Когда сердце манит - Джил Грегори

– Я отказала всем троим. Мы все обсудили, и я объяснила, в чем дело. Они были очень расстроены, но я не могла поступить иначе, – не удержавшись, прибавила Анабел.

– Потому что вы любите Брета.

– Именно так.

– И собираетесь пожениться. Как трогательно. «Ну, не совсем так, мистер Стил, по крайней мере пока», – с грустью подумала Анабел, но вслух ничего не сказала, а лишь поморщилась от иронии Стила.

– Брету очень повезло, – насмешливо заметил Рой.

Анабел подумала, что сделал бы Рой, узнав всю правду, и невольно поежилась. Мало ли, что она хотела выйти замуж за Брета, ведь ее наняли, чтобы разыскать его. «Представляю, что будет, когда Стил выяснит, что я была не до конца честна с ним. Пусть он подольше ничего не знает», – решила она.

– Спокойной ночи, мисс Бранниган.

Воцарилось короткое молчание. За окнами шелестели тополя, где-то вдалеке ночную тишину нарушал вой койотов.

– Вы не думаете, – тихо спросила она, – что, раз мы будем путешествовать вместе, вы могли бы звать меня Анабел, а я вас просто Роем.

– Нет, – коротко ответил Стил. – Не думаю.

«Ну хорошо, мистер Стил, – обиженно думала Анабел. – Пусть будет так. Мне все равно, будете вы со мной в дружеских отношениях или нет. Я хочу найти Брета, а сначала добраться до ближайшего телеграфа, если в радиусе ста миль есть хотя бы один», – размышляла она про себя. Мистер Стивенсон будет очень недоволен, если Анабел не сможет регулярно посылать отчеты и получать от него указания. Ее беспокоило состояние здоровья Росса Маккаллума и его финансовые провалы. Анабел боялась не успеть.

Но, как она ни старалась, не могла сосредоточиться на работе. Ее взгляд то и дело блуждал по комнате, стараясь увидеть в темноте Роя Стала, который расположился где-то на полу, закрыв лицо шляпой.

Анабел представила, как она бесшумно встает, подкрадывается к нему, убирает шляпу и касается губами его щеки, рта, так же как это делал он...

«Странные мысли», – подумала Анабел. Почему это пришло ей в голову?

«Потому что мне жалко его», – тут же нашелся ответ. Может быть, Рой Стил и бесчувственный убийца, самый бесчувственный из всех мужчин, которых она встречала, но он очень одинок. Анабел чувствовала, как Рой пытался воздвигнуть стену между внешним миром и своей тоскующей душой. Девушке было от всего сердца жаль его.

Анабел повернулась на другой бок, стараясь не беспокоить плечо. «Нечего пытаться рассмотреть спящего Стила», – решила она. За окном завыл ветер. Надо думать о Брете и его отце, а Рой Стил прекрасно позаботится о себе сам.

Анабел не заснула, пока по подоконнику не ударили первые капли дождя и не убаюкали ее. Она закрыла глаза, уверенная, что потолок и стены хижины не пропустят воду. Ведь ее строил Рой Стил. А все, за что он брался, выходило у него хорошо. Натянув до подбородка старое одеяло, она с облегчением вздохнула. Сейчас ей как никогда был необходим отдых.

Когда девушка открыла глаза, было уже утро. Взглянув на затянутое тучами небо, Анабел удивилась тишине, царившей в хижине. Приподнявшись, она посмотрела на пол, туда, где должна была лежать подстилка Роя Стила, но не обнаружила ни ее, ни самого Стила.

Анабел была одна.

Сент-Луис

– Туда идти опасно, – прошептал Чарлз Дерриксон, нервно озираясь в фойе дома Маккаллумов. Он выглянул на крыльцо, где его поджидал Лукас Джонсон. – Сэр, вы идете на ничем не оправданный риск. Глупо! Не могу понять, почему вы настояли на встрече в этом доме, да еще в такое время...

– Не мешайте, Дерриксон. – Джонсон невозмутимо прошел мимо него, улыбаясь из-под касторовой шляпы. В тусклом лунном свете Дерриксон разглядел у дома экипаж, в окне которого увидел опытного помощника Джонсона, Бартоломью.

– Не люблю, когда меня заставляют ждать, – холодно бросил Джонсон, заходя в отделанный черным мрамором холл, слегка постукивая тростью. – У нас важное совещание.

– Да, сэр, я знаю. Но если кто-нибудь заметит, как я впустил вас...

– Перестаньте болтать. Мне нет никакого дела до ваших страхов.

– Д-да, сэр, – промолвил Дерриксон и замолчал. Его руки дрожали. Он боялся, как бы в холл не вышла горничная, дворецкий или повар, которому шестое чувство всегда подсказывало, что в доме кто-то чужой. Но вокруг было тихо, только мерно тикали большие часы. Маленькая стрелка уже приблизилась к единице. Джонсон важно прошел мимо старинного стола и зеркала в золотой раме к резной двери кабинета Росса Маккаллума. Он вел себя так, будто этот великолепный дом принадлежал ему.

Войдя в комнату, освещенную только одной лампой, Джонсон обернулся и бросил на Дерриксона довольный взгляд.

– Пора, – спокойно произнес он, когда Чарлз закрыл входную дверь. – Приступаем ко второму пункту плана. Подписи у тебя?

Дерриксон кивнул.

– Да, получить их было несложно. Спасибо наркотикам, которые вы достали. Следуя вашим предписаниям, я подсыпал зелье в бренди, – говорил он низким, слегка дрожащим голосом. Руки он убрал за спину, чтобы Джонсон не заметил, как они трясутся. Дерриксон знал, что человек, находящийся перед ним, безошибочно угадывал слабости других и пользовался ими. – Старику сделалось плохо, как вы и предсказывали, и он не смотрел, какие я подсовывал ему бумаги. Когда же я попросил Маккаллума подписать их, он сделал это, даже не прочитав.

– Отлично. – В глазах Джонсона заблестел злой огонек, на губах играла довольная улыбка, что делало его похожим на сатану. Обернувшись, он посмотрел на висящий на стене портрет прекрасной Ливинии Маккаллум. Лицо Джонсона скривилось в ужасной гримасе, при виде которой Дерриксон съежился от страха; с большим трудом ему удалось устоять на ногах. Джонсон тем временем пристально вглядывался в портрет Ливинии и ничего вокруг, казалось, не замечал.

– В таком случае, мы можем продолжать, – мягко промолвил Джонсон. – Когда придет время, Бартоломью отошлет бумаги Герберту Эрвину. А теперь расскажи, что здесь произошло. Я слышал, что нанятый Россом детектив...

– Женщина, – прервал его Дерриксон. Джонсон резко обернулся.

– Откуда вам это известно?

– Сегодня во второй половине дня к Маккаллуму приходил с отчетом Стивенсон. Я подслушал часть их разговора, они говорили о женщине, которая скоро пришлет отчет. Я думал, что Маккаллум взорвется, узнав, что такое дело поручено женщине, но он, наверное, еще не отошел от подсыпанной в бренди дозы наркотиков. Потом Стивенсон уехал, а старик пошел спать.

Подойдя к столу, Лукас Джонсон окинул взглядом разбросанные бумаги и уселся в глубокое кожаное кресло.

– Женщина, – задумчиво произнес он. В его голосе звучало неподдельное удивление. – Это даже лучше. Как только объявится Коб, Бартоломью пошлет ему телеграмму и предупредит, что надо остерегаться женщины-детектива. Хотя, возможно, такие меры и не потребуются: Коб наверняка уже добрался до Брета и скоро покончит с ним.