Иным путем - Александр Харников

Даже «Канопусы», и те уступали своим русским «одноклассникам» в качестве артиллерии. А после того, как русским удалось необычайно быстро вернуть в строй поврежденные японскими минными атаками «Ретвизан» и «Цесаревич», то и численное превосходство тоже оказалось не на стороне английских моряков. Соотношение пять к трем в случае гипотетического сражения с русской эскадрой не обещало эскадре адмирала Ноэля ничего, кроме быстрого разгрома и полного уничтожения.

При этом оппонентами облегченного британского броненосца «Центурион» в бою станут сразу два его русских «одноклассника»: «Пересвет» и «Победа». Все прочие корабли, включая и бронепалубные крейсера эскадры, являлись давно устаревшим и изначально неудачным плавучим хламом, годным лишь для войн с отсталыми и не развитыми в военно-морском отношении странами. Ну, и еще для службы в качестве плавучих мишеней для тренировки русских и германских комендоров.

Британской крейсерской эскадре противостояли: броненосные рейдеры: «Рюрик», «Громобой» и «Россия», новейший броненосный крейсер «Баян», а такие же новые бронепалубные крейсера 1-го ранга «Варяг», «Аскольд» и «Богатырь» и бронепалубные крейсера 2-го ранга «Новик» и «Боярин». Совсем недавно они в клочья порвали японскую торговлю. Все прекрасно понимали, что и с британской торговлей в случае войны будет то же самое. И лишь в том случае, если на горизонте не мелькнет размытый пятнистый силуэт корабля-призрака. Тогда британцам останется только молиться, ибо от этих кораблей, как показал опыт их общения с японскими крейсерами и броненосцами, спасения нет.

Вице-адмирал Джерард Ноэль стоял на мостике флагманского броненосца «Глори», закутавшись от пронизывающего ветра в кожаный реглан. Эскадра фактически шла на войну, и командующий британским флотом в китайских водах был одним из немногих британских моряков, которые точно знали, что перебазирование в Гонконг является лишь отвлекающей операцией.

Слово «ФОРМОЗА» было в британской эскадре под жесточайшим запретом. Но каждый оборот винтов приближал ее к этому острову.

Вице-адмирал Джерард Ноэль, тяжелый человек, формалист и рутинер, за всю свою жизнь ни разу не бывавший в настоящем морском сражении с равным противником, отчаянно боялся того, что должно было произойти в самое ближайшее время. Он знал, что у японцев есть с русскими договор о взаимопомощи, а молодой император Михаил – не его нерешительный старший брат, недавно взорванный террористами в Петербурге. Из русской столицы поступит команда, и ужасные корабли-призраки выйдут в море.

Была одна лишь надежда на то, что сопротивление японского гарнизона удастся подавить еще до прибытия русских. Тогда, быть может, все закончится лишь обменом несколькими очередными грозными дипломатическими нотами. Это в том случае, если русские и немцы до сих пор ничего не подозревают, и британская операция по «взятию в залог» Формозы застанет их врасплох.

В сердце адмирала теплилась надежда на подобный исход событий. Как-никак был обеспечен высочайший уровень секретности, и об истинном содержании шифрованных телеграмм, поступавших из Адмиралтейства, был осведомлен только он сам и его личный шифровальщик. Всем же остальным приказ первого лорда Адмиралтейства будет зачитан только на подходе к Тайбею в ночь перед высадкой. Такой подход должен обеспечить спокойствие среди склонных к бунтам британских матросов и увеличить шансы на успех операции. Если же секретность и была нарушена, то, разумеется, не здесь, а в Лондоне. И если в Берлине с Петербургом знали о готовящейся операции, то вице-адмирал Джерард Ноэль мог заранее считать себя покойником. Если его не убьют в бою русские или немцы, то потом, по возвращении на родину, его отдадут под суд свои же, якобы за самовольство. А на самом деле за неудачу.

