Молчание Сабрины 2 - Владимир Торин

– И вовсе не похоже! – гневно воскликнул Брекенбок.

***

После прошедшего ливня ночной Фли напоминал холодный и сырой погреб.

Капало с обломанных водостоков и ржавых, давно неработающих труб пневмопочты. С карнизов крыш тут и там время от времени снова начинало лить, как будто кто-то решил смести остатки дождя с желобов метлой. Грязная вода бурлила в переполненных канавах.

Хлюпанье да всплески были сейчас едва ли не единственными звуками во всем Блошином районе.

«Едва ли не единственными», потому что в глубине Фли, в тупике Гро, еще раздавался стук молотков.

Тупик Гро, также известный, как «Балаганный тупик» напоминал скорее слишком широкую щель между двумя домами, нежели полноценный переулок. Следуя по улице Сонников, его можно было бы и вовсе не заметить, если бы не ржавая табличка «Гро*****», где «*****» было настолько неразличимым, что для всех давно означало просто «что-то там». Поэтому тупик и называли прямо и без затей: «Гро».

Весь Блошиный район сейчас не подавал признаков жизни, но только не переулок, в котором размещался уличный театр. Актеры труппы Талли Брекенбока, изо всех сил прикидываясь, что заняты чем-то важным для постановки, на деле изо всех сил ждали ужина, а ложиться спать без ужина – то всякий знает! – худшая участь на свете.

По всему тупику были развешаны фонари. Они висели над дверями фургончиков и навесами, но больше всего их располагалось возле сцены.

Одному из членов труппы в голову вдруг прокралась гадкая мысль:

«Может, просто перевернуть один из фонарей? Словно ненароком, как будто нечаянно, и тогда сцена загорится. Так ярко запылает, что костер увидят со всех концов Фли… Нет, нельзя. Не сейчас… Позже…»

Само собой, мысль эта принадлежала обладателю зеленого пальто и горбатого зонтика.

Гуффин сидел на сундуке под фонарем напротив фургончика Брекенбока. Он пристально следил за труппой, вслушивался в перебранки, подмечал взгляды и пытался расшифровать многозначительное молчание.

Он все видел. Все слышал.

Перед ужином Брекенбок решил провести небольшую репетицию с Сабриной, и сейчас его раздраженные возгласы разлетались по переулку:

– Отвратительно! В плохом смысле, отвратительно! Ты недостаточно хорошо учишь роль и ужасно играешь, Сабрина! Мне тебя совсем не жалко, а должно быть, ведь Бедняжка из пьесы – жалкая! Не нужно было тебя чинить – поломанная, ты лучше подходила для роли! Я не могу на тебя смотреть! Возвращайся, когда научишься быть достаточно жалкой! Ты наказана!

Кукла выслушивала его, опустив голову, а затем, когда Брекенбок выдал ей какой-то крошечный предмет (видимо, для наказания), скрылась за стоявшими возле сцены сундуками – очевидно, пошла плакать…

Ужин был почти готов, и мадам Бджи позвала мадам Шмыгу, постучав ей в окошко фургончика поварешкой. Та проснулась и принялась ворчать:

– Зачем? Ну зачем ты меня разбудила? Я так хотела больше никогда не просыпаться…

Бенджи и Бонти лениво стучали молотками на сцене, тоскливо поглядывая под кухонный навес. Брекенбок наорал на них и сказал, что пока сам не позовет, ужина им не видать, а все потому что те в очередной раз провинились: гвоздей и без того было не очень много, так братья-болваны решили их и вовсе выбросить – мол, гвозди вышли – работа сделана.

– Вообще-то, – бурчал Бенджи, – это гнусно и нечестно заставлять творческую личность, которая играет на скриппенхарме, заколачивать гвозди…

– То же, что и с личностью, играющей на виолонтубе, – добавил его брат, с грустью глядя на два потертых футляра, прислоненных к стене: эх, не скоро их с Бенджи сломанные пальцы снова возьмутся за смычки. – Как же низко мы пали! Видела бы нас сейчас мама…

– Тссс, Бонти! – шикнул на брата Бенджи, бросив испуганный взгляд на бродившего неподалеку на своих ходулях по сцене Брекенбока.

Бонти кивнул, и они продолжили забивать гвозди, бурча себе под нос, что всем этим, мол, должны заниматься Бульдог Джим, Проныра и Заплата, но уж точно не они.

Заплата их услышать не мог – он где-то прятался: должно быть, искал сейчас достаточно глубокую лужу, чтобы утолить жажду, или ловил крыс, чтобы перекусить перед ужином. Проныра, казалось, смирился с тем, что до того, как в тарелку будет налита его порция, ему ничего не попробовать, посему сидел за столом совсем угрюмый…

Впрочем, угрюмее человека, чем Бульдог Джим, сейчас в тупике Гро было не найти. Брекенбок, как и обещал, потолковал с ним о том, у кого следует, а у кого не следует отламывать пальцы. О чем они говорили, никто не слышал, но после «беседы» старик, казалось, поседел еще сильнее.

Ко всему прочему, хозяин балагана лишил его ужина, и сейчас Бульдог сидел на стульчике у выхода из переулка в похожей на собачью будочке. Втягивал носом долетающий до него запах из котла мадам Бджи, глотал слюни и пытался придумать, из чего можно сделать шарнир для вала каллиопы, раз кукольный палец ему трогать строго-настрого запретили…

Вот, собственно, и все, кто был сейчас в «Балаганчике Талли Брекенбока», если не считать нового актера.

И если за прочими Гуффин следил вполглаза да вчетвертьуха, то на этого подозрительного типа Несбита он тратил львиную долю своего внимания.

Новый актер стоял возле двери фургончика хозяина балагана и чистил щеткой костюм от грязи. На ступеньках рядом с ним стоял саквояж, с которым упомянутый подозрительный тип Несбит и заявился.

«Хочу туда заглянуть, – думал Гуффин. – Нет, мне это просто необходимо!»

Мистер Несбит между тем явно не собирался утолять любопытство каких-то шутов. Он хмурился, и, судя по виду, его сейчас посещали совершенно не радужные мысли: что бы Брекенбок ему ни сказал, это вряд ли так уж пришлось ему по вкусу.

Шурх-х-х, шур-шурх-х-х – проходилась по одежде щетка, а мистер Несбит так глубоко задумался, что не замечал, как из-под фургончика к нему потянулись чьи-то грязные руки.

Вероятно, руки хотели забраться в его карманы и исследовать их содержимое, но мистер Несбит был слишком занят своими невеселыми мыслями, чтобы обратить на них хотя бы малейшее внимание. Также он не заметил, как его каблук встал на одну из этих рук, а из-под фургона раздался сдавленный скулеж. Мистер Несбит был таким рассеянным…

Дочистив одежду, он засунул щетку в ящик под лесенкой фургона, подхватил