Если я исчезну - Элиза Джейн Брейзер

Кот лежит в мешке для мусора – клубок меха и сложенных костей. Его морда смотрит на меня, рот искривлен смертью, белесые глаза приоткрыты. Я провожу пальцами по его застывшей голове и натыкаюсь на выступающий кожаный ошейник. Мои опасения оправдались. Я любовно провожу пальцами по ошейнику, нащупываю металлическую пряжку и начинаю ее расстегивать. Наверное, я принюхалась, но зловоние становится слабее. Замок расстегивается, и я снимаю ошейник с твоего кота.

Я заношу это в протокол:

Мое сердце трепещет, когда я вижу имя, выбитое витиеватым почерком (так же, как на седлах), – БамБи. А на тыльной стороне – небольшая металлическая трубка, в которой обычно хранят адрес или номер телефона на случай, если питомец потеряется. Я вытаскиваю крошечный рулончик бумаги. Зажимаю конец и аккуратно его раскатываю.

Внутри – не адрес и не номер телефона.

Внутри – список имен. Ты все же оставила зацепки.

Бабах! – еще один выстрел разносится по долине. Колени у меня дрожат. Я иду по тропе вокруг ранчо к стрельбищу. Я собираюсь найти Джеда. Часть меня думает, что мне следует продолжать поиски в одиночку, но другая часть соглашается с тем, что я сама не справлюсь. Я была одна весь прошлый год, запертая в четырех стенах, слушала тебя, лежа на своей кровати. Я ничего не добилась, кроме того, что вызубрила каждое твое слово. А теперь тебя нет, и никто тебя не ищет, никому нет дела до тебя.

Я знаю, что не должна доверять Джеду. Я не должна никому доверять. Но правда в том, что я не верю в себя. Я не верю, что смогу сделать это в одиночку. И, учитывая выбор между твоей матерью, твоим отцом и Джедом, Джед – лучшая кандидатура.

Я нахожу его одного на стрельбище с винтовкой на плече. Его фигура напряжена, он поворачивается с диким взглядом. Ему требуется секунда, чтобы опустить ружье.

– Господи! Разве ты не знаешь, что нельзя подкрадываться к тому, у кого в руках оружие?

– Чего ты так боишься?

Он кривит лицо в ухмылке, вытирает лоб. Я думаю о бутылках в мусорном ведре и замечаю подтверждение найденному на его лице: рыхлые губы, тени под глазами, мягкий блеск на лбу.

– Что ты здесь делаешь? – Он отставляет ружье и прислоняется к дереву.

– Где ты был все выходные?

Он пожимает плечами:

– Мне нужно было вырваться отсюда, – говорит он так, словно это не он только что вернулся из отпуска. – Я просто бездельничал, ходил в музей снежного человека в Уиллоу-Крик. – С его акцентом это звучит как Вилла. Вилла-Крик. – Мне не понравилось. – Я представляю его идущим в одиночестве по безлюдной выставке снежного человека. – Там так грустно, что даже трогательно.

– Я кое-что нашла.

– Что ты хочешь сказать?

– Сначала мне нужно задать тебе вопрос: почему у тебя в морозилке собака?

Он снимает шляпу, чтобы скрыть резко покрасневшие щеки.

– Черт возьми, ты рылась в моей морозилке?

Я допустила ошибку. Я была так взволнована этой находкой, что не подумала о том, что выдала себя. Конечно, мне не следовало быть в его гараже. Конечно, я не должна была шпионить. Разве я не злилась на твою мать за то, что она поступала со мной точно так же?

Я иду ва-банк:

– Это было до того, как ты вернулся. Морозильник в моем домике не работал. Эдди сказала, что я могу воспользоваться твоим.

Это полная ложь, и я отчетливо это осознаю, но у меня нет выбора, и я держусь своей версии. У меня такое чувство, что я могу спихнуть любую вину на твою мать и он этому поверит.

Он осторожно выдыхает, боясь лишний раз говорить на эту тему.

– Это моя собака. Она была со мной семнадцать лет. Здесь не прожила и недели.

– Мне очень жаль, – говорю я искренне. У меня никогда не было питомцев именно потому, что я боялась их потерять. – Это ужасно, – постарайся быть деликатной! – но почему же она в морозилке?

– Ха, – вырывается у него короткий смешок, и он сдвигает шляпу на затылок. Та служит своеобразным сигналом: когда она сдвинута назад, он готов к общению, когда надвинута на лоб, вопросов лучше не задавать. – Я бы ни за что не похоронил свою собаку на ее земле.

Меня поражает это язычество, но оно в некотором роде мило – как он защищает своего питомца.

– Тогда почему ты не взял ее с собой в Абилин?

Он приходит в растерянность.

– Я ездил за другим. – Он вытирает щеку. – Так о чем ты там хотела мне рассказать?

Я вижу, что он хочет сменить тему, а это значит, что сейчас идеальный момент, чтобы поговорить с ним о том, о чем в другое время он не стал бы разговаривать:

– Была ли у вас с Рэйчел связь?

– В каком смысле?

– Романтическая. Мне нужно знать.

– Ты, наверное, забыла, но я был женат.

– Я помню.

Он снова опускает шляпу, и по повадкам я вижу в нем типичного техасца и понимаю, что он, вероятно, моложе, чем я думала.

– Рэйчел… она была не слишком высокого мнения обо мне. И в этом была определенная привлекательность. Мне нравится, когда люди разделяют мое мнение, особенно по важным вопросам.

Я киваю, удовлетворенная его честностью. Протягиваю ему листочек бумаги:

– Я нашла этот список.

Его губы кривятся:

– Где ты его нашла?

– Неважно.

Он читает вслух:

– Рэйчел Бард. Тасия Ле Крюс. Флоренс Уиплер. Клементина Этуотер.

Он выглядит подавленным. Интересно, не оттого ли, что его имени там нет?