Спецназ боярина Коловрата - Илья Куликов

– А что, думаешь, боярину Евпатию сказать? – спросил у супруги великий князь.

– Миш, а что ты ему скажешь? Боярин Евпатий родом оттуда, и, конечно, ему больно, что его отчина будет предана огню и мечу. Евпатий Львович человек нужный. Может, останется пока здесь, в Чернигове, вместе со своим воспитанником, а после, когда все кончится, вернется?

– Да не согласится он на это, – ответил великий князь Михаил Всеволодович, – не согласится потому, что, как ты сама сказала, Рязань его родина.

– Ты великий князь и не можешь жертвовать своим столом ради одного, пусть даже и хорошего, человека. Предложи Евпатию здесь имение, одари его. Может, и согласится, а коли нет – значит, судьба такая. Пусть за него чернецы перед Богом просят.

Михаил Всеволодович уставился в одну точку. Не по душе ему было такое решение, но что сделаешь. Ведь и впрямь стоит ему увести рать, как набросятся со всех сторон и начнут терзать его княжество. Если хотя бы в Киеве сидел бы не Ярослав, а кто-нибудь из Ольговичей, то можно было бы прийти на помощь Рязани, но пока Мономашич в Киеве, Чернигов в опасности. Не хватало еще, чтобы и черниговский стол оказался в руках у потомков Владимира Мономаха.

– Думаешь, куда монголы потом направятся? К нам или на Владимир?

– Я не полководец, но думается мне, что Владимир куда важнее, чем Чернигов. Думаю, нам нет нужды беспокоиться. Монголы будут бедой владимирского великого князя, мужа твоей сестры. Вот он пусть с ними и ратается, ну а коли воля Господа тебе их разбить, то поведут они свою рать к нашим землям. Вот тогда и прояви себя. Ведь много лет назад условились наши предки на съезде в городе Любече, что каждый будет блюсти отчизну свою. Ты – Ольгович, и тебе надо блюсти свою отчизну – Чернигов.

После того как обескровленная армия великого князя рязанского вернулась в столицу, стал очевиден весь размер бедствия. В битве на реке Воронеж пало три четверти рати. Гонцы из разных местечек, которые стояли на пути монголов, принесли страшные вести. Пали Пронск, Ижеславец, Белгород. Неисчислимое воинство монгольское двигалось к Рязани.

Великий князь Юрий Игоревич проводил время вместе со своим племянником Романом Ингварьевичем, князем коломенским. Великий князь понимал, что великое бедствие обрушилось на Русь, и понимал, что Рязани не выстоять, но сложить оружие не хотел. Он не для того отвел свои полки с Воронежа, пожертвовав своим племянником Олегом, чтобы сдаться. Рязань будет обороняться, и пусть даже ее постигнет участь Пронска, но она заставит неприятелей умыться кровью.

Надеялся великий князь еще и на матушку-зиму. Зимы на Руси суровые, и степнякам придется поискать корм для своих мохнатых лошадок и для своего неисчислимого воинства. Может, морозы ударят, размышлял великий князь, вот тогда вы узнаете Русь. Русь заснеженную и могучую. Надо было встречать ворогов не в чистом поле, а в крепостях, заставляя их обливаться кровью или околевать на лютом морозе.

– Роман, – обратился великий князь к племяннику, – ты и Игорек – вы последние князья нашего рода. Возьмешь половину рати и иди к Коломне. Здесь будет не битва, а погибель. После моей смерти ты станешь великим князем. Тебе предстоит многое сделать. Монголы уничтожили наши города и перебили воинство. Думаю, владимирский князь доволен таким исходом. Бог даст, боярин Евпатий приведет нам в помощь силу черниговских князей, и тогда тебе предстоит продолжить борьбу, а после отстроить сожженные города.

– Дядя, ты ищешь смерти в бою? Понимаю твое горе, но не вини во всем себя. Олег и Федор с небес взирают на нас и молят всех святых, чтобы те дали нам мужество продолжить борьбу. Ты должен изгнать монголов.

Великий князь Юрий улыбнулся, слыша слова племянника. Неужели Роман Ингварьевич, его племянник и уже взрослый муж, сам в это верит? Нет, не верит, просто сейчас он хочет поддержать его.

– Роман, ты возьмешь три тысячи выживших ратников и двинешься к Коломне, а после к Владимиру. Без сил великого князя владимирского в бой не вступай. Пошлю еще тысячу ратников навстречу боярину Евпатию, чтобы те соединились с черниговской ратью. Я сам останусь в Рязани и заставлю монголов облиться здесь кровью.

– Это самоубийство. Надо всеми силами отступать к Владимиру.

– Тогда что мы за правители, коли бросили вверенный нам народ тогда, когда он так в нас нуждался? Я останусь здесь и буду стоять насмерть, так как впереди зима и некуда идти простым людям. Если мы не выстоим, то умрем, а если покинем город, то умрем не от ран, а от голода. Но ты должен выжить и стать великим князем! Не медли, а выступай. Монголы уже близко!

Посмотрев на своего дядю, князь Роман Ингварьевич понял, что тот тверд в своем решении. Прав дядя: куда весь город пойдет? Уйти смогут только ратники, но тогда оставленные ими мирные жители погибнут, а так есть хоть какая-то возможность выжить.

На следующий день князь Роман Ингварьевич и половина рязанского воинства покидали город. Жители молча смотрели им вслед. Все понимали, что они здесь остаются на смерть. Великий князь Юрий Игоревич вышел к народу и с крыльца своих палат провозгласил:

– Рязанцы! Монгольская рать, которой нет числа, приближается к нашему городу. Мы все обречены, но есть у нас одна возможность выжить! Мой племянник, князь Роман Ингварьевич, движется к Коломне, где может соединиться с великим князем владимирским. Нам надо крепко стоять здесь, пока он не придет с помощью. А еще я задолго послал боярина Евпатия Львовича в Чернигов. Думаю, скоро придет и оттуда помощь. Монголы думают, что мы разбиты, но это не так. Они попадут в расставленные нами сети!

Простым людям и оставшимся ратникам хотелось верить великому князю, и они радостно закричали:

– Слава тебе, князь Юрий! Удержим Рязань и побьем поганых!

Они не ведают, что нет никакой помощи. А даже если и придет кто-нибудь, то не скоро. Из Чернигова до Рязани рати идти не меньше трех месяцев, но если у людей будет надежда, они станут крепче стоять и больше поганых падет под стенами. Монголов все равно разобьют, и тогда о храбрости рязанцев споют песни, но едва ли кто-то из стоящих перед ним сейчас людей услышит их.

– А сейчас, храбрые рязанцы, – продолжал великий князь, – готовьтесь к бою. Точите топоры и мечи и готовьте стрелы. Враг пожалеет, что пришел к нам под стены!

– Истина! Пожалеет! – отвечал народ.

Перед общей бедой все рязанцы забыли любые споры и готовились вместе стоять насмерть до прихода помощи.

Вернувшись в тепло палат, великий князь Юрий Игоревич снял шубу и подозвал двух своих дружинников – Ивана Лба и Николу.

– Иван, ты поедешь в Чернигов. Скачи, не жалея коней, и меняй их, пока можешь держаться в седле, а после передай мой перстень другому человеку, который покажется тебе достойным. Пусть и он скачет без промедления, и так до самого Чернигова. Пусть великий князь черниговский знает, что мы стоим здесь насмерть и уже не ждем помощи, но веруем, что наша смерть не напрасна, – сказал великий князь, снимая с руки перстень с печатью и передавая его дружиннику.