Шторм в тихой гавани - Наталия Антонова

– Ну и? – насмешливо подтолкнул её Отбывайко.

– Она взлетела! Понимаете, взлетела! – Ксения вопрошающе заглянула в ничего не понимающие глаза майора.

– И что из того, что она взлетела? – спросил полицейский.

– Как что? – удивилась Ксения его непонятливости.

– Перестаньте морочить мне голову, – попросил майор усталым голосом.

– Вы что, действительно не понимаете? – удивилась Ксения.

– Нисколечко! – искренне заверил её Отбывайко.

– Так она же сделала выбор и обрела свободу! – воскликнула девушка.

– Хорошо, – нахмурился он, – ваша букашка улетела и … с ней, прошу прощения. Что это изменилось для вас?!

– Её полёт изменил моё сознание! Я поняла, что нельзя уползать, убегать, прятаться от проблемы. Надо вернуться и решить её.

– Я далёк от философии, – строго проговорил майор, – и хотел бы, чтобы вы выражали свои мысли так, чтобы было понятно и простым смертным, таким, как ваш покорный слуга, – майор едва заметно наклонил голову.

Ксения в ответ только вздохнула.

– Хорошо, – сказал Отбывайко, – вернёмся к нашим баранам, то есть букашкам. Эта божья тварь подтолкнула вас к тому, что нужно вернуться к тётке. Так?

– Да, – обрадовалась девушка.

– И вы вернулись?

Она кивнула.

– Вас впустил управляющий?

– Нет, ворота были открыты, я въехала, машину завела в гараж, но вещи доставать не стала, направилась к дому налегке и тут услышала голоса.

– Узнали их и спрятались?

– Да.

– Допустим. Но почему, находясь в беседке, вы не слышали, как убивали вашу тётку? Должны же были быть слышны звуки борьбы, крик!

– Я ничего не слышала, – ответила Ксения тихо и добавила виновато: – Я уснула. Всю прошлую ночь я провела без сна.

– И теперь вы считаете, что вашу тётку убил Рудольф?

– Я не знаю, – призналась девушка.

– Кому выгодна её смерть?

– Я не знаю, – снова повторила она.

– Пока вы здесь сделались без чувств, – сердито проговорил майор, – мы успели поговорить с Павлом Владимировичем Рогачёвым.

– А кто это? – удивилась Ксения. – Я впервые слышу это имя.

– Павел Владимирович Рогачёв – партнёр вашей тётки по бизнесу. Так вот он считает, что вы заинтересованы в смерти тётки как никто другой.

– Я?! – искренне изумилась Ксения. – Но зачем мне желать смерти Аде Константиновне?

– А затем, что, со слов Рогачёва, ваша тётя составила последнее завещание в вашу пользу, завещав вам всё движимое и недвижимое.

– Этого не может быть! – воскликнула Ксения. – Мы с тётей знакомы всего ничего!

– То есть?

– Я узнала о существовании Рудневой только после того, как заболела моя мама. Бабушка написала ей письмо и сообщила, что мама умрёт, если её не отправить на лечение в Германию.

– Вы это давно сочинили? – недоверчиво спросил полицейский.

– Я ничего не сочиняла! – возмутилась Ксения. – Вы можете спросить об этом у кого угодно! Хоть у этого самого партнёра! Ни я его, ни он меня никогда не видел.

– Разберёмся, – проговорил майор.

– Тётя выдвинула условие, что на время лечения мамы я должна жить в её доме.

– Зачем ей это понадобилось? – подозрительно спросил майор.

– Понятия не имею, – развела руками Ксения.

– Так, допустим. Вы приехали и очаровали тётю?

– Вряд ли, – с сомнением в голосе проговорила Ксения, – я очень мало виделась с Адой Константиновной. С утра она постоянно уезжала в город и часто даже к ужину не возвращалась.

– И тем не менее она написала завещание в вашу пользу.

– Скорее всего она сказала об этом своему партнёру в шутку, – предположила девушка.

– Проверим.

– Проверяйте, – тяжело вздохнула Ксения и спросила: – А теперь я могу уехать домой?

– Нет, не можете! – отрезал Отбывайко. – На время следствия вы останетесь здесь. Сейчас мы снимем отпечатки ваших пальцев, и снимите, пожалуйста, вашу одежду и обувь.

– Зачем? – испуганно поёжилась Ксения.

– Всё это нужно нам для исследования.

– Хорошо, – устало согласилась девушка, – только, пожалуйста, попросите Глеба Лазаревича принести сюда мой багаж. Не могу же я ходить голая и босая.

– Не можете, – хмыкнул майор, – я распоряжусь, чтобы вам всё сюда принесли. Но вы из этой комнаты ни ногой!

– Я что, арестована?!

– Пока нет.

– Но мне можно хоть с кем-то увидеться?!

– А кого вы хотите видеть? – насмешливо спросил майор. – Помощника нотариуса?

– Нет! – отрезала Ксения. – Здешнюю горничную Тамару Ганину.

– Хорошо, – согласился майор, – я пришлю её к вам, но позже.

Тамара появилась в комнате Ксении только ближе к вечеру. Зато вскоре после ухода майора пришёл Глеб Лазаревич и, не ступая в комнату, прямо с порога втолкнул её багаж. Ксения хотела задать ему несколько вопросов, но он не дал ей такой возможности – молча забросив в комнату вещи, сразу же повернулся к девушке спиной. Потом пришли сотрудники полиции, сняли отпечатки её пальцев, взяли материал для анализа ДНК и забрали одежду и обувь, которые до этого были на Ксении.

* * *

Полицейские снимали показания гостей, многие из оперативников были молодыми парнями и робели перед знающими себе цену бизнесменами, банкирами, местными артистами и другими уважаемыми людьми.

Майор, уже переговоривший с Ксенией и нотариусом, решил побеседовать с секретарём покойной. Сдержанный на язык Белоногов только намекнул ему на связь Ады Константиновны Рудневой с Рудольфом Лихолетовым, а Рогачёв сказал об этом прямо. Впрочем, Павел Владимирович не счёл нужным скрыть, что у него и у самого был когда-то роман с Рудневой.

– Но это в далёком прошлом, – добавил он с некоторым пренебрежением в голосе.

«О, времена, о нравы!» – подумал про себя воспитанный на классике майор, но вслух ничего не сказал. Что тут скажешь, уважаемые люди, хозяева жизни. Тьфу!

Лихолетов на предложение поговорить ответил мрачным взглядом и сразу же укрылся за стеной отчуждения.

– Игра в молчанку вам не поможет, – сказал майор. – Вы были последним, кто видел Рудневу.

– Неправда! – сорвался на крик Лихолетов.

– Что значит неправда, – медленно проговорил Отбывайко, – вот гражданка Моравская утверждает, что она своими ушами слышала, как вы ссорились с Адой Константиновной.