Отдай мое сердце - Макс Фрай

Только тогда до меня наконец дошло: леди Меламори Блимм решила проучить меня за то, что я давно ей не снился. Даже не так – за то, что у нее долго не получалось присниться мне. И выбрала вот такой душевный сюжет. Сколько раз я уже говорил, что совершенно не разбираюсь в людях? Ничего не поделаешь, придется повторить.

– Я не скрывался, – сказал я. – Просто несколько дней просидел в Холоми. А тамошние стены работают как защита от всего на свете, включая посторонних сновидцев. В последнее время даже Харумба некоторым снится, а Холоми – нет. По крайней мере, никаких сновидцев там до сих пор не шастало. И вряд ли они а ближайшее время появятся, таков мой прогноз. Лично я там дрых вообще без сновидений. Очень, кстати, странное ощущение, как будто не спишь, а умер. Брык – и все.

– Как ты оказался в Холоми? – изумилась Меламори. – Убил кого-то не того? Или просто что-то разрушил? А теперь шеф тебя вытащил? И отправит в изгнание или дома оставит? Или ты прямо сейчас эту чушь сочинил?

– Джуффин и правда вытащил меня до срока, за хорошее поведение. Или, наоборот, за плохое, трудно вот так сразу сказать. Изначально предполагалось, что я просижу в Холоми дюжину дней и наконец-то отдохну. Так получилось, что в последнее время я почти не спал. Очень много всякого странного происходило… Ладно, неважно. Факт, что нарочно я от тебя не скрывался. И по-прежнему этого не умею. Да и зачем? В голову бы не пришло.

– Ой, – выдохнула Меламори. И исчезла.

Это она, конечно, зря. Но со сновидцами такое часто случается – от сильных эмоций, или просто потому, что кто-то разбудил. Последнее, впрочем, вряд ли возможно: арварохские буривухи, обучающие Меламори искусству сновидения, не только не станут мешать ей спать, но и шею намылят, если вдруг проснется сама.

Я, надо сказать, чувствовал себя довольно нелепо. Непонятно, как теперь быть. Спать и видеть дурацкий сон о том, как сижу в одиночестве на позолоченном троне? Или проснуться? Или снова лечь спать – прямо во сне?

Но Меламори появилась прежде, чем я принял решение. Хвала Магистрам, она больше не выглядела как пародия на насекомое, нормальный человеческий человек. Сказала с понятной досадой:

– Опять меня вышвырнуло, извини.

– Ничего, главное, что быстро вернулась. Время дорого. Я всего на пару часов прилег. В любой момент могут разбудить.

– Интересно, кто теперь тебя будит? – усмехнулась она. – Неужели есть еще герои в столице Соединенного Королевства?

– Для этой цели пришлось вызвать из глубин прошлого специально обученного Темного Магистра. Он обещал попробовать. Рисковый мужик.

Я, конечно, обещал помалкивать о Гэйшери. Но, во-первых, во сне чего только не ляпнешь, особенно в страшном. А во-вторых, когда правда до такой степени похожа на глупую шутку, вполне можно ее разболтать.

Меламори, конечно, не приняла мои слова всерьез. Хотя ее житейский опыт вполне позволяет допустить нечто подобное. Он вообще все что угодно позволяет допустить.

– Ко мне вчера Корва приходил, – вспомнил я. – Специально, чтобы спросить, почему я от тебя прячусь. По-моему, этот визит был ему крайне неприятен, но он как-то перетерпел. Пока меня не разбудили, скажи, пожалуйста, зачем ты его в это втравила? Почему не приснилась, например, Нумминориху? Или еще кому-нибудь из друзей? Они бы тебе сразу сказали, что я отдыхаю в Холоми. А больше, как ты понимаешь, об этом никто не знал.

– А ты сам подумай, почему я не стала сниться друзьям, – откликнулась Меламори.

Она склонна переоценивать мои аналитические способности. Что наяву, что во сне.

– Ладно, – согласился я. – Подумаю. Может, лет через двести додумаюсь хоть до чего-нибудь. А зачем ты устроила мне кошмар при участии Джуффина и Шурфа? Я бы на их месте здорово рассердился, если бы узнал, что меня выставили таким дураком в чем-нибудь сне. Они-то чем тебе насолили?

– Ничем, – сердито сказала она. – Просто я хотела, чтобы тебе стало… неприятно. Долго гадала, чего ты сейчас боишься? Чем тебя можно пронять?

– И вспомнила, чего я когда-то боялся больше всего на свете, – кивнул я. – Как долго косился на всех с недоверием после того, как чуть коньки не отбросил, попав под наваждение «Книги Огненных Страниц»[11]. Вот этого я не понимаю! Что ты легко можешь рассердиться по любому поводу и без него, я в курсе. Что постоянно хочешь хоть в чем-то меня победить, тоже знаю; говорят, это нормальное желание для угуландских магов, начинающих и не только, в Эпоху Орденов такими были почти все. Но намеренно бить в уязвимое место – это совершенно на тебя не похоже. Не такой ты человек.

Меламори почернела и стала прозрачной; для совсем начинающего сновидца это обычное дело, но в ее случае означало, что она всерьез выбита из колеи. Все-таки уже не новичок.

– Я не сержусь, – сказал я. – И не обижаюсь. Не обдумываю страшную месть. Просто хочу понять, как тебе такое в голову пришло.

– Мне показалось, это скорее забавно, чем страшно, – наконец ответила она. – Джуффин и Шурф, решившие сожрать твое сердце, как – помнишь, был такой сумасшедший поэт, похищавший людей, чтобы съесть их сердца[12]? В общем, я думала, ты потом сам посмеешься. Заранее представляла, как мы с тобой будем над ними шутить.

– Забавно, значит, – повторил я. – Слушай, а тебя, часом, никто в последнее время не благословлял?

Сказал и тут же понял, что глупость. Меламори не в Ехо, а в Арварохе. Мало того, что просто далеко – расстояние, как сказал бы сейчас Гэйшери, величина, легко поддающаяся изменению – но туда даже силой никого не загонишь. А если все-таки загонишь, храбрые воины Тойлы Лиомурика Серебряной Шишки или кто у них там сейчас главный Завоеватель Арвароха, встретят героя на берегу. И похоронят потом без особых почестей, для некоторых, я знаю, это довольно важно, хотя лично мне плевать.

Сама Меламори в первый раз приехала в Арварох в качестве возлюбленной одного из военачальников, а во второй – ушла туда в сновидении, отправилась прямо в объятия тамошних буривухов, которые уже успели многому ее научить. Оба способа хороши, но нашим столичным злодеям, скажем так, не то чтобы легкодоступны, будь они хоть трижды великие колдуны, которых в детстве недостаточно сильно любил Великий Магистр какого-нибудь мятежного Ордена, чем нанес неизлечимую душевную травму, а нам теперь с этим счастьем в одном городе жить.

– Благословлял? – удивленно переспросила Меламори. – Это ты так шутишь?

– Забудь, я просто сказал, не подумав. Что неудивительно: я сейчас все-таки сплю.

– Я, между прочим, тоже, – напомнила Меламори. – И за свои поступки отвечаю только отчасти. Наяву я бы не стала насылать на тебя такой кошмар… наверное, не стала бы. Но наяву у меня и подобной проблемы не возникло бы. Скрываешься от меня – на здоровье, взрослый человек, имеешь полное право. А когда не можешь ни присниться, ни проснуться, чтобы спросить, что случилось, чувствуешь себя беспомощной дурой. А от беспомощности я всегда злюсь. Ты, между прочим, тоже.