Адмирал помнил, как в Лондоне отреагировали на провал операции с нападением крейсера «Тэлбот» под командованием бедняги Бейли на русский корабль-призрак. После провала той авантюры козлом отпущения сделали кэптена Бейли и майора Мак-Кейна, якобы «самовольно напавших на корабль под Андреевским флагом».

Вмешиваясь в соглашение трех императоров о передаче права собственности на остров Формоза, британское правительство начало крайне рискованную политическую игру, которая, в случае неудачи, могла привести к катастрофическим последствиям.

Малейшая утечка информации – и у Формозы британцев будет ждать русско-германская военно-морская засада, а варианта «пройти мимо» в полученных из Адмиралтейства инструкциях предусмотрено не было. Приказы же начальства положено исполнять. За нарушение уставов и инструкций в британском флоте, случалось, вешали и заслуженных адмиралов. Но времена нынешние уже не такие суровые, как были когда-то. Хотя ослушников лордов Адмиралтейства ждали немалые неприятности.

Что ж, трусом британский адмирал не был, и в случае чего предпочел бы славную гибель в морском сражении позору судилища. Чему быть – того не миновать. Никто из людей, по доброй воле ставших морскими офицерами, не намеревался жить вечно. Ни во времена славного адмирала Нельсона, ни сейчас. При этом вице-адмирала Ноэля как-то особо не волновал тот факт, что вместе с ним погибнут британские моряки, и пойдут на дно корабли, несущие на своих мачтах «Юнион Джек». Как говорят в таких случаях в Роял Нэви: «У короля много».

Застилая горизонт черным угольным дымом, британская эскадра из Вэйхавэя шла на войну, и не заметить ее мог только слепой. Вперед – и только вперед!

Но даже просоленный морем адмирал, сплевывающий с губ брызги океанской волны, не догадывался, что все обстоит намного хуже его ожиданий. Еще до выхода из базы британцы были, как написано в Библии: «взвешены, измерены и приговорены…» Словом: «Мене, текел, упарсин».

17 (4) апреля 1904 года, раннее утро.

Корея, внешний рейд порта Фузан

На внешнем рейде корейского порта Фузан было тесно и оживленно. Русская эскадра развела пары и приготовилась выбирать якоря. Краса и гордость императорского флота, Первая Тихоокеанская эскадра, снова была в полном сборе. Только быстроходные «Аскольд», «Новик» и «Боярин» несли дозорную службу в окрестностях островов Рюкю, опираясь на новую передовую военно-морскую базу на острове Окинава. Там же в порту Наха находился и эсминец из будущего «Адмирал Ушаков», а также все четыре больших десантных корабля с приписанной к ним техникой и десантом.

Туда же заблаговременно были переведены из Порт-Артура и все большие миноносцы. Первый отряд миноносцев под командованием капитана 1-го ранга Матусевича состоял из четырех кораблей германской постройки типа «Кит», пяти миноносцев французской постройки типа «Форель» и одного чистокровного британца с грозным названием «Боевой». Замыкал строй самый быстрый корабль эскадры, трофей китайского похода, миноносец германской постройки «Лейтенант Бураков». Туда же отправился и второй отряд из Порт-Артура, укомплектованный дюжиной миноносцев типа «Сокол», постройки Невского завода.

Командование вторым отрядом было неожиданно поручено кавторангу Колчаку, только-только получившему этот чин. Едкий, самовлюбленный, обидчивый и в то же время, несомненно, талантливый и отважный морской офицер, он неожиданно получил среди офицеров эскадры прозвище «Маленький адмиралъ», сорвавшееся однажды с чьего-то острого языка. А может, это потомки пустили самоходную мину, о том ведает только сам Бог. В любом случае, как это обычно бывает среди русских людей, прилипло это прозвище так крепко, что с ходу и не отдерешь. Впрочем, назначение свое Колчак воспринял как должное и со всей своей кипучей энергией погрузился в дела вверенного ему отряда миноносцев.