Факультет закрытых знаний - Маргарита Блинова

В принципе, для снятия печати было достаточно опустить в антиисточник только руку. Но, вспомнив первое правило проклятийников – «Кто рискует, тот долго не живет», – решила, что разумнее выкупаться полностью.

Завязав волосы в пучок, я осторожно коснулась ногой поверхности воды и, поколебавшись пару секунд на краю бортика, смело прыгнула вперед.

Вода антиисточника приняла меня в свои ласковые руки и нежно обволокла все тело. Ее плотность была выше, чем у обычной воды, поэтому каждый раз при погружении создавалось впечатление, что я плыву в теплом малиновом киселе.

Антиисточники считались чудом расчудесным, и об их местонахождении знающие люди предпочитали не распространяться. О бассейне на участке ректора Варениуса я узнала чисто случайно. Еще на первом курсе наша группа проходила посвящение, которое устраивали старшекурсники. Выпускники, которым было влом возиться с желторотыми малолетками, решили извлечь из возложенных на них обязательств пользу, поэтому нашей группе было поручено стащить из кабинета Варениуса ответы на предстоящий проверочный тест.

Первая пятерка смелых потерпела головокружительное фиаско, не войдя даже в административное здание. Вторая была поймана одной из ловушек, расположенных рядом с деканатом. Третью перехватил сторож уже на лестнице в кабинет ректора. Ну а в четвертой пятерке была маленькая скромная пардочка.

Что-то в тот момент стукнуло меня по черной головушке (не иначе как прозрение), в результате чего я решила, что после такого количества прорывов в кабинет ректор уже давным-давно обо всем догадался и перепрятал ответы в другое место. Рассуждая логически, таким местом мог стать только его домик, расположенный на территории школы.

Заручившись поддержкой оставшихся первогодок, мы организовали план-налет на жилище Варениуса. И вот тогда-то, улепетывая с уворованными ответами на выпускной тест, я и заметила это место.

С виду это был обычный бассейн в форме буквы «Г», но вот что странно: вода абсолютно ничем не пахла! Это было настолько неестественно для чуткого нюха оборотня, что спустя пару недель после того, как страсти вокруг нашего налета на домик ректора малость улеглись, я вновь наведалась на участок к Варениусу. Каково же было мое удивление, когда обнаружилось, что старичок среди кустов жасмина и грядок с баклажанами припрятал самый настоящий антиисточник, воды которого блокировали любую магию.

Продолжая энергично загребать руками и неуклюже дергать ногами, я доплыла до того места, где бассейн круто заворачивал в сторону, и была застигнута врасплох фразой:

– А я всю жизнь думал, что кошки не любят купаться.

До последнего надеясь, что это слуховая галлюцинация, я медленно повернула голову и воочию увидела своего неожиданного партнера по вечернему омовению.

Откинувшись на бортик бассейна и вольготно раскинув руки в стороны, на меня смотрел новоиспеченный ректор собственной персоной.

– Ой! – взвизгнула я и закрыла лицо руками. Затем сообразила, что, если я не вижу полуголого ректора, это еще не значит, что он тоже не видит голых красот моего тела, и резко развернулась лицом к противоположному бортику.

Мать моя кошка! Ноэми, ты попала. Причем конкретно так!

За спиной послышался приглушенный смешок, а затем всплеск воды.

– Я отвернулся, Вейрис. Пользуйтесь моментом.

Дважды просить мокрую и обескураженную обучающуюся не пришлось.

Подтянувшись на руках, я вылезла на влажный мраморный бортик и побежала к своим вещам. Дрожащими пальцами схватив валяющееся полотенце, торопливо обмоталась и только тогда рискнула обернуться и посмотреть в сторону ректора.

Мужчина все еще стоял спиной ко мне, повязав на бедра не самое длинное в мире полотенце, и лениво вытирался вторым. Капли с мокрых волос, выгоревших под палящим солнцем южных широт, срывались, падали на уже сухую спину и медленно скатывались, описывая влажные дорожки между буграми мышц. Широкая спина, узкие бедра и мощные накачанные ноги делали Итона-Бенедикта похожим на древнего атланта, способного удержать на плечах всю тяжесть нашего горемычного мира.

М-да… Кто же знал, что под деловыми строгими костюмами у бывшего моряка такое исключительно притягательное тело?

Минуточку! А это что за царапины?

– Немного поздновато для визита, не правда ли?

Подсушенные водами антиисточника раны на спине мужчины были нанесены оборотнем, и дама, тошнотворно благоухающая приторно-сладкими духами, оставила их явно не в порыве страсти.

Две симметричные короткие царапины с равномерным нажимом по всей длине… Я не была выдающимся экспертом в данном вопросе, но на моей памяти только двое из всех магов крови оставляли после себя такие следы: я и научившая меня этому приему бабушка.

Вообще-то это была ее отличительная черта. Своего рода визитная карточка мага, подпись под проклятием, которую я просто переняла из-за отсутствия в прайде других стоящих наставников по магии крови.

Но что-то я сильно сомневаюсь, чтобы моя бабуленька с ее утонченным нюхом и невероятно разборчивым вкусом на мужчин решилась на интрижку с ректором. Да и молод он для нее…

– Вейр-и-ис… – насмешливо протянул Итон-Бенедикт, выводя меня из задумчивости.

Застигнутая врасплох, я даже не поняла, что меня о чем-то спрашивали, и только тупо таращилась на полуголого мужчину, растерянно хлопая длинными ресницами.

Закинув полотенце на плечи и ухватившись руками за его края, уже давно повернувшись ко мне лицом, Итон-Бенедикт выжидательно смотрел в мою сторону.

Покусанный каннис! Что обо мне подумает ректор? Приперлась тут посреди ночи, нарушила уединение, весьма недвусмысленно сверкаю голой… пятками (и почему я не захватила купальник!), а теперь еще и зависла, во все глаза пялясь на ректора и не реагируя на реальность!

– Чем обязан, Вейрис? – повторил вопрос Итон-Бенедикт.

В этот раз я наконец поняла, чего от меня хотят. Ответа. Ответа, которого у меня еще не было.

Заикнись я про печать, наложенную на меня старушкой, ректор начнет узнавать подробности. Естественно, заинтересуется моими попытками снять проклятие самостоятельно, а мне не хотелось светить бабушкиными записями, раз на ректоре тоже лежит ее проклятие.

Потупив взор, потому как впереди полуголый мужчина смотрелся ничуть не хуже, чем сзади, я промямлила:

– Извините, просто ди-директор Варениус… в смысле, бывший ди-директор… Он никогда не пользовался этим местом, и…

– И поэтому вы тайно пробрались сюда среди ночи, чтобы погреть косточки и полюбоваться луной?

– Да! – радостно выдохнула я, но, опомнившись, тут же поправилась: – Точнее, нет!

– Так да или нет?

И вот почему мне кажется, что над пардой, укутанной в кричаще-розовое полотенце, откровенно потешаются, даже не пытаясь скрыть сего факта? Мало того, получают колоссальное удовольствие, доводя смущенную, мокрую и отчаянно завравшуюся кошку.