Красная пирамида - Рик Риордан

— Нет. Носильщики, — ответила Баст, поглядывая в зеркало заднего обзора. — Их вызвали сюда прямо из Дуата. Эти не остановятся ни перед чем, чтобы найти своих жертв и затолкать в паланкин.

— Куда? — не поняла Сейди.

— Такой большой ящик, укрепленный на носилках. Поймав жертву, носильщики избивают ее до бесчувствия, бросают в паланкин и несут своему хозяину. Они никогда не теряют добычу из виду и никогда не прекращают погоню.

— Но что им понадобилось от нас?

— Можете мне верить, вам этого лучше не знать, — угрюмо ответила Баст.

Мне вспомнилось, как ночью огненный человек спалил жабообразного демона, превратив в жирное пятно.

Если это он послал за нами носильщиков… нет, лучше никогда не встречаться с ним лицом к лицу.

— Баст, но ты же богиня. Что тебе стоит щелкнуть пальцами и превратить этих четверых в кучки песка? Или взмахнуть рукой и перенести нас далеко-далеко от них?

— Думаешь, я бы этого не сделала, если могла? Но при нынешней хозяйке мои силы ограниченны.

— Ты про Маффин? — спросила Сейди. — Но ты же теперь не кошка.

— Маффин по-прежнему остается моей хозяйкой. Она — мой якорь на этой стороне Дуата, причем весьма слабый. Твой призыв о помощи помог мне обрести человеческий облик, однако одно это уже требует немалых сил. И даже если бы у меня был могущественный хозяин, сила магии Сета превосходит мою.

— Ты вообще можешь объясняться понятным языком? — не выдержал я.

— Картер, у нас нет времени на академическую дискуссию о богах, их хозяевах и пределах магии! Нам нужно спасаться от погони.

Баст вдавила акселератор и вырулила на среднюю полосу. Четверо носильщиков тоже бежали по мосту, окруженные дымкой. Меня удивило, что ни одна машина не сворачивала в сторону, опасаясь их сбить. Никто не кричал от страха. Такое ощущение, что другие люди их просто не видели.

— Неужели никто, кроме нас, их не видит? — спросил я. — Разве можно не заметить четверых странно одетых парней да еще с громадным черным ящиком?

Баст усмехнулась (наверное, моему невежеству).

— Кошки способны слышать многие звуки, которые вы не различаете. Некоторые животные видят в ультрафиолетовой части спектра, а человеческий глаз ее не воспринимает. Так же и с магией. Когда вы вчера приплыли в Бруклин, вы сразу заметили особняк Амоса?

— В общем-то… нет.

— А ведь вы — прирожденные маги. Теперь представьте на вашем месте обычного смертного.

Прирожденные маги? Я сразу вспомнил слова Амоса про то, что обе наши ветви с незапамятных времен были связаны с Домом жизни.

— Но если я — прирожденный маг, почему же до сих пор магические способности у меня никак не проявлялись?

В зеркале я увидел кошачью улыбку Баст.

— Твоя сестра это понимает.

У Сейди покраснели уши.

— Нет! Ничего я не понимаю. Я до сих пор не могу поверить, что ты — богиня. Все эти годы ты таскала мои чипсы и спала у меня на голове. И я сбрасывала тебя, как обычную настырную кошку.

— Я заключила соглашение с вашим отцом. Он позволил мне остаться в мире живых, но с условием, что я приму облик обычной кошки и буду следить за тобой. Это было самое меньшее, что я могла после…

Она замолчала на полуслове.

У меня мелькнула жуткая мысль. К горлу подступила тошнота, но совсем не из-за бешеной скорости, с какой мы ехали.

— Ты хотела сказать — после маминой гибели?

Баст глядела прямо перед собой.

— Я прав? — допытывался я. — Мои родители проводили какой-то ритуал возле Иглы Клеопатры? Да? Потом что-то пошло не так, мама погибла, а… ты появилась?

— Сейчас это не имеет значения. Главное, что я согласилась присматривать за Сейди. И присматривала.

Конечно же, Баст что-то недоговаривала. Но по ее тону был понятно, что тема закрыта.

— Если вы, боги, такие сильные и готовы помогать, почему же Дом жизни запретил магам призывать вас?

Баст вывернула на скоростную полосу.

— Потому что маги в большинстве своем — параноики. Они сами выдумали свои страхи. Сейчас вам обоим лучше быть со мной. Мы постараемся как можно быстрее убраться из Нью-Йорка. Тогда у нас будет шанс получить помощь и противостоять Сету.

— Чью помощь? — спросила Сейди.

— Других богов. Кого же еще? — ответила Баст.

КАРТЕР

[Сейди, прекрати! Я как раз собираюсь об этом говорить. ] Простите, моя сестрица отвлекает меня, пытаясь поджечь мне… впрочем, не важно. Продолжаю рассказ.

Мы перенеслись по Уильямсбургскому мосту в Манхэттен и покатили по Клинтон-стрит.

— Они не отстают, — предупредила Сейди.

И в самом деле: нас и носильщиков разделяло не больше квартала. Они бежали, уворачиваясь от машин и опрокидывая сувенирные лотки на тротуарах.

— Ничего, мы выиграем себе немного времени, — прорычала Баст.

Это было настоящее глухое рычание рассерженной кошки, и от него у меня почему-то заныли зубы. Баст вцепилась в руль и вывернула на Хьюстон-стрит.

Я оглянулся. Едва только из-за угла показались носильщики, неизвестно откуда возникла целая орда кошек. Они выпрыгивали из окон, бежали с тротуаров и из переулков. Некоторые вылезали из канализационных люков. И все торопились к носильщикам, готовые вцепиться им в ноги. Кошачье племя густо облепило черный ящик и теперь угрожало спинам и лицам носильщиков. Меднокожие египтяне бросили свою ношу и отбивались вслепую. Две машины, пытаясь объехать кошачий поток, столкнулись и перегородили собой всю улицу. Мы свернули на шоссе имени Рузвельта, и сцена кошачьей атаки скрылась из виду.

— Отлично, — сказал я.

— Только надолго моих не хватит, — вздохнула Баст. — А теперь — в Центральный парк!

Баст подкатила угнанный «лексус» к музею Метрополитен.

— Обелиск сразу за музеем, — сказала она. — Побежали.

«Побежали» было сказано в буквальном смысле. Баст припустила вперед. Нам с Сейди пришлось поднапрячься, чтобы не отставать, а богиня кошек даже не вспотела. Препятствия высотою до десяти футов — лотки с хот-догами и припаркованные машины — она легко перепрыгивала, вынуждая нас искать обходные пути.

Мы вбежали в парк через восточные ворота. Там мы повернули на север и сразу же увидели обелиск. Он выглядел точной копией лондонской Иглы Клеопатры. Обелиск стоял на травянистом холме. Такой островок уединения в центре Нью-Йорка — большая редкость. Вокруг не было никого, если не считать двух любителей бега. Но они не приближались, а удалялись от обелиска. С Пятой авеню сюда долетал шум машин, однако и он казался каким-то далеким.