и благословил своего сына.

* * *

Церемония завершилась серией подношений и закладкой в один из котлованов нескольких амулетов в виде строительных инструментов, глаза Гора, обелиска и других защитных статуэток. Тайник накрыли плитой. Незримые, эти магические предметы сохранят храм от разрушительных волн.

Тьянуни ждет, пока не закончится обряд и не разойдутся чиновники, после чего подходит ко мне. Вид у него сконфуженный.

– Не хотелось портить этот прекрасный день, ваше величество, но мои новости не могут ждать.

– Снова волнения в Мегиддо?

– Нет, мы контролируем ситуацию. Дело в том, что…

Тьянуни в нерешительности умолк.

– Новое восстание?

– К несчастью, да.

– И где же?

– На большой равнине в Ретену, в сиро-палестинском регионе.

– Местными войсками не обойдемся?

– Боюсь, что нет. Противник распускает слухи, что фараон больше не осмелится покинуть Египет. Но если вы не вмешаетесь, причем лично, волнения распространятся на большие территории.

– По-твоему, дело серьезное?

– Исходя из моих донесений, серьезное и не терпит отлагательств.

– Собирай военный совет!

* * *

Никогда мне не наскучит покой дворцового сада. Это особый мир между двумя вселенными – людей и богов. Здесь, каким бы тяжелым ни выдался день, я испытываю такую благодать, что усталость тут же отступает. Меня всегда интересовали деревья, цветы и садовые растения, неподвижные с виду, а на самом деле живущие в своем собственном ритме. Я понимаю их язык, радуюсь их расцвету и огорчаюсь, слыша их жалобы. Если бы судьба не уготовила мне участь фараона, я стал бы садовником.

Когда Сатья завершает беседу с главными распорядителями Дома Царицы, я увлекаю ее в сад, и мы усаживаемся в легкие кресла, в тени старого сикомора, возле пруда.

– Новое восстание, на этот раз в сиро-палестинском регионе Ретену. Я склоняюсь к тому, что это маневр Митанни. Хотят проверить, как быстро мы способны действовать.

– Разве это не сможет уладить кто-то из твоих военачальников?

– Думаю, мое присутствие необходимо. Заговорщики увидят, что я не гнушаюсь лично инспектировать подвластные нам земли.

– Ты чего-то недоговариваешь.

– До этого момента только два моих друга детства знали, насколько грандиозны мои планы. Мегиддо – всего лишь этап, и теперь перед нами следующий – Ретену. И на этом война не закончится. Восстания будут вспыхивать до тех пор, пока мы не переломим хребет Митанни. Это они исподволь подстрекают своих союзников к бунту. И если я их не одолею, Египет окажется в опасности.

– А достаточно ли сильна наша армия?

– Этого я не знаю. Если бы в Мегиддо я совершил ошибку, послушавшись своих военачальников, нас бы уничтожили. Египетское войско пока еще слабовато, ему недостает опыта. И с какими бы затруднениями на чужбине я ни встретился, я буду полагаться только на собственное видение.

– Ты хочешь сказать, этот конфликт затянется на годы?

– Безусловно.

– И в каждом сражении ты будешь рисковать жизнью!

– А как по-другому? Не будет царя – солдаты не захотят сражаться, бросая вызов смерти. Мое присутствие спутает противнику карты. В Мегиддо одной атаки хватило, чтобы правители, которые заключили против нас союз, сбежали с поля боя и укрылись в крепости. В отличие от нашего тайного недруга, я должен не прятаться, а показать, что сокол Монту направляет мою длань!

Царица не стала возражать. Тутмос избрал лучшую стратегию, со всеми тревогами, ей присущими, и, быть может, провалом в итоге. Сохранность Двух Земель – главное, о чем стоит заботиться. Это – дорога, по которой ему следует идти.

– В мое отсутствие, – добавляю я, – править Египтом будешь ты.

Когда государь объявил о своем решении, первый министр оторопел. Царица – и вдруг станет во главе государства? Конечно, традиции дают ей это право, пока супруг находится в чужих землях, но Сатья так молода и неопытна! А с другой стороны… Неужели он, Узер, не придумает ловкий маневр, чтобы удержать власть в своих руках, оставив царицу на вторых ролях?

Пока фараон готовился ко второму военному походу, первый министр, размышлявший над проблемой речных перевозок пшеницы, узнал от слуги, что к нему пожаловала великая царская супруга.

Помимо красоты, изящества и природной величавости, Сатья обладала способностью располагать к себе собеседника, даже враждебно настроенного, и его обезоруживать. Правда, на легкую победу над первым министром, закаленным в дипломатических боях, рассчитывать не приходилось.

– Уверена, мы отлично поладим, Узер.

– Согласен, ваше величество.

– Как только царь покинет столицу, мы с вами будем встречаться каждое утро. Я хочу знать обо всех проблемах, без исключения.

– А как быть с экономическими вопросами? Они зачастую очень запутанны, нужно собрать множество сведений…

– Как, к примеру, проблема с перевозкой пшеницы? Я нашла решение и уже приказала построить новую баржу и изменить график поставок. Хочу услышать ваше мнение насчет того, насколько действенны эти меры.

Сатья передала первому министру свиток папируса.

– Раз нам снова приходится воевать, – продолжала она, – нужно увеличить производство оружия, а именно – луков, позволяющих стрелять на далекие расстояния. Я уже отправила письмо в арсенал Мемфиса и прошу вас проследить за выполнением этой первостепенной задачи.

После ухода царицы Узер схватился за кубок с крепким пивом. Кто бы мог подумать, что за переливчатым нежным голосом и внешней хрупкостью скрывается властность главы государства?

* * *

– Как это – нет? Нам самое время выдвигаться во дворец, там ждут вино!

Однако Северный Ветер решения не изменил.

– Ждем чего-то или, может, кого-то?

Ослик поднял правое ухо. Что ж, спорить бесполезно… Правда, и ждать долго не пришлось: Старик вздрогнул, услышав раскатистый бас командира царской гвардии Маху.

– Говорят, такого крепкого осла, как твой, во всей стране не сыскать